Ико Маран - Книга без названия

Но увидев знакомые лица, он успокоился и хотел было залезть в свою нору обратно, но не тут-то было. Ему пришлось пережить еще один испуг.

– Пожалуйста, остановитесь на минуту, – крикнул папа водителю автобуса.

Автобус остановился.

Папа вышел с раскрытым чемоданом на обочину дороги и стал перекладывать в чемодане вещи. Каждый предмет он тщательно вытряхивал и откладывал в сторону. Дяди в автобусе смеялись и с любопытством поглядывали на Сийма. Сийм же еле сдерживал слезы: что станет с его любимым Хоботком?!

– Папа не должен оставлять тут Хоботка одного, – сказал Сийм дяде Ээро. – Хоботок один не сумеет вернуться домой.

Дядя Ээро успокоил Сийма:

– Папа не оставит Хоботка. Он только ссадит с автобуса муравьев. Муравьи не любят ездить на автобусе, они оседлые, потому. Вот кочевые муравьи – другое дело. Они с удовольствием ездят даже на мотоцикле.

– Ну тогда ничего, – сказал Сийм. Он немного успокоился, но не совсем.

Папа стал укладывать вещи в чемодан. Все они вернулись на свои старые места … А как же Хоботок? Что же это такое?! Папа закрывает чемодан, а … Хоботка несет с собой в руках!

Окончательно Сийм успокоился лишь тогда, когда папа усадил Хоботка к Сийму на колени и автобус тронулся.

У папы почему-то было кислое лицо. Он открыл окно и стал в него смотреть. Сийм тоже сделал кислое лицо. Но Хоботок не сделал. Он сказал:

– Муравьи малюсенькие, они не могут зараз так много ездить. В другой раз они опять немного проедутся. А я могу ездить далеко-далеко, потому что я большой и у меня теперь тоже сыночки!

Хоботок проснулся оттого, что солнце пускало своим карманным фонариком свет ему прямо в глаза.

– Сегодня хорошая погода, мама откроет окно, и я смогу целый день смотреть, что на улице интересного, – подумал Хоботок, поморгал своими маленькими глазками, похлопал ушами, потянулся всеми четырьмя ногами, подняв вверх одеяло. Он хотел было затрубить от радости, но вовремя спохватился – ведь он не настоящий слон, а игрушечный. А ни один уважающий себя игрушечный слон не трубит прежде, чем не сделает утренней зарядки и не обольется холодной водой.

Настроение у Хоботка упало, и он проворчал:

– Вечно эта зарядка, только и делаешь, что утреннюю зарядку.

Хоботок не любил утреннюю зарядку по трем причинам:во-первых, потому что ее нужно было делать каждый день, во-вторых, что ее нужно было делать по утрам, и, в-третьих, что именно он должен был ее делать.

Хоботок с недовольным видом стал вылезать из постели:спустил одну ногу на пол, потом – вторую… Вдруг через полуоткрытую дверь он услышал, как в большой комнате разговаривают. Он живо забрался обратно в постель и накрылся с головой одеялом, так что наружу остался только кончик хобота и половина левого глаза – и навострил уши.

Говорили папа и Сийм, мама не говорила. Папа сказал:

– Сын, сегодня ты идешь первый раз в школу. А ты знаешь, что в школе самое главное?

– Пенал! – быстро выкрикнул Сийм.

– Нет, – ответил папа. – Не пенал.

– Цветные карандаши!

– Тоже нет.

– Учебники!

– Уже ближе. Подумай-ка еще.

– Я не знаю, – признался Сийм.

– Самое главное в школе – это учеба, – сказал папа. Он произнес это таким важным голосом, что у Хоботка глаза стали совсем круглыми. С ним это всегда случалось, когда кто-нибудь говорил очень важным голосом.

– Запомни это, сын мой, – продолжал папа, – если ребенок учится прилежно, он может стать великим человеком.

У Хоботка глаза округлились еще больше. Он вместе с одеялом выскочил из кровати и закричал:

– Я тоже хочу учиться, я тоже хочу стать великим!

Но никто не ответил ему.

Хоботок подошел к двери и распахнул ее настежь.

Но его все равно никто не заметил, потому что все были заняты важными делами. Мама накрывала на стол, папа сидел в кресле и курил, Сийм сидел в другом кресле и натягивал на левую ногу носок, который никак не хотел надеваться, потому что один носок на ноге уже был.

Хоботок сделал два неуклюжих шага и затрубил:

– Я тоже хочу идти в школу!

Только теперь папа повернулся к нему и недовольно сказал:

– Хоботок, что за манеры?! Ты сегодня уже стоял на голове? А холодной водой обливался?

– Нет, – перепугался Хоботок, но тут же набрался смелости и повторил:

– Я тоже хочу идти в школу!

Папа покачал головой и сказал:

– Это невозможно.

Хоботок тоже покачал головой и сказал:

– Нет, возможно. Вообще не бывает ничего невозможного.

– Это невозможно по трем причинам, – терпеливо начал объяснять папа. – Во-первых, потому что ты слон, во-вторых, потому что ты резиновый, и в-третьих, потому что ты маленький. Неужели ты не понимаешь?

– Понимаю! – сказал Хоботок. – Я очень даже хорошо понимаю, что я хочу идти в школу.

Папа вздохнул и сказал:

– Ты рассуди здраво, Хоботок. Мы-то все знаем, что ты умеешь ходить и говорить, но другие люди не знают. Да они и не поверят. Поэтому, если ты пойдешь в школу, начнутся только недоразумения, а может быть, и неприятности.

Чем больше Хоботку что-нибудь доказывали, тем сильнее хотелось ему спорить. И на этот раз было так же. Он воскликнул:

– Никаких неприятностей не будет! Я хочу учиться, потому что я хочу стать великим!

Теперь уже вмешалась мама. Она с серьезным лицом сказала:

– Хоботок, дорогой…

– Никакой я не дорогой!

– … ты бы еще немного поспал.

– Не хочу я спать!

– Ах, Хоботок, – сказал папа устало, – некрасиво спорить со взрослыми.

– А это красиво, когда взрослые не пускают маленького игрушечного слоника в школу, и он должен оставаться на всю жизнь не великим? – крикнул в ответ Хоботок, и у него печально поник хобот, потому что ему вдруг стало себя очень жалко.

Сийму, который, наконец, с огромным трудом напялил один носок на другой, тоже стало жалко Хоботка, и он сказал:

– Пусть Слоняйка пойдет вместе со мной в школу. Я посажу его рядом с собой.

Слова Сийма немного обнадежили Хоботка. Он слегка пошевелил кончиком хобота и покосился краем глаза на папу, что тот скажет. Но папа лишь рассеянно стряхнул пепел в чашку с кофе. А мама раздраженно сказала:

– Сийм, долго ты будешь возиться? Ты еще даже носки не надел!

– Один носок я надел, – сказал Сийм.

– Надень и другой – и живо за стол! – поторопила его мама.

– Другого носка нет, – объявил Сийм.

– Где же он? – спросила мама.

– Я не знаю, – ответил Сийм.

– Но ведь он должен быть где-то тут, – воскликнула мама, подошла к Сийму, пошарила у него за спиной, посмотрела, не сидит ли он на носке, заглянула под кресло – носка нигде не было.