Сьюзан Кулидж - Что делала Кейти

Кейти пристально разглядывала гладкий разлет бровей Элен, ее блестящие волосы.

— Не могу поверить в это, — сказала она наконец. — Ваши волосы никогда не могли быть спутанными.

— И все же были, и во много раз хуже, чем теперь твои. Но взгляд в зеркало помог мне. Я задумалась о том, как эгоистично вела себя, и мне захотелось стать лучше. Теперь, когда боль возвращалась, я лежала и пальцами разглаживала лоб, старалась, чтобы мое лицо не выдало страданий. Вскоре морщины разгладились, и, хотя сейчас я намного старше, чем тогда, морщин на моем лице нет.

Поначалу мне даже думать неприятно было о том, чтобы сделать мою комнату и себя красивыми, но постепенно это вошло в привычку и стало нетрудно. А вознаграждением мне была радость, которую получил от этого мой отец. Он гордился дочерью, когда она была здорова и подвижна, но, мне думается, что больной дочерью, прикованной к постели, он гордился еще сильнее. Моя комната стала для него любимым местом отдыха, и он проводил в ней так много времени, что и поныне комната и все ее убранство напоминают мне о нем.

Когда кузина Элен замолчала, глаза ее наполнились слезами. Но взгляд Кейти был полон света и энергии. Казалось, вместе с чувством удивления ей стало легче оттого, что кузина не всегда была таким совершенством, как сейчас.

— Вы думаете, я смогу сделать все так, как вы рассказали? — спросила она.

— Что сделать? Расчесать волосы? — Элен улыбалась.

— Нет, не только! Быть милой, и терпеливой, и приятной людям. Вы знаете, что я имею в виду.

— Я уверена — сможешь, если постараешься.

— А что бы вы сделали прежде всего? — спросила Кейти. Теперь, когда ею завладела новая идея, ей не терпелось начать претворять ее в жизнь.

— Ну, прежде всего я бы открыла ставни. Комната сразу станет выглядеть лучше. Ты принимаешь все лекарства, которые тут стоят?

— Нет, только из одной большой бутылки с синей этикеткой.

— Тогда попроси тетю Иззи убрать остальные. А я скажу Кловер, чтобы она каждый день ставила тебе на стол букет свежих цветов. Кстати, где твоя белая вазочка?

— Ее нет — я разбила ее на следующий день после вашего отъезда, и в тот же день упала с качелей, — сказала Кейти горестно.

— Ничего, моя девочка, смотри на жизнь веселее. Я знаю дерево, на котором растут такие вазочки, и у тебя скоро будет другая. Потом, когда комната станет нарядной, я на твоем месте взяла бы учебники и повторяла пройденное пару часов каждое утро.

— Ой! — вскричала Кейти, сделав недовольную гримаску.

Кузина Элен улыбнулась:

— Я понимаю, тебе будет скучно снова и снова повторять географию и арифметические действия. Но, мне кажется, что преодоление вскоре начнет приносить тебе радость. А если ты не будешь повторять пройденное, очень скоро начнешь все забывать, и это повредит твоей учебе. Ученье подобно работе в саду — ничто не дается само собой. Каждый цветок, который расцветает в саду, — это плод твоего труда, и чем больше ты будешь за ними ухаживать, тем больше будешь их ценить.

— Что ж, — вздохнула Кейти, — я попробую, хотя это очень скучно — учиться в полном одиночестве. Что еще надо делать?

В эту минуту дверь скрипнула. В щель робко просунулась голова Элси.

— Беги отсюда, Элси. Мы беседуем с кузиной. Не мешай нам.

Тон Кейти не был злым, но лицо Элси омрачилось. Она выглядела разочарованной. Однако ничего не сказала, закрыла дверь и убежала.

Элен молча наблюдала эту сцену. Несколько минут она сидела задумавшись.

— Кейти, — сказала она наконец, — ты говорила, что одна из потерь, которую принесла твоя болезнь, — невозможность полноценно общаться с детьми и быть полезной им. Я думаю, ты неправа.

— Неужели? — удивилась Кейти.

— Ты можешь быть им полезной и, мне кажется, даже больше, чем когда ты была здоровой и носилась по дому и саду, как метеор. Ты и сейчас можешь делать с ними все что захочешь.

— Я не очень хорошо понимаю, что вы имеете в виду, — печально ответила Кейти. — Ведь я почти никогда не знаю, где они сейчас находятся и чем заняты. И не могу пойти и посмотреть, вы же знаете.

— Но ты можешь сделать свою комнату такой уютной, что они сами будут прибегать к тебе! Видишь ли, у лежачего больного есть одно преимущество: он всегда на месте. Каждый, кто хочет проведать его, может сделать это. А если близкие к тому же любят его, он становится сердцем всего дома.

— Дай почувствовать детям, что каждый может прийти в твою комнату, если он устал, счастлив или огорчен, или жалеет о чем-нибудь. Ведь тут живет Кейти, которая всегда примет их с любовью, — и дело сделано. Запомни: мы никого не исправим нравоучениями, но если мы живем жизнью других, помогая немного тут, немного там, — тогда люди становятся лучше. И если наша собственная жизнь на какое-то время замирает, вот как твоя теперь, самое время принять участие в жизни других людей, ведь это нелегко сделать, когда мы кружимся в водовороте и суете собственных дел. Но я вовсе не хотела читать тебе проповеди. Боюсь, ты устала.

— Нет, нисколько, — возразила Кейти, крепко сжав руку кузины. — Вы даже не представляете, насколько лучше я себя чувствую. Ах, кузина, я буду стараться жить, как вы учите!

— Не думай, что это будет легко, — предупредила Элен. — Тебя могут мучить головная боль, или раздражительность, или беспричинное волнение, и тебе не захочется думать ни о ком, кроме самой себя. А может случиться и так, что придут Кловер и все остальные, вот как Элси забежала сегодня, а ты будешь занята каким-нибудь делом и воспримешь их приход как помеху. Однако ты должна помнить, что, проявив нетерпение или раздражительность, огорчишь их и отдалишь от себя. Сейчас они так жалеют тебя, что простят любую холодность. Но скоро привыкнут к твоей болезни, и, если ты не сохранишь их дружбу, отвыкнут от тебя и вырастут чужими.

В этот момент в комнату вошел доктор Карр.

— Ой, папа, ты ведь пришел не за тем, чтобы увести кузину? — вскричала Кейти.

— Именно за этим, — ответил отец. — Я думаю, что два инвалида — большой и маленький — беседуют уже слишком долго. Элен выглядит усталой.

Кейти почувствовала, что сейчас заплачет, но сдержала слезы. «Мой первый урок Терпения», — сказала она себе и попыталась улыбнуться, когда отец взглянул на нее. Улыбка вышла бледной и жалкой.

— Молодец, дорогая, — прошептала кузина, наклонившись поцеловать ее. — И еще кое-что, Кейти.

У этой школы, в которой мы с тобой учимся, есть одно преимущество: твой Учитель всегда с тобой. Он никуда не уходит. Если жизнь ставит нас в тупик — он тут как тут, рядом, готовый помочь и поддержать. Старайся всегда помнить об этом, дорогая, и не бойся просить его о помощи, если урок покажется тебе слишком трудным.

Этой ночью Кейти приснился странный сон. Ей снилось, что она старается выучить какой-то урок по книге, которую никак не может открыть. Она видит совсем немного текста, но не знает языка, на котором написана книга. Все усилия напрасны: она не может прочесть ни одного слова. И все-таки, несмотря ни на что, книга кажется ей такой интересной, что она вновь и вновь пытается читать ее.