Джеймс Ганнибал - Четвертый рубин [litres]

– Какой ещё яд? Опасность, баклажан! Ну, как предупреждение о крутом повороте, типа гляди в оба. Учёные, к примеру, ставят такой знак в математических доказательствах, когда хотят сказать: «Здесь всё иначе, чем кажется». Ну а в Министерстве поиска, сам понимаешь, без него редко обходится.

– Иначе, чем кажется, – повторил Джек, опасливо разглядывая Зет, будто в первый раз.

– Вот именно! Ты думал, что этот камень усиливает твои способности, а он, наоборот, отбирает их. Пожирает тебя живьём, Джек!

Он болезненно поморщился от точности её сравнения. Между тем солнце поднялось над горизонтом, и сумрачные холмы впереди заискрились снежной белизной, а тени деревьев укоротились. Неумолимый ход времени сдавливал сердце, словно в тисках. Джек решительно сунул алый шар в карман:

– Ладно, займёмся лучше Таннером… Как думаешь, на чём он станет добираться до гробницы?

– Я уже говорила: на поезде или на самолёте. Для автомобиля слишком далеко: на востоке России не так много заправочных станций. Нам главное – определить, где он сойдёт. – Она задумчиво потёрла виски. – Таннер сказал, что планировал каждый наш шаг и в поместье Брюсов тоже ждал…

– Если так, то средство передвижения он тоже приготовил заранее, оно должно быть где-то поблизости. – Джек окинул холмы внимательным взглядом. – Вон там, смотри!

Среди лесного массива в узкой долине виднелась расчищенная полоска, по которой как раз разбегался крошечный чёрный самолётик. Наклонившись к окну, Гвен хлопнула ладонью по подлокотнику кресла.

– Частный рейс, ну конечно! – Самолётик поднялся в воздух, качнул крыльями и развернулся на юго-восток. – Это он и есть! – Она пихнула Джека в плечо: – Ура, теперь сядем на хвост!

Джек болезненно скривился, потирая руку:

– Ну хватит, а? Сколько можно тебе говорить…

Тем временем чужой самолёт набирал высоту, быстро оставляя позади старинный воздушный корабль.

– Ползём как черепаха, где тут его догнать, – покачал головой Джек.

– Ты так думаешь?

Гвен подняла руки к потолку, ухватилась за бронзовое колесо со стрелкой и повернула от отметки «малый ход» до «полный вперёд». Раздался мелодичный звон, однако корабль продолжал ползти, как и прежде. Джек открыл было рот, чтобы отпустить шутку, но тут кабину гондолы заполнило громкое «чух-чух-чух» в переплетении медных трубок над головой, и матерчатая сигара дирижабля стала распухать на глазах. Одновременно фюзеляж раздвинулся вперёд и назад, выпуская из средней части и разворачивая вширь огромные перепончатые крылья, как у летучей мыши. Их тёмно-синяя ткань была украшена слева изображением красного грифона, а справа красовалась серебряная гончая.

– С герба второго графа Брюса, – пояснила Гвен, кивая на геральдических зверей. – Честолюбие у него было непомерное.

– Великолепно! Мы теперь красавцы – глаз не отведёшь. – Джек встал и пригнулся к окну, высматривая Таннера. Самолётик уже превратился в еле заметную точку. – Только как это поможет…

Его прервал новый мелодичный звон, а на приборной доске засветилась зелёная панель с надписью «Внимание!». Гвен толкнула Джека обратно в пилотское кресло и прыгнула сверху, заставив потесниться. Палец её лёг на большой медный тумблер.

– Я ещё не закончила, – шутливо приподняла она брови.

Девочка щёлкнула тумблером, и уши заложило от могучего рёва турбин, похожего в искательском сознании на сотни развевающихся синих с золотом лент. Воздушный корабль, теперь уже не очень похожий на дирижабль, рванулся вперёд, сила инерции вдавила детей в пилотское кресло. Джек с трудом повернул голову, чтобы посмотреть в задний иллюминатор на пламя, вырывающееся из дюз. Широкие перепончатые крылья трепетали на ветру.

– Разве может ткань выдержать такую скорость? – с опаской спросил он.

– Ткань не простая, а вот такая. – Гвен махнула концом своего чёрно-фиолетового шарфа. – Шерсть тибетского яка – это сила! Плюс особое тонковолоконное плетение, прочнее кевлара.

Она потянулась к потолку и вернула стрелку в положение «средний ход», слегка пригасив пучки пламени в дюзах. Чёрный самолётик впереди ненадолго приблизился, но теперь вновь удалялся, забравшись ещё выше и используя силу заоблачного ветра. Вскоре он стал различим только в медный бинокль, отделанный слоновой костью, который Джек обнаружил под приборной доской, а потом и совсем скрылся из виду. Воздушный корабль графа всё-таки был староват.

– Надо беречь топливо, – с сожалением вздохнула Гвен, убирая бинокль на место. – Ничего, Таннеру всё равно придётся садиться в местном аэропорту и нанимать вертолёт или другой транспорт, а мы можем лететь до самой гробницы… Так что поймаем, не волнуйся. – Она ткнула большим пальцем себе за спину. – Там в гондоле есть кушетка, ложись отдохни. Лететь нам долго.

Джек не стал возражать. Прошёл назад, поглядел ещё в окно на бескрайние холмы и долины, а затем растянулся на синих клетчатых подушках, пристроив меч рядом на полу. Звон в ушах понемногу проходил, слабость отступала. Он зажмурился, позволяя низкому гулу турбин стать россыпью синих кристаллов перед глазами. Они росли, делились и снова росли, снова делились, заполняя всё поле зрения. Беспорядочная россыпь задвигалась, приобретая геометрические очертания, и перед Джеком появился зал с высокими стрельчатыми арками по стенам. Синие кристаллы вспучились на потолке, вырастая в пять огромных колоколов. Перед Джеком была звонница Биг-Бена в Лондоне, во всяком случае, её странноватая призрачная копия. В дальнем углу кристаллы продолжали множиться и расти, пока не образовали фигуру мужчины в длинном пальто и котелке.

– Отец? – Джек рванулся вперёд, стараясь разглядеть в синих хрустальных гранях черты родного лица. – Папа, это ты? – Но тут же отшатнулся, заслоняясь руками от жаркой вспышки зелёного пламени. Впереди был уже другой человек, облачённый с головы до ног в синевато-зелёный пластинчатый доспех. – Нет, не может быть!

– Привет, счастливчик Джек! – усмехнулся Часовщик совсем как прежде, когда захватил в плен Джона Баклза и требовал взамен Искру. – Я так скучал по тебе.

– Ты умер! Упал с верхушки Биг-Бена и разбился.

– Правда? – Часовщик поднял руку, и над его плечами завис в воздухе целый рой сине-зелёных механических жуков. – Ты в этом уверен, mon ami? У меня ведь так много помощников… да и тела моего так и не нашли…

У его ног закопошились пауки – медные, серебряные и золотые, такие же точно, как в библиотеке. Джек брезгливо отвёл глаза.

– Ах, Джек, – продолжал Часовщик, щёлкая языком, – какой смысл отворачиваться от правды? Ты же способен признать мою работу, когда видишь её.