Аско Мартинхеймо - «Мастерский выстрел» и другие рассказы

— Минуточку. Классный, значит…

— Классный руководитель.

— А контроль?

— Контрольный класс. Я попал туда сразу же осенью.

— Хорошо бы ты еще рассказал, кто такой Хемуг.

— Хейкки Муола.

— Учитель?

— Ни черта он не учитель!

— Ну-ну, выражайся поприличнее.

— Да он только орал. Совсем чокнутый тип.

— Достаточно. Теперь поговорим о другом. Ты стало быть, однажды уже был у него дома. Почему?

— Там и другие были.

— Других здесь нет. Я у тебя спрашиваю.

— Да он чего-то, видать, хотел, но он такой зануда. Ничего и не вышло. Никто его не любит.

— Об этом я не спрашивал.

— Но все-таки он спихнул меня в контроль. Я знаю.

— Это к данному делу не относится. Поговорим о том, как ты проник в квартиру учителя Муолы. Она, хотя и обгорела, все же принадлежит ему. Что ты там искал?

— Да что там можно искать!

— В том-то и дело. Все хоть сколько-нибудь ценное и уцелевшее от пожара оттуда ведь увезли. Однако ты оказался там. И в показаниях дворника Халминена сказано, что ты резал ножом обои и сдирал их. Как это понимать?

— Детская выходка. Но ведь никакого урона учителю Муоле ты этим нанести уже не мог.

— Какого еще урона?

— Прекрасно ты все понимаешь. А теперь вот что. Я хочу получить ответ на следующий вопрос. Когда ты удирал оттуда, у тебя под мышкой был какой-то сверток. Небось думал, что дворник не заметил? Что было в том свертке?

— Ничего не было.

— Так-таки и ничего? Я хочу услышать ответ. Что ты нашел там, в квартире. Ну, давай, говори.

— Обои.

— И я должен поверить, что ты воровал со стен обои?

— Они немного обгорели и были залиты водой

— Обои? Ладно, к этому мы еще вернемся. Сперва выясним другое. Накануне тебя задержали в универмаге за мелкое воровство. И что нашли у тебя?

— Сам знаешь.

— Обращайся ко мне на «вы». Отвечай только на вопросы!

— Они меня там обыскали.

— А мы тут пишем протокол допроса. Ну так, я жду.

— Да я там ничего такого не взял, только пару носовых платков.

— Полдюжины кружевных носовых платков. Для кого? В подарок матери в Швецию к рождеству?

— Да я даже и адреса ее не знаю.

— Ну я бы еще понял, если бы ты взял сигареты или сладости. Но носовые платки, отделанные кружевами? Довольно странно, если, конечно, они не предназначались для чего-нибудь особенного. Или для кого-нибудь. Итак, для кого? Для этой опекунши Леэны Мустонен?

— Только не для нее.

— А для…

— Ты здесь находишься для того, чтобы мы все это выяснили. И мы выясним. Но сперва сделаем маленький перерыв. Чашку кофе выпьешь?

— Не-э…

— А что собой представляет контрольный класс?

— Это тоже входит в допрос?

— Нет. Просто интересно. Как там.

— Хотя бы ора Хемули не слышно. У Вас там свой учитель?

— По ремеслу у нас Репе. Этот дает нам делать все, что мы хотим.

— И какую ж работу ты там делаешь?

— Мне придется остаться тут? Или как?

— Ничего тебе не придется. Напишем бумаги и правим их в отдел социального обеспечения. А ты

пойдешь домой.

— да нет у меня никакого дома.

— Та-ак. Мать-то давно в Швеции?

— Она сказала летом, что приедет к рождеству и заберет туда Пяйви. Но она не может. Она написала, у нее еще даже комнаты своей нет.

— Написала! Ты же только что сказал, что не знаешь ее адреса.

— Да она за это время сменила три места и должна была снова переехать.

— И ты с сестренкой живешь у Леэны Мустонен. А для чего все-таки тебе понадобились эти обои?

— Хэ! Да они ведь ни для чего уже толком не годятся, они ведь обгорели.

— Рельефные матерчатые обои, как показал дворник. Очень красивые. Жаль, что огонь повредил их. Ты хотел наклеить их у себя в комнате, что ли?

— Да там уцелело всего-то примерно вот столько.

— Этого даже для одной стенки не хватило бы.

— Да этого бы хва… эх, ладно.

— Хватило? Для чего хватило бы?

— Можно, я пойду? Пяйви одна дома, Леэна ушла куда-то.

— Уйдешь сразу, как только выясним это дело. Итак, Для чего хватило бы такого куска обоев?

— Я делаю такой… рождественский подарок.

— Сестричке?

— Она видела такой в витрине одного магазина. Совсем легко и самому сделать.

— А эти кружевные платочки? Они тоже нужны были для этого подарка?

— Леэна обещала сшить.

— Что?

— Занавесочки на окна.

— Значит, этот подарок сестричке, это…

— Домик для куклы…

— Громче, не расслышал.

— ДОМИК ДЛЯ КУКЛЫ!

Отец сунул расчетную книгу под мышку Паси и велел отнести Халминену. Тот заплатит сразу же, он такой. «Смотри, не потеряй деньги!» Это отец говорил всегда, словно Паси когда-нибудь обходился с деньгами небрежно.

Но Халминен жил на Тууликату, и отец не знал, что те кварталы — сфера влияния компании Яапи. И по какому бы делу ты ни шел, без «уличного налога» не обойдешься. Хорошо еще, если отделаешься только этим.

С тех пор как отец оказался в инвалидном кресле, Паси носил расчетные книги и наряды на сдельную работу бывшим отцовским товарищам по шоферскому делу. Отец однажды заснул за рулем и врезался в ель. Кузов был полон, две тонны гравия засыпали отца. Тогда-то у него и сместились позвонки, и парализовало ноги. Навсегда. Отец долго лежал в больнице, а выписавшись оттуда, стал дома вести бухгалтерию за тех, кто шоферил раньше вместе с ним, подсчитывал наряды и составлял налоговые декларации.

Отец отличался справедливостью. За выполнение каждого поручения Паси получал проценты. Работа не сложная, зато в кармане у него всегда водятся кругляшки на мелкие расходы. Но маршрут на Тууликату бы небезопасным.

— Ну иди скорее, — поторопил отец. — Успеешь вернуться к началу фильма по телику. Сидней Поллак — интересный режиссер.

— Угу.

Отец увлекался вестернами. На них он отводил душу. Отец знал режиссеров этого жанра, их работы, а также актеров, операторов, композиторов, сценаристов. Он смотрел фильмы не просто так. Он критиковал, сравнивал, высказывал мнение. Он учил видеть, а не просто смотреть.

Конечно, Паси с удовольствием посмотрел бы «Охотников за скальпами», но… Он вполне успел бы сходить к Халминену и вернуться: до начала картины оставалось еще около часа. Однако идти на Тууликату именно сейчас не стоило ни в коем случае, если он не хотел попасть прямо в объятия Яапи и его дружков. Но у Паси возникла идея, с помощью которой, возможно, удастся… Поэтому он нарочно тянул время.

Дойдя до лестницы, Паси вспомнил, что позабыл перчатки, и вернулся, чтобы взять их. Все-таки ему пришлось уйти раньше, чем надо было по его плану, ибо отец начал удивляться его медлительности. Паси не хотел говорить ему о ватаге Яапи. Отец бы не понял. Хотя и он был когда-то молодым, и наверняка тогда тоже дрались ватага на ватагу. Но компания Яапи была случаем особенным.