Михаил Фарутин - Четвёртый Харитон

— По какому делу к нам пожаловали? — увидев ребят, спросила их старший оператор Валентина Васильевна.

— А мы, собственно, без всякого дела, Валентина Васильевна, — ответил за всех Харитоша, — мы просто хотели напиться парного молока, так как, сами видите, направляемся в очень и очень дальнюю дорогу. А попутно посмотреть, как живут ваши воспитанницы и нет ли жалоб на вас со стороны их, коров, значит.

— Ой, выдумщик, выдумщик, — засмеялась Валентина Васильевна. — Девчата, дайте им вечернего пожирнее, от Зорьки…

Обошли следопыты все закоулки скотного двора, заглянули на сеновал, в кухню-кормоварку, но никаких следов ночного пахаря не обнаружили. Решили зайти к Митрофану, но только открыли дверь хлева, как бык так взревел да так ударил рогатым лбом в бревенчатую загородку, что, как показалось ребятам, задрожал и закачался хлев и задрожал и закачался весь скотный двор. Следопыты со страху дали такого стрекача, что в мгновение ока очутились возле конюшни на другом конце деревни…

— Так вот, товарищи следопыты, — начал отдышавшийся Харитон, — из только что происшедшего эпизода делаю вывод: во-первых, мы, оказывается, неплохие бегуны, а во-вторых, раз Митрофан с нами разделаться хотел, это значит, что мы уже му-жи-ки! Ясно! А коли мужики, то бежать от быка стыдно!.. Что скажем в своё оправдание?

— Я, конечно, хотел помериться силами с Митрофаном, — говорит Сила, — и ещё неизвестно, кто бы кого победил, но вижу, командир бежит, не видя свету, и я побежал, решив, что это какой-то тактический манёвр.

— Ты что скажешь, Тонкослух?

— Я услышал в голосе Митрофана такие решительные и зловещие нотки, что считаю манёвр нашего командира совершенно правильным.

— Что скажет Востроглаз?

— Я глянул одним глазом на Митрофана, другим на этот край деревни и решил, что за секунды, пока бык разобьёт загородку и дверь хлева и примется за нас, мы можем хорошим броском избавиться от напасти. Командир принял правильное решение.

— Учитывая, что ещё потребуется много сил и времени для выполнения нашего задания, нам не было надобности в более близком знакомстве с Митрофаном, и я принял решение дать стрекача. Но при первой возможности мы с быком познакомимся поближе. Для переговоров о дружеской встрече пошлём к Митрофану следопыта Силу. А сейчас осмотрим это конное заведение, то есть конюшню и все её службы, может быть, здесь удастся обнаружить инвентарь, коим была вспахана Овсяная полянка, и тягловую силу в лице тяжеловоза Чёрта, так как только Чёрту под силу перевернуть за одну ночь землю Овсяной полянки, если действительно, как утверждают председатель и наши уважаемые трактористы, земля вспахана на лошади. Может возникнуть вопрос, и вполне Обоснованный, почему мы начали поиск не с места происшествия. Да потому, что скотный двор и конюшня— места менее подозрительные и, стало быть, более вероятные, где нарушители могли укрыть пахотный инвентарь, а к тому же эти объекты нам по пути. (Ребята переглянулись.) Итак, к делу…

У коновязей перед конюшней стройными рядами стояли рыжие, с белой лысиной, белогривые, с белыми волнистыми хвостами кони вешневодской породы. Утреннюю уборку лошадей производили их хозяева, ученики девятых и десятых классов. Сколько шуму было первое время, когда председатель колхоза Харитон Харитонович дал лошадей ребятам, перешедшим в девятый класс, в полное их распоряжение! Не только ездить на них, но поить, кормить и корм заготавливать.

Ох и взвыли мамаши да и некоторые папаши: «Ребятам учиться надо, а не лошадей кормить», «Ребятам учиться надо, а не корм заготовлять», «Да где это видано, да где это слыхано», «Здоровью надрыв», «Учёбе надрыв».

В райком строчат.

В райисполком строчат.

В районо строчат.

Из райкома пишут: «Данное мероприятие изучить», из райисполкома пишут: «Разберитесь сами», из районо пишут: «Не мешать учёбе. Лошадиную возню прекратить».

И опять:

В обком строчат.

В облисполком строчат.

В облоно строчат.

А ребята как получили коней, так и прилипли к ним: поят, кормят, холят, корм заготавливают; на сенокос — первыми, с сенокоса — последними.

Здоровью впрок.

Учёбе впрок.

А какие праздники теперь устраивают ребята на радость колхозникам: летом скачки и верховая езда, зимой катание на санях. В дни проводов зимы такое устроят, что от конского храпа, скрипа полозьев, звона колокольцев под дугами да песен и смеха ребят и девчат вся округа гудит.

Оторвётся какой паренёк из «Вешних вод» на чужую сторону — в армию ли, на учёбу, на заработки — и дни считает, когда встретится со своим любимцем рыжим с белой лысиной по храпу, белогривым, с белым волнистым хвостом скакуном.

Глядят следопыты на лошадей, вздыхают, глаз оторвать не могут. Завидно. Когда-то ещё они получат лошадей, да и получат ли? Поленился в учёбе — правление колхоза лошадь не даёт. Поленился в работе — тоже на скакуна не рассчитывай. Поневоле вздыхать будешь, что в учёбе, что в работе всякое бывает.

Из конюшни вышел старший конюх Василий Андреевич, в прошлом пограничник, а значит, и лихой кавалерист. В кожаных начищенных сапогах, тёмно-синих брюках галифе с зелёным кантом, кожаной куртке и зелёной фуражке пограничника с красной звёздочкой на тёмносинем околыше. Густой, седой, курчавый чуб под лакированным козырьком, седые, пышные, закрученные кверху усы, голубые, весёлые, с хитринкой глаза да статная фигура придавали молодцеватый вид этому пожилому человеку. Издревле в «Вешних водах» в особом почёте ратные люди. Слово «солдат» — слово гордое. Дорожат бывшие воины народной любовью к ним и дорожат формой солдатской. В праздники ли, в дни торжества — нет лучшей одежды для них, как солдатский мундир с регалиями и фуражка с красной звёздочкой выше козырька, на околыше. А у Василия Андреевича должность такая, что и не мыслит он ногу в стремя вставить, если не по форме одетым.

— Здравия желаем, Василий Андреевич! — вразнобой приветствовали ребята конюха.

— Отставить!

— Здравия желаем, Василий Андреевич! — отрапортовали дружно, в один голос, следопыты.

— Это другое дело, — заметил старший конюх, приложив руку к головному убору. — Здравствуйте, товарищи будущие пограничники, будущие джигиты. Чем могу служить? — не сдержался, расплылся в улыбке старый воин перед молодой порослью.

— Нам, Василий Андреевич, поручено пионерской дружиной посмотреть, как живут наши скакуны.