Мария Бершадская - Про любовь

На очень, ОЧЕНЬ большой одуванчик. В Америке таких точно не бывает.

– Вау! – воскликнул американский дедушка и уронил смартфон в сугроб.

– Вау! – сказали двадцать первоклассников.

Жалко, что у нас ещё нет уроков английского. За сегодняшний день мы бы точно получили пятёрку.

На переменах Вася Южик старался держаться от меня подальше. Зато физрук улыбнулся и сказал, что я молодец. Раньше он никогда меня не хвалил. Наверное, эти Лучи Любви полетели в другую сторону.

Последний урок отменили, и в двенадцать я уже вернулась домой. Ветка ткнулась в меня мокрым носом, попробовала снег, натёкший с моих ботинок, и ушла по своим делам.

Надо повесить мокрые варежки на батарею, расчесать эти дурацкие кудряшки, сделать уроки… И ничего не хочется. Даже хлеб маслом намазывать лень. Вот бы найти какую-нибудь уютную норку и дождаться каникул! К сожалению, норок в нашей квартире не было. Поэтому я взяла книжку и пошла в туалет.

Папа называет наш туалет кабинетом. Он принёс туда стопку журналов с кроссвордами и карандаш. А мама покрасила одну стену белой краской и положила на пол коробки с восковыми мелками. Анька рисует на стене человечков с гитарами и барабанами. Мама – деревья с разноцветными котами на ветках. У папы получаются только улитки, зато он очень красиво их раскрашивает. А я люблю рисовать ежей. Особенно ежиные семейства: маму, папу и двух ежат. Младший ежонок всегда выше всех, он даже больше Аниных человечков.

Я дорисовывала связку сосисок на колючках ежиной семьи. Она получилась такой длинной, что тянулась по траве до маминого дерева с лиловым котом. И тут я услышала, как зазвонил телефон. За стеной сразу же что-то забулькало, и сердитый Анин голос ответил:

– Чего?

Я чуть с унитаза не свалилась от неожиданности. У Аньки сейчас должен быть пятый урок. А она проводит его лёжа в ванной.

Интересно, кто это ей звонит?

– Захотела и ушла, а тебе что?! – огрызнулся за стеной Анькин голос. – Думаешь, я не видела, как ты с этой мымрой из девятого всю перемену болтался?!

Я затихла. Наверное, мне нужно было уйти. Но я боялась, что она услышит мои шаги и ещё больше рассердится.

– Когда ятебя о чём-то прошу, у тебя всегда репетиции. И вчера, и позавчера… Ну и гуляй со своим барабаном… Да пожалуйста! И не звони мне больше… ВООБЩЕ НИКОГДА!!!

Стало тихо. Может, Анька от злости утопила телефон в ванне? И тут я услышала, как она всхлипнула. Раз, другой… А потом заревела – громко, как маленькая.

Это было ужасно! Анька большая, она старшая, она никогда не плачет… Мне хотелось влететь к ней, обнять, сказать, что все дураки. Но разве это поможет? Она ещё больше расстроится, если узнает, что я всё услышала.

Наконец зашумел душ. Я на цыпочках вышла из туалета. Надо пойти к Соне. Если она знает пять признаков любви, может, у неё найдётся хотя бы один способ, как помирить Германа с Анькой.

– Если чего-то не знаешь, надо спросить у Гугла, – сказала Соня.

Любимая мамина поговорка!

Мне этот Гугл представляется чем-то вроде чемоданчика, где мама хранит всякие гвозди, шурупы, винтики и отвёртки. Если кому-то понадобится редкий, единственный в мире гвоздь, он там обязательно будет.

Мы немного подумали и напечатали: ЛУЧШИЙ СПОСОБ ПОМИРИТЬСЯ…

– Ого! – обрадовалась я. – Здесь, наверное, тысяча разных способов!

– Нужно найти самыйлучший, – сказала Соня, проматывая страницу. – Та-а-ак. Выложите дорожку из лепестков роз от входной двери до стола, где его ждёт романтический ужин…

– Это нам не подходит. Представляешь, сколько роз надо ободрать, чтобы выложить дорожку до нашей столовой?!

– Да уж, – фыркнула Соня. – Так, что тут ещё… Отправьте ему нежную эсэмэску.

– Типа это Анька написала? А если он не поверит? Даже не представляю, КАКИЕ ласковые слова она знает. Мне она их не говорит.

– Тебе не угодишь.

Соня обиженно уткнулась в компьютер. Неужели у Гугла не найдётся ни одного простенького, самого завалящего способа…

– Нашла! – заорала Соня.

Новая страница ещё загружалась, а она уже успела выскочить из комнаты и вернуться обратно. Под мышкой у неё торчал кролик. Белый, пушистый, с розовым носом.

– Вот: сюрприз, который тронет сердце вашего любимого!

– Он что… настоящий? – удивилась я.

– Ага! Мне его сосед по парте принёс. Ну, типа, ко Дню святого Валентина, просто заранее.

– И что нам с ним делать?

– Как что?! Дарить. Кролики такие пушистые, такие мимимишные. Разве можно обижаться на того, кто подарил тебе кролика?

– Наверное, нельзя…

Я с трудом представляла, КАК можно превратить живого кролика в подарок. Его ведь не завернёшь в блестящую бумагу, не приклеишь к нему бантики.

– Сонь… а тебе не жалко его отдавать?

– Ну… – Соня задумчиво посмотрела на кролика и вздохнула. – Может, он для того и родился, чтобы стать Кроликом Мира. Ему только нужен… небольшой тюнинг.

Да, что такое тюнинг, я тоже не знала. Поэтому спросила у Гугла.

Соня хотела нарисовать красное сердце. Но я сказала, что это будет не похоже на Аньку. Её любимые цвета – чёрный и оранжевый. Нам пришлось высушить кролика феном, чтобы рисунок не размазался. Кролик три раза пытался сбежать и от ужаса написал мне на колени. Конечно, я его победила. Но если вы думаете, что кролики нежные беззащитные зверьки, то вы ОЧЕНЬ ошибаетесь.

Среда

Чтобы не опоздать, я взяла у мамы часы.

Репетиция начиналась в 15:00.

14:35 – Мы уже были в школе.

Кролик спал в коробке от Аниных ботинок.

С этой коробкой мы провозились весь вечер. Соня оклеила её подарочной бумагой, а я проковыряла дырки маминой отвёрткой, чтобы кролику не было душно.

14:40 – Мы купили в столовой капустный салат. Соня сказала, что, если кролик проснётся и станет нервничать, капуста подействует на него, как валерьянка на бабушку. Салат был с майонезом, и нам пришлось отмывать капусту под краном.

14:48 – Мы тихонько вошли в актовый зал.