Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Принц-полукровка ( перевод Народный)

— Говорила же тебе: что-то не так с этим Принцем, — продолжала Эрмиона, не в силах совладать с собой. — И я оказалась права, согласен?

— Нет, не согласен, — упрямо ответил Гарри.

Ему и без её лекций было плохо. Когда он сообщил своей команде, что не сможет играть в субботу, ребята поглядели на него так, что худшего наказания нельзя было и придумать. Теперь он чувствовал на себе взгляд Джинни, но старался не смотреть на неё. Гарри боялся увидеть гнев и разочарование на её лице. Он просто сказал, что она будет ловцом в субботу и что Дин снова в команде и играет вместо неё нападающим. Возможно, если они победят, Джинни и Дин помирятся на фоне общего ликования… эта мысль ледяным ножом резанула Гарри по сердцу.

— Гарри, — не унималась Эрмиона, — ну как ты можешь заступаться за эту книгу, раз там такое заклинание?..

— Да перестанешь ты цепляться к книге? — вспылил Гарри. — Принц всего лишь скопировал заклятье, а не советовал использовать его! Всё, что нам известно — он просто делал заметки о заклятьях.

— Не верю я в это, — возразила Эрмиона. — Ты хочешь оправдать…

— Я не оправдываю то, что сделал! — быстро возразил Гарри. — Как бы мне хотелось, чтобы всё вышло иначе! И не только из-за дюжины наказаний. Ты же знаешь, я бы никогда не использовал подобное заклятье, даже на Малфое! Но ты не можешь обвинять Принца, он ведь не написал: «Попробуй, это классно». Он делал примечания для себя, а не для кого-то другого…

— Ты хочешь сказать, — начала Эрмиона, — что собираешься вернуться и…

— …и забрать книгу? Да, — с нажимом ответил Гарри. — Слушай, без Принца я никогда не выиграл бы Феликс Фелицис. Я никогда не догадался бы, как спасти Рона от яда, я бы никогда не…

— …заработал репутацию гения Алхимии, которой ты не заслуживаешь, — мстительно вставила подруга.

— Ну что ты заладила, Эрмиона! — вступилась Джинни. Гарри настолько поразило её вмешательство, и он был так благодарен за это, что взглянул на девушку. — Как я поняла, Малфой собирался наложить Непрощаемое проклятье. Ты должна радоваться, что у Гарри оказалось кое-что в запасе!

— Конечно же, я рада, что он не пострадал! — обиделась Эрмиона. — Но ты ведь не будешь утверждать, что Рассекатум — хорошее заклинание, Джинни? Смотри, чем оно обернулось! И, я думаю, после того, как из-за него ваши шансы выиграть в матче…

— Ой, только не делай вид, словно разбираешься в квиддитче! — перебила Джинни. — Только сама себя перемудришь.

Гарри и Рон уставились на них: девушки, всегда очень хорошо ладившие, теперь скрестили руки на груди и отвернулись друг от друга. Рон нервно глянул на приятеля, затем раскрыл первую попавшуюся книгу и спрятался за ней. А Гарри вдруг ощутил невероятную радость, хотя и знал, что не заслужил права на неё.

Остаток вечера прошёл в полном молчании.

Радость капитана была недолговечной. Следующий день принёс кучу колкостей от слитеринцев и гневный ропот гриффиндорцев — они совсем отчаялись, когда их лучший ловец лишил себя возможности играть в финальном матче сезона. К утру субботы, чего бы он там ни наговорил Эрмионе, Гарри с удовольствием обменял бы весь Феликс Фелицис в мире на возможность выйти на квиддитчное поле вместе с Роном, Джинни и остальными. Школьники с флажками и значками, в шляпах и шарфах цветов своих команд спешили к выходу. И до чего же невыносимо было удаляться от них, спускаясь по каменным ступеням в подземелье, и слушать, как где-то наверху затихает гомон толпы. Гарри знал, что внизу не услышит ни комментатора, ни возгласов болельщиков — ничего.

— А, Поттер, — сказал Снэйп, когда юноша постучал и вошёл в до боли знакомый кабинет — профессор по-прежнему занимал его, хотя преподавал теперь несколькими этажами выше. Там, как обычно, царил полумрак, и все стены были заставлены склянками с отвратительными дохлыми тварями в разноцветных зельях. На столе, за которым, как догадался Гарри, ему предстояло сидеть, зловеще возвышалась груда покрытых паутиной коробок. От них исходила аура утомительной, трудной и бессмысленной работы.

— Мистер Филч искал кого-нибудь, чтобы разобрать эти старые дела, — неторопливо начал Снэйп. — Это записи о таких же, как вы, нарушителях правил Хогвартса и об их наказаниях. Ваша задача — переписать преступления и наказания с выцветших или погрызенных мышами карточек, а потом заменить их в коробках. Удостоверьтесь, чтобы они лежали в алфавитном порядке. И никакого колдовства.

— Хорошо, профессор , — ответил Гарри, вложив максимум презрения в последние три слога.

— Я полагаю, вы можете начинать, — Снэйп нехорошо улыбнулся. — Коробки с тысяча двенадцатой по тысяча пятьдесят шестую. Вы встретите там некоторые знакомые имена. Они должны добавить интереса вашей работе. Вот, взгляните-ка… — он картинно выудил запись из верхней коробки и прочёл: — « Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Задержаны за наложение незаконного заклятья на Бертрама Обри. Голова Обри увеличилась вдвое. Двойное наказание », — потом презрительно усмехнулся. — Какое это, должно быть, утешение: знать, что, хотя их больше нет, записи о великих достижениях остались…

Знакомое жгучее чувство гнева заклокотало в Гарри. Прикусив язык, чтобы не сорваться, он уселся за стол перед коробками и придвинул к себе одну.

Работа оказалась, как и ожидал Гарри, бесполезной и скучной. Кроме того — на что, без сомнения, и рассчитывал Снэйп, — всякий раз, когда Гарри встречал имя своего отца или Сириуса, внутри у него всё сжималось. Обычно их имена упоминались вместе в различных мелких нарушениях, иногда — в компании с Рэмом Лупином и Питером Петтигрю.

И всё время, пока юноша переписывал разнообразные проступки и наказания, он не переставал гадать, что же происходит снаружи, где уже должен был начаться матч… Джинни играет ловцом против Чоу…

Гарри то и дело косился на большие настенные часы. Казалось, те идут вдвое медленнее, чем обычно. Наверное, Снэйп заколдовал их, чтобы они еле шевелились. Не может быть, чтобы он провёл тут всего полчаса… час… полтора часа…

Когда часы показали половину первого, в животе у Гарри начало урчать. Снэйп, который не произнёс ни слова после того, как дал задание, в десять минут второго наконец-то обратил на юношу внимание.

— Я думаю, достаточно, — холодно произнёс он. — Отметьте место, где вы остановились. Продолжите в десять часов в следующую субботу.

— Да, сэр.

Гарри наугад сунул согнутую карточку в коробку и выскочил за дверь, пока Снэйп не передумал. Юноша мчался по каменным ступеням, напряжённо прислушиваясь к звукам с квиддитчного поля, но всё было тихо. Значит, матч уже закончился…

Он замешкался перед входом в переполненный Большой зал, но затем побежал по мраморной лестнице. Выиграл Гриффиндор или проиграл, команда обычно праздновала победу или переживала поражение в гостиной.