Людмила Матвеева - Мы в пятом классе

Бабушка смеётся долго, слёзы начинают катиться по её маленькому лицу, она их смахивает пальцем.

— Со мной спорить нельзя, — говорит бабушка и протягивает Тане стакан горячего молока.

— Не буду, — Таня отодвигает бабушкину руку, — ни за что. Оно с пенкой.

— Конечно, с пенкой. Горячее молоко всегда с пенкой. Выпьешь — получишь одну великолепную вещь.

Одну вещь Тане получить хочется, тем более интересно — какую. Она берёт стакан и с отвращением выпивает молоко, процеживая его сквозь стиснутые зубы.

— Умница, — хвалит её бабушка и протягивает ложку, полную мёда.

Сегодня у Тани кашель, она не пошла в школу. Лежит на своём диване, укрытая коричневым пледом. Плед тёплый и пушистый, подушка прохладная. Таня читает сказки Андерсена. Глупая принцесса отказалась от настоящей розы. Дурочка. Стойкий оловянный солдатик был самым верным и самым смелым. Он умел любить. Но любил он хорошенькую пустую дурочку. Неужели любят только хорошеньких дурочек? Тех, кто умеет хлопать глазками, складывать губки бантиком и ничего не соображать? Этого не может быть.

Таня приподнимает голову, лупит кулаком в бок собственную подушку. Книга лежит в стороне, Таня смотрит в потолок. Хорошо болеть. На кухне тихо играет радио. Бабушка шаркает тапками.

Молоко с пенкой, конечно, пить противно, но пережить можно. Вот бабушка снова появляется в дверях, в руках опять кружка с молоком.

— Бабушка! Но я только что пила!

— Полчаса прошло, а надо каждые полчаса. Я в него боржому добавила, чтобы кашель стал мягче.

— С боржомом! Ни за что! — кричит Таня и знает уже, что выпьет. Нельзя переспорить бабушку.

И вот Таня глотает горячее молоко, а бабушка говорит:

— Не надо было, Танечка, в воду лезть. Взрослая ты уже, а лезешь в какие-то лужи, как маленькая.

Бабушке всего не расскажешь.

Но Таня промочила вчера ноги вовсе не оттого, что лезла в лужи. Разве она маленькая — бегать по лужам.

Бабушка на кухне жарит оладьи, это чувствуется по запаху. И поёт: «Роща соловьиная стоит, белая берёзовая роща…» Бабушкин любимый певец — Лев Лещенко. Она почему-то называет его Лёшей и знает все его песни. «Там на тонких розовых ветвях, в зарослях черёмухи душистой…» — во весь голос распевает бабушка.

А Таня в сотый раз вспоминает вчерашнюю историю.

Она вышла из школы, как всегда, одна. Оксана с Олей, Лариса с ними. Людка с Надей, мальчишки кучкой. А Таня сама по себе. Она шла, шуршала кленовыми листьями и делала вид, что ей хорошо. А что плохого? Идёт человек, о своём думает, улыбается даже. Значит, мысли у человека хорошие, весёлые. И не надо думать, что так уж он нуждается в друзьях-товарищах. Умная девочка, много читает, много думает, может рассказать интересное. А если вам не надо, то и ей не очень надо. Обойдётся Таня без Оли, без Оксаны. И без Ларисы тоже обойдётся. А без Людки-ехидины уж и вовсе, даже с восторгом обойдётся Таня.

Можно поддеть ногой листья, и из них полетит жёлтая пыль вверх, прямо к солнцу. Можно задрать голову и смотреть, как в ярком синем небе самолёт чертит тонкую белую полоску. Можно напевать себе под нос, потому что тебе весело и легко, легко и весело, а совсем не грустно, нисколько, ни капельки.

«Таня! Я тебя зову, зову! Не слышишь, что ли?»

Она вздрагивает, оборачивается. Оля смотрит на неё, улыбается, подзывает её кивками. Надо сделать вид, что ничего удивительного. Просто одна девочка из класса хочет что-то сказать другой девочке из того же класса. Может быть, хочет о чём-то спросить или посоветоваться. Может быть, решила куда-то пригласить. В штаб, например. Шепчутся девчонки на всех переменах, и до Тани доносится шипящее слово «штаб». Такое заманчивое слово. Неужели они всё-таки устроили штаб? А её так и не позвали.

«Какая ты медленная, Таня! Иди же!»

Все смотрят на Таню. Она подошла. И что же произошло? Если бы знала, лучше бы не подходила, убежала куда-нибудь, спряталась бы. Теперь она стоит перед Олей, и Оля с самым невинным видом протягивает Тане свой портфель. Обычный коричневый портфель с блестящим замочком. Все смотрят на Таню и ждут. А она молчит. Что сказать? Отказаться? Отвернуться? Возмутиться? А может быть, всё это глупости? Зачем возводить в принцип всякие мелочи?

«Понеси, пожалуйста, Таня. Видишь, у меня руки заняты. — Оля показывает охапку жёлтых кленовых листьев. — Ну возьми же портфель. Разве тебе трудно?»

Ещё как трудно! Надо решать, а решать всегда трудно. Отойти? Отказаться? Проявить свою гордость? А вдруг это тот самый счастливый случай? Она сблизится с девчонками, войдёт в их компанию. Подружится с ними? Подружится? Что-то не очень похоже это на дружбу — таскать чужой портфель. Разве это дружба? Позволить унижать себя. А разве быть покладистой и иметь невредный характер — унижение? «Разве тебе трудно?» — спрашивает Оля и смотрит прямо и нагло. Конечно, трудно. Ещё как трудно! Трудно отстаивать себя и своё достоинство. Трудно не быть мелочной и не поступиться своей гордостью. Трудно выбрать, где правильный путь. В глубине души Таня знает, что правильный путь — не позволять такой девочке, как Оля, командовать собой. Она не раз читала и думала об этом — душевные силы нужны на то, чтобы противостоять напору. Вот сейчас она откажет Оле, а там пускай обижается. Наконец решение принято. Что же делать? А дальше — Танина рука уже протянулась и берёт портфель. Берёт! Хотя Таня всё понимает! Вот здесь Танина беда. Ей легче взять, чем отказаться. Отказывать вообще трудно, особенно таким напористым людям, как Оля. И с Олей все девочки, а Таня одна. Отказывать трудно. И Таня сделала то, что легче. Она пока ещё не умеет отказывать. И в этом её беда.

Вот Таня несёт два портфеля — в одной руке портфель, и в другой руке портфель. А рядом идут девочки, болтают, топчут тонкие оранжевые листья, никто не обращается к Тане. Поглядывать поглядывают. Оксана с интересом. Лариса с жалостью. Людка с ехидством. Выслуживаешься? Ну давай, давай. Никогда не станут они уважать Таню. Да и за что её уважать? Нет у неё силы воли и принципиальности нет. Таня вздыхает и старается казаться весёлой. Мальчишки проскакали мимо, хохочут. Максим смеётся на всю улицу. Может, и не над Таней. А может, и над ней. Даже, скорее всего, именно над ней. Наёмная сила Таня. Носильщик, который с кислым видом тащит багаж его прекрасной Ольги. До чего же может быть нехорошо человеку, у которого внешне всё в порядке. Идёт Таня вместе с одноклассницами, щебет, болтовня. Улыбается Таня. А на самом-то деле? Улыбка вымученная. На душе скверно. И не вместе она с ними — сама по себе, со своими невесёлыми мыслями.

Оля властно говорит:

«Таня! Вон мой дом. Проводи меня до парадного. Девочки, пока. Оксана, зайдёшь за мной перед музыкой».