Артемий Лукьяненко - Лето на Цеоде

– Непозволительная грубость…

Увидев мою растерянность, она объяснила мне поведение слуги:

– Ты имеешь право его наказать. Даже высечь плетью!

– Эм-м, – я глянул на слугу, – а я могу его простить?

– Простить? – Инмара фыркнула. – Тогда во дворце к тебе не проникнутся уважением!

Я посмотрел на слугу:

– Ну… ты, невежа и э-э… невежда! Ты хоть читать умеешь?

– Нет, – воскликнул слуга, все еще валяясь в ногах. – Происхождения мы незнатного – нам не положено!

– Тогда вот что! – сурово сказал я. – Выучишься писать и читать! Ясно? Вот тебе наказание!

– Слушаюсь, – кивал юноша. – Приму сей тяжкий урок!

– Вот видишь! – развеселилась Инмара. – Теперь он всем остальным слугам поведает о том, какой ты строгий и суровый!

– А это разве хорошо? – Я удивился.

– В этом мире такие качества сопутствуют величию и могуществу!

Слуга встал, поклонился и шепотом сказал мне:

– Благодарю, великий маг! Я всегда мечтал научиться чтению!

…И мы ступили под дворцовые своды.

Интерьеры замка отличались пышностью и изысканностью: мебель позолочена, бежевого цвета стены украшены гравюрами, а на паркете раскинулись дорогие ковры. Окна дворца были высоченные, и утреннее солнце щедро лилось в прохладные комнаты. Повсюду сновали пышно разодетые лакеи и молодые служанки. Слуга вел нас многочисленными коридорами, и, честно сказать, я сбился со счету. Ощущение было такое, словно паж специально выбирает самый красивый путь в покои короля, а если учесть тот факт, что он постоянно комментировал картины, барельефы и статуи, то это напоминало экскурсию.

– Извольте-с взглянуть на эту гравюру, – говорил он, – это – битва при Теалия. В тот день мы потеряли три тысячи солдат, но нам удалось взять город! Смотрите, сколько кровищи! На гравюре ее трудно показать, но мастер справился! Сколько пожарищ! Какой дым! А это – шахматное сражение Его Величества Аскольда с албиамским шахом Мирааром. Наш король одержал победу, ловко украв коня в рукав и хитрым ходом поставив шаху мат. За победу мы получили сотню гектаров земли Мираара.

Наконец наша экскурсия завершилась: Риквуд все-таки привел нас к большим деревянным дверям. Лакей вежливо постучался, двери отворились, и он жестом пропустил нас внутрь.

Двери за нами закрылись, и я огляделся. На противоположных концах зала было два больших камина, в которых по-домашнему приятно потрескивали поленья. Вряд ли для тепла – скорее для уюта. В комнате находилось с десяток придворных лакеев и несколько аристократов, взирающих на нас с тем же любопытством, что и простые горожане. Слуги и придворные стояли вокруг столика, сервированного серебряной посудой для одного человека – судя по обилию еды, для самого короля. У одного камина слуга что-то жарил на вертеле. Наверное, это было обычное королевское утро, без всяких торжеств, напыщенности и лишних церемоний. Вот только где король?

И тут я его увидел. У камина стоял вовсе не слуга! Это Его Величество, человек немолодой и весьма упитанный, изволил находиться у камина и жарить в огне сосиску, наколотую на тонкий, будто шпага, меч. Вращая меч как вертел, он весело насвистывал какую-то мелодию.

Заметив нас (скорее Инмару), король, к моему удивлению, нахмурился:

– Явилась, красавица! А я уж думал, что ты позабыла и своего доброго короля, и свои обязанности придворной волшебницы! В то время как мне нужны услуги от тебя или твоего отца, вы находитесь неизвестно где! Не являетесь на народные гулянья, не посещаете балы и торжественные приемы и, самое возмутительное, даже не явились на годовщину моего коронования! Я рассылаю повсюду слуг, чтобы они искали вас даже на сопредельных территориях! Я волнуюсь, в конце концов! До чего я дошел – я сам жарю себе сосиску! Поползли слухи, что у меня вообще нет придворных магов, и этот наглец, герцог Эренский… стоп, а не переметнулась ли ты на его сторону?

Ин отвесила низкий поклон, как и положено по этикету, и промолвила:

– Ваше Величество! Как вы могли такое подумать? Я ваша верная волшебница, и никто меня никуда не переманивал! Просто я живу в другом мире и…

– Кстати, насчет этого… – Король жестом поманил Ин к себе. – Я подумываю о том, что ты могла бы жить во дворце! Я имею в виду, постоянно жить во дворце.

Инмара потупилась.

– Я нижайше прошу Ваше Величество извинить мою дерзость, но, боюсь, это пока невозможно. Вы же знаете, я должна продолжать учиться магии в своем мире, чтобы потом , – девочка глянула на меня, – я смогла помогать вам чаще .

– Эх… – Король посмотрел на скворчащую сосиску и кивнул. – Понимаю. Кстати, кто это стоит у двери? Если это подслушивавший слуга, то он вполне может присоединиться к сосиске…

Я опасливо глянул на камин и поклонился:

– Доброе утро, Ваше Высочество, но я, это… не слуга.

Король сурово прищурился и покачал головой:

– И ты имеешь дерзость говорить, пока тебя не спросили? Да стоит мне захотеть, и ты почувствуешь на себе…

– Имеет! – Девочка уверенно перебила короля. – Ваше Величество издали указ, по которому, цитирую: «Любой волшебник, идущий на службу к Аскольду IV, то есть к вам, получает те же права, что есть у королевских советников!» А это значит, что он может…

– Да знаю я, знаю. – Король махнул рукой и пристально на меня посмотрел. – Так ты юный волшебник, друг Всемогущей Повелительницы камня, который встал на путь истинный, то бишь решил поступить ко мне на службу?

– Эм-м… – Я сконфуженно глянул на Инмару. – Ну, вообще-то я тут как гость и идти к вам на службу не планировал.

Король нахмурился:

– Дай-ка переведу твое наглое высказывание. Ты хотел сказать: «Я хочу присоединиться к сосиске, мой король!»

– Ваше Величество! – воскликнула Ин. – Он сам не ведает своего счастья! Конечно же, он идет к вам на службу! – она сурово на меня глянула и повторила: – Идет!

Я растерянно кивнул:

– Иду к вам на службу!

– Вот и ладненько. – Король весело хлопнул в ладоши. – Теперь у меня целых два придворных мага. Один – это уже лучше, чем ничего, но два – куда лучше, чем один! Верно? Подойди сюда, дитя!

Я опасливо приблизился к суровому монарху.

– А теперь встань на одно колено! – повелел король.

Я глянул на Ин – она кивнула, и я опустился на колено.

Король двумя пальцами снял с меча сосиску, подул на нее, засунул в рот и с удовольствием прожевал. Потом положил меч мне на плечо (надо сказать, что тот был очень горячий и весь в жире, но возмущаться я не рискнул).