Нэн Чонси - Барсук выслеживает тигра

Тут и все вспомнили, что голодны. Так голодны, что готовы съесть дом или слона — все, что угодно, кроме горохового супа, что им пообещала Крошка мама.

— Сегодня у нас что-то вроде дня рождения, — сказал отец. — Рождение Мэрл. Ей почти день! И никакого пирога?

— Ну ладно, — засмеялась мать. — Не будет ни супа, ни гороха. Мы откроем консервы, чтобы отметить последний вечер в пещере.

Пеструху с телушкой поместили подальше от воды, а лошадей привели и накормили. Все устали до изнеможения. Брон еще раньше ушла с Шеппи в пещеру, и, когда мальчики вернулись, самая юная путница уже спала. Брон кипятила чай, а Крошка мама открывала банку мясных консервов. Бадж и Брон решили после чая провести остальных по тоннелю. Ведь Сэм с завистью уверял Брон, что никаких «тасманских дьяволов» она не видела, а Бадж ручался, что покажет ему этих зверей. Но, сидя в тепле у огня, они всё ели и ели до тех пор, пока их не сморил сон, и даже жевать они уже не могли.

Баджу снилось, что он ведет их по длинному тоннелю в темноте, через туман. Без всякого удивления он видел, как Шеппи гладит тасманского дьявола величиной с человека и кормит его остатками мясных консервов. Но Шеппи почему-то превратилась вдруг в Мэрл.

Затем он понял, что это сон, и хотел, чтобы сон продолжался. Но отец уже тряс его за плечо:

— Вставай, сынок, пора. День, видимо, будет жаркий, а нам надо провести корову через всю долину.

Начались затруднения с едой.

— На завтрак каша с медом. Ешьте сколько влезет, потому что больше ничего нет, — объявила утром Крошка мама, стараясь говорить как можно веселее.

— И хлеба нет?

— Ни хлеба, ни лепешек. Будь доволен, что есть хоть горячая каша. Отец говорит, что и того не будет на следующем привале. Разводить в такую сушь костер опасно, может загореться весь лес.

Проглотив остатки каши, которую он с трудом запихивал в себя, Бадж отложил ложку и сказал:

— Хорошо, что Сэм нашел такое место для стоянки. Правда, мама?

Сэм навострил уши, но из скромности смотрел в тарелку. А Крошка мама, не взглянув на него, продолжала:

— Отец ушел вперед. Он поведет Пеструху с теленком через долину, делая остановки в самую жару, чтобы они могли отдохнуть. А вы, мальчики, догоняйте его. Поведете Принца и Алмаза.

— Можно мне ехать на Наррапсе?

— Нет, Сэм. Пони останется с нами. Брон мне поможет испечь хлеб из последней муки. Мы испечем его в золе, пока костер не совсем погас.

И вот, расправившись с кашей, от которой не осталось ни крупинки, они двинулись в путь. Сэм гордо шел впереди, ведя Принца (впрочем, по правде говоря, это Принц вел Сэма, ибо старый умный конь знал, куда ушел его хозяин, и всегда безошибочно находил дорогу домой), а за ним — Бадж с Алмазом.

Долина Заходящего Солнца в этот рассветный час была так же хороша, как и в ярких красках заката, но Бадж почти не замечал ни свежести утра, ни птичьего пения и свиста, сопровождавшего их все время, ни омытых росой орхидей, по которым ступал Алмаз. Он был занят одной мыслью: неужели Крошка мама не любит Сэма? Как она сегодня говорила с ним! Совсем не так говорит она с Брон… Но зато отцу Сэм в последнее время стал нравиться. Это видно из того, какие он дает ему поручения.

Крошка мама вынула хрустящую булку из горячей золы, обтерла ее и положила перед Брон.

— Постукай по ней пальцами — вот так. Если звук глухой, значит она готова. Это последняя?

— Да, тетя.

— Пока она стынет, навьючим пони и принесем воды, чтобы залить огонь… Как ты раскраснелась, Брон! Тебе, я вижу, очень жарко. Не хочешь ли искупаться в озере?

Сперва Брон отказалась. Но, когда они пришли к озеру, передумала: рядом была Крошка мама, такая большая и сильная, надежная защита от змей и всяких других опасностей. Брон и Шеппи живо сняли с себя одежду и насладились купанием в холодной воде. Конечно, пока дошли обратно, им снова стало жарко, но все-таки они были очень довольны.

— Авось и наши мальчики догадаются по дороге искупаться и поплавать, — сказала Крошка мама, ставя на прохладное дно пещеры ведро с водой.

Только она собралась залить огонь, как снизу донесся громкий крик.

— Это Сэм и Бадж, они что-то нашли! — воскликнула Брон.

— Эй, тетя! Не гасите огонь! — кричал Сэм во все горло.

— Гляди, что поймал Сэм! — вторил ему Бадж, протягивая большой отцовский котелок. Весь котелок заполнили безобразные зеленые клешни и чешуйчатое тело. — Какой замечательный рак!

— Ого! — Мать наклонилась, чтобы лучше рассмотреть добычу Сэма. — Именно это нам и нужно, Сэм. Давай-ка его сюда, я сейчас его сварю.

Но Сэм все еще не мог расстаться со своей находкой, показывал ее испуганной и восхищенной Брон, объясняя, как он «зачерпнул» рака вместе с водой, когда дядя послал их выкупаться в ручье.

— Это не креветка, Брон, это настоящий рак, смотри!

Крабы, омары, лангусты отличаются от своих речных родственников, живущих в пресной воде, но между речными раками и маленькими креветками, которых любят ловить дети, разница только в величине. Рак Сэма был большой, мясистый, всем могло достаться по доброму куску.

Пока Крошка мама прикидывала это в уме, Сэм подтолкнул Баджа, и они, переглянувшись с улыбкой, затянули свой собственный вариант «Песенки о лепешках», который кончался словами:

— Ах вы, хитрецы! Придется, значит, платить за рака! — засмеялась Крошка мама и отобрала самую маленькую булку, чтобы бросить стоявшим внизу мальчикам.

Они покинули пещеру в ту пору дня, когда все звери в этих диких местах отдыхают, прячась от полуденного зноя. В долине было жарко, как в печи. Дважды спугнули они горных кенгуру, спавших в кустах. Когда Крошка мама со своими помощницами догнала отца и мальчиков, выяснилось, что с Пеструхой опять беда: она объявила «лежачую забастовку».

Они расселись подле нее на тенистом скате и, отрывая от рака вкусные кусочки, наслаждались, уплетая их со свежеиспеченным хлебом. После этого пиршества все благоразумно последовали примеру усталой коровы, и даже отец закрыл глаза.

Вторую половину дня они с трудом одолевали длинный путь к той горе, откуда раньше осматривали местность. Пеструха по-прежнему «выкидывала коленца», как говорил отец. И только когда уже солнце спряталось за горы на западе, она стала спокойнее. Выяснилось, что она просто желает идти вслед за Принцем.

— Ну скажите, почему эта негодница не хочет идти за Алмазом? — спрашивал в раздражении отец.

— Может быть, оттого, — нерешительно сказал Бадж, — что Принц черной масти?… Ведь ее Мэрл тоже черная…

— Ей-богу, парнишка правильно рассудил! Она привыкла ходить за черным быком. А сейчас видит впереди черный круп, вот и идет! — Отец с шутливым упреком потряс Баджа за плечи: — И почему ты раньше до этого не додумался, сынок?