Артемий Лукьяненко - Лето на Цеоде

– Я, Аскольд Теогар Эльмохельм Альбиор , использую данное мне от рождения право посвятить тебя в придворные волшебники. Клянешься ли ты соблюдать законы моего государства, верой и правдой служить мне , как твоему единственному сюзерену , защищать наше славное королевство от гнусных супостатов, использовать магию только на благо мира и процветания меня, ну и моих верных подданных и… э-э… – король смутился и добавил: – или дабы остановить магией разъяренную толпу простолюдинов, идущих с бунтом на дворец, кричащих: «На вилы деспота и тирана» и… вполне вероятно, вооруженных вилами и прочими сельскохозяйственными инструментами?

Я сконфуженно преклонил голову:

– Клянусь!

– Э-э! – Король удивленно поднял бровь. – А как же повторить мою речь, которую ты должен был запомнить как самую проникновенную речь в своей жизни?

– Ой! – Я покраснел.

– Да шучу я, – хихикнул король. – А то так скучно, когда в твоем присутствии никто не шутит!

Король похлопал меня по обоим плечам мечом (чему я был совсем не рад, поскольку у меня закралось подозрение, что он попросту вытер меч о мою рубашку) и тем самым посвятил меня в придворные волшебники, после чего спросил:

– Как тебя звать-то?

– Я всемогущий Заклинатель воды! – Я гордо расправил плечи.

Король махнул рукой:

– А имя у тебя есть?

– Вукузё.

Его Величество хмыкнул:

– А как же добавить мой король ?

– Ой! – Я снова покраснел. – Мой король!

– Да шучу я. – Король расхохотался, что с мечом в руках выглядело несколько опасно. – Ты ведь теперь придворный маг, поэтому можешь оканчивать лишь каждое второе предложение словами « мой король ». А в случае опасности – всего лишь каждое третье!

Я кивнул:

– Почту за честь, мой король!

– Вот и славненько. – Король проткнул мечом вареную куропатку и принялся ее обжаривать. – Вы только посмотрите, какую гнусную диетическую пищу прописали мне доктора! Не дают мне жирного и жареного! Смерти моей хотят, точно вам говорю!.. Да, Всесильная Повелительница земли, вы слыхали новости? У меня нынче хворь приключилась.

Инмара скорбно опустила глаза:

– Мне поведали эту новость ваши рыцари. Может быть, тогда вам и впрямь стоит соблюдать диету?

Король улыбнулся и шепотом произнес:

– Открою тайну, я не болен…

– Как же так? – изумилась Ин. – Зачем говорить народу, что вы больны, если вы не больны?

– А ты подумай, – улыбнулся самодержец.

Инмара нахмурилась, всем своим видом изображая тяжкие раздумья.

– Возможно… тогда народ будет вам сострадать?

– Именно! – Король рьяно взмахнул мечом и разрубил куропатку пополам. Слуги кинулись вытаскивать половинки птички из камина, а я вздрогнул: уж больно любил король махать мечом. – Тогда повышение налогов не будет воспринято простолюдинами с возмущением, а если они чем и озаботятся, то только думами вроде: «Король дерет с нас три шкуры лишь из-за желания на полученную прибыль вылечить свой недуг и дальше ревностно служить народу!»

Король хихикнул и жестом потребовал принести ему еще одну куропатку.

– Весьма… хитро! – Инмара кивнула. – Думаю, так и…

– Папа! – Чей-то голосок влез в разговор. – Почему ты не послал слугу известить меня о прибытии магини?

Я заметил на противоположном конце комнаты девочку наших лет, одетую в роскошное платье, шитое бисером. Она была симпатичная, белокурая, но с крайне избалованным личиком.

– Заюшка, – мягким голосом пропел король. – Видишь ли, в чем дело, я вел важную деловую беседу, в которую тебя посвящать нельзя!

– Что-о?! – Девочка подошла к отцу и скрестила руки на груди. – Я имею право посвящаться в такие беседы!

– Солнце мое, – робко прошептал король, поглядывая на нас, – тебе будет попросту скучно. Я принимал на службу нового волшебника. – Король указал на меня вертелом с фазаном. – Этот милый мальчик владеет водной магией.

Принцесса смерила меня надменным взглядом и скорчила гримасу:

– Ин гораздо милее его!

Я прямо-таки оторопел от такой неприкрытой наглости. Теперь я точно убедился в том, что это принцесса. Я посмотрел на Ин: она делала реверанс.

Король оторвал у куропатки ногу и принялся жадно обгрызать – даже косточки затрещали. Сказал:

– Так он же мальчик, а мальчикам главное – иметь ловкий ум и смелость!

– Все равно. – Принцесса подошла ко мне и показала язык. – Ин и умнее, и смелее его.

Инмара едва слышно вздохнула и снова сделала реверанс. Видно, это было обязательной частью общения с принцессой. Я едва удержался от едкого ответа, но, вспомнив о королевском мече, промолчал. Девочка же подошла к Ин и указала на меня пальцем:

– Представь меня этому…

– Уф… – Ин напряглась. – Знакомься, Вукузё, это – Ее Королевское Высочество наследная кронпринцесса Шазиль Теогар Эльмохельм Аскольд .

Принцесса хмыкнула:

– Вукузё! Какое нелепое имя!

Уже второй раз за последнюю минуту мне приходилось сдерживать уязвленную гордость. Я только произнес:

– Вы совершенно правы, нелепое имя, Шазиль.

Принцесса нахмурилась, пытаясь сообразить, согласился я с ней или посмеялся.

– Ваше Высочество! – подала голос Инмара. – Пусть он покажет, что умеет делать с водой, и вы измените свое мнение!

Принцесса закатила глаза:

– Ну ладно. Сделай мне… новый маникюр.

– Эм-м, – я хихикнул, – боюсь, воду тут использовать нельзя, моя принцесса.

– Какая я тебе моя принцесса , – возмутилась девочка. – Говори: «Ваше Высочество!»

Я покраснел и выпалил:

– Я ведаю только водой, Ваше Высочество!

– Так-то лучше, – хмыкнула она и едва слышно прошептала: – Что ж, если ты такой неумеха, тогда потуши огонь в камине!

Я по очереди посмотрел на нетерпеливо жарящего уже третью куропатку короля и насмешливое личико принцессы Шазиль и подумал, что не стерплю больше ее насмешек. Затем поднял руки и поглядел по сторонам: воды нигде не было. Видимо, за завтраком король воду не пил. Но потом в руках одного из слуг я заметил фарфоровый тазик с водой, в которой плавали цветочные лепестки и кусочки лимона. Наверное, в тазике король мыл руки после еды.

«Хоть какая, а вода», – подумал я и, вскинув руки, нарисовал в воздухе несколько простеньких рун телекинеза.

С минуту ничего не происходило, и принцесса уже начала что-то шептать на ухо Инмаре, непрерывно хихикая. Наверное, все эти цветы и фрукты мешали воде чувствовать себя водой.

Я яростно вскинул воду, слегка задев ошарашенных слуг, и метнул ее в камин, едва успев отпрыгнуть сам. Струя воды с громким шипением потушила пламя, повалил белый дым.