Вероника Александрова - Мануш-Вартуш (повести и рассказы)

— То-то! Ветки для костра приготовлены. Крупа в котле. Компот в кастрюле. Вода налита. Остаётся только зажечь огонь и последить, чтобы обед хорошенько сварился. Понятно?

Принципиальная тётка училась уже на втором курсе техникума и была в полтора раза старше своего племянника. Игорь знаком был с ней с самого рождения и по опыту знал: не появился ещё на свет человек, который сумеет переспорить его упрямую тётю.

И студенты уплыли в неведомые дали. Ставить рыболовные сети. Купаться. Изучать морские берега. А Игорь должен был в это время варить пшённый кулеш и компот из сухофруктов.

Но вместо того чтобы немедленно приступить к исполнению своих обязанностей, он подстелил в двух шагах от волн мохнатое полотенце. Напялил на голову пушистую шляпу. Она называлась абхазской. Тётя Майка купила её вчера в городе, в магазине «Всё для курортников». Перекатываясь с боку на бок, Игорь нетерпеливо ждал, когда же потемнеет его белая кожа. Но она почему-то только краснела. И не вся, а пятнами. Точно Игорь обжёгся крапивой.

Это было плохо. Очень плохо. Без настоящего черноморского загара Игорь не мог возвратиться домой. И времени-то, на беду, осталось совсем мало. Завтра утром катер уйдёт в обратный путь. На север.

Вздыхая, Игорь поднялся со своего жёсткого ложа. Запалил костёр. Сложенные горкой ветки сразу затрещали. На железной треноге над ними покачивался закопчённый котёл. В нём сверху плескалась пресная вода, а на дне крупным песком желтело пшено. В кастрюле рядом лодочками плавали половинки сухих яблок и дельфинами кувыркались черносливины.

Стоять возле огня было душно. Игорь поспешил вернуться к своему полотенцу. Нацепил чёрные солнечные очки. И вдруг увидел незнакомого мальчишку.

Мальчишка спускался с отвесного берега. Он шагал по круче, как по прямому тротуару. Почти не сгибая колен. На мальчишке не было никакой одежды, кроме голубых шорт и голубой полоски материи на голове.

Чем больше Игорь смотрел на мальчишку, тем больше он ему завидовал. Нет, конечно, не костюму и не лёгкой походке. Он мучительно завидовал его загару. Игорь сорвал чёрные очки. Но мальчишка не стал светлее.

Ноги, грудь, шея и плечи загорели у него одинаково ровно. Даже крупные губы сделались тёмными. И вся кожа отливала лиловатым блеском.

— Эй! Послушай! — закричал Игорь. — Сколько дней ты лежал на солнце, пока так почернел?

Мальчишка, должно быть, не расслышал. Он снял повязку, закрывавшую уши. И чёрные кудрявые волосы, как проволочные, поднялись над его головой.

«Да он не загорелый!.. Он просто чернокожий, — вдруг сообразил Игорь. — Как он попал сюда? Может, убежал из какой-нибудь далёкой несправедливой страны? Построил себе плот, как «Кон-Тики», и приплыл по морю?»

Мальчишка подошёл близко к Игорю, поднял руку над головой и приветственно помахал ею.

— Гуд бай! — крикнул Игорь, старательно двигая щеками. — Ты откуда приплывай? Ты туда-сюда бежать, да? — Он сам не знал, почему заговорил ломаным языком и в рифму. Но надеялся, что мальчишка так лучше его поймёт. Эх, и зачем только он на английском вечно играл с Юркой Рыжиковым в крестики и нолики! Ну как теперь сговориться с парнем? Тот, видно, совсем по-русски ни бум-бум. Только посверкивает белками, таращится на Игоря.

— Пионер — всем ребятам пример! — выкрикнул Игорь и ткнул себя в грудь. — Гуд бай! Понимай?

— Понимай. Гуд бай! — тихо ответил мальчишка. — А ты откуда приплывай?

— Из Москвы, — ответил Игорь, напрасно стараясь подыскать к Москве какую-нибудь рифму.

— Из Москвы, а по-русски говорить не умеешь? Или ты разыграть меня хочешь?

— Нет! — смутился Игорь. — Что ты! Очень уж у тебя кожа чёрная. Я даже, только не смейся, за негра тебя принял.

— Сколько дней ты лежал на солнце, пока так почернел?

— А я и есть негр, — просто ответил мальчишка, — меня зовут Ваня Абар. — Он, как взрослый, протянул Игорю руку.

— Игорь Соловьёв. А ты как сюда попал? — поспешил спросить Игорь. — Откуда приехал на Чёрное море?

— Ниоткуда. Я здесь родился. Во-он там, высоко, за скалами, моя родная деревня. Там живут мои родители. Вот у отца правда кожа тёмная. Прямо как сосновая смола. Ну ничего. Я, когда подрасту, тоже потемнею. Может, стану таким же чёрным, как мой дед. Он живёт ещё выше, за горой. А прадед, тот не очень чёрный. С тех пор как ему исполнилось сто лет, он даже стал белеть.

— Сто лет? — не поверил Игорь, — Будет врать-то! За дурачка меня, видно, считаешь. И про негритянскую деревню сочинил. Откуда это здесь, в Абхазии, вдруг негры возьмутся? Ты ври, да знай меру!

— Я никогда не вру! — обиженно заявил Ваня Абар, гордо откинув голову. — И прадедушке не сто, а целых сто восемнадцать лет. Если не веришь мне, пойдём, я тебя с ним познакомлю.

Медведь сидел на цепи и жёлтыми, маленькими глазками глядел на подходивших мальчишек. Нос у него был поцарапан и замазан зелёнкой. Шерсть торчала рыжими клочьями. Если б он не был таким большим, его вполне можно было принять за игрушечного.

— Бедный зверюга! Зачем его здесь привязали? — спросил Игорь.

— Не знаю, — ответил Ваня, — наверно, для красоты.

— Для красоты цветы сажают, а не медведей.

Медведь протяжно зевнул, отвернулся и с озабоченным видом принялся вылизывать свои короткие лапы и круглый живот. Он мылся, как кошка. И мурчал при этом. Тоже, как кошка.

— Он, наверно, голодный? — предположил Игорь.

— А ты не голодный? — спросил Ваня.

Игорь потёр лоб и задумался, будто ему задали невесть какой мудрёный вопрос.

— Я утром завтракал, да воздух тут такой аппетитный. Всё время кажется, будто жареным мясом пахнет. И ещё чем-то очень вкусным.

— Тебе не кажется, — усмехнулся Ваня. — Здесь живёт замечательный повар. Он всегда начинает готовить с утра пораньше.

Мальчики стояли на каменистой тропинке возле подножия высокой горы. Метрах в пяти под ними тянулось пустынное асфальтовое шоссе. Кроме сонного медведя, зачем-то привязанного к стволу кривой сосны, вокруг никого не было.

— Идём! — дёрнул Ваня за руку Игоря.

За сосной, в красноватой южной земле, виднелось какое-то углубление. Пологие ступеньки вели вниз. Держась за кованые перила, Игорь осторожно спускался вслед за Ваней. Скоро они оказались в самом сердце горы. Там было светло. Наверху голубело небо. А внизу, в крошечном прозрачном озере, плескалась мелкая форель.

Вокруг озера стояли каменные столы и такие же кресла.

— Гляди-ка, вроде столовой! — удивился Игорь.

— A y нас и есть столовая. Или ресторан. Или как хочешь называй. Попросту место, где хорошие люди получают удовольствие от хорошей еды. — Эту длинную фразу произнёс полный белолицый человек в клеёнчатом фартуке, который, раскинув руки, сидел за одним из столиков.