Цербер Джонс - Четырёхпалый человек [litres]

Она сделала глубокий вдох и продолжила:

– Отлично, теперь, я надеюсь, вам всё ясно. Когда мисс Ардман придёт в себя, я отведу вас к ней и вы извинитесь за свой поступок.

Мама Амелии вздохнула ещё раз и немного смягчилась:

– Если повезёт, нам удастся всё уладить.

Родители вышли, закрыв за собой дверь. Дети молча обменялись грустными взглядами.

Внезапно Чарли распрямился, словно пружина.

– Что? – удивилась Амелия.

– Тссс! Слушай, – зашипел он, вскочив с кровати.

На цыпочках он пересёк комнату и прислонился ухом к двери. Девочка последовала его примеру. В коридоре тихо разговаривали.

– Я предупреждала – не сработает, – раздался мамин голос.

– Сработает, – ответил ей папа. – Не надо паниковать.

Амелия сощурилась.

– Ребята пошалили, но в детских масштабах и по детским причинам, – продолжал он. – Ничего не изменилось.

– Это правда, – согласилась Мэри. – Их волнует Том – он наша единственная проблема. И ради них мы должны с ним разобраться.

Их голоса постепенно смолкли, шаги затихли на лестнице. Амелия изо всех сил напрягала слух, чтобы расслышать папины слова:

– Я с ним поговорю. Объясню, что надо быть осторожнее. Не хочу, чтобы дети выяснили что-то о…

Окончание фразы потонуло в тишине. По спине девочки пробежал холодок, она посмотрела на Чарли:

– Ты это слышал?

Друг молча кивнул, и Амелия почувствовала, как холод проник глубже. Пробрал до самых костей. Мама и папа знали, что со смотрителем что-то нечисто, и скрывали это.

Но что бы там ни происходило, взрослые были заодно.

– И всё равно я считаю, что реакция мисс Ардман слишком бурная, – рассуждал Чарли по дороге из школы на следующий день. – Вскипела, увидев чужих детей у себя в номере – хорошо. Покричала немного – ну, и это ладно. Но рыдать полчаса кряду?

– Чарли… – предостерегающе начала Амелия.

– Да я-то что? Просто это очень странно.

Амелии всё это тоже казалось странным. Странным и жутким одновременно, потому что из головы не выходило. Она же рыдала по её вине. Но говорить о мисс Ардман ей больше не хотелось. Какое ей теперь вообще дело до этой женщины, когда даже собственным родителям доверять нельзя?

«Вот дурочка, – успокаивала себя девочка, – мама с папой хорошие. Не только у плохих людей бывают секреты…»

Если только Том не шантажировал их, чтобы вовлечь в свои тёмные дела.

Хотя больше похоже, будто они с ним в сговоре. И с Мэри тоже…

Так что же они замыш…

– И я всё ещё поверить не могу, что нас заставили извиняться! – Чарли бесцеремонно прервал её размышления. – Жуть как неловко! И вообще, мы же хотели помочь мисс Ардман!

– Ты можешь уже наконец помолчать, а, Чарли? – выпалила Амелия, неожиданно для самой себя.

– Ладно. Прости, – поднял руки мальчик, будто хотел сказать: «сдаюсь».

В школе Амелия не общалась с другом. Она его не то чтобы избегала, просто, болтая с двумя Софи и Шани, легко притвориться, что она не замечает его попыток поймать её взгляд. Однажды он подошёл к ним, но когда Амелия нарочно не обратила на него внимания, а Софи Т. спросила самым холодным на свете тоном: «Прости, Чарли, ты что-то хотел?» – он развернулся и ушёл, даже не пытаясь вклиниться в их разговор.

Амелии было стыдно за это.

С другой стороны, только в школе она могла позволить себе спокойно поразмышлять о том, что происходит в гостинице, не тревожась каждую секунду, что случится новая неприятность. Девочка сознавала, что Чарли волнует то же самое. Возможно, он единственный в мире, кто понимал, что творится у неё в голове. Но ей хотелось побыть одной и разобраться самостоятельно. В конце концов, раз уж она больше не может положиться на родителей, пора становиться независимой.

К тому времени, как прозвенел звонок с уроков, Амелия уже пятьсот раз прокрутила в голове недавние события, но они так и не связались в логическую цепочку. Гора домашних заданий тоже не имела никакой логики (возможно, она не особо внимательно слушала учителя). А Софи Т., когда они прощались у школьных ворот, и вовсе отпрянула от неё. Наверное, Амелия вела себя слишком отстранённо.

Поэтому, увидев, что Чарли ждёт её под большим деревом, она охотно с ним заговорила. И даже улыбнулась, когда он сказал:

– Мы просто обязаны выяснить, что задумал Том.

Друзья побрели вдоль пляжа, ненадолго остановились у новостного агентства Забытой бухты. Там также располагался магазин хозтоваров и химчистка. Там Чарли купил лакричных палочек. Затем они поднялись на холм, выйдя к мысу и гостинице. Им так и не удалось придумать ничего лучше истории с пиратством, чтобы объяснить поведение старика смотрителя.

Подойдя к крыльцу, Амелия увидела, что Джеймс уже вернулся. Он сидел, прислонившись к перилам, с совершенно растерянным видом.

– Ты рано, – сказала она ему.

– А? Что? – вдруг очнулся он. – А, последний урок отменили, поэтому я приехал пораньше.

Амелия внимательно на него посмотрела:

– Джеймс, ты в порядке? Выглядишь немного…

– А? О, я в порядке. – Он улыбнулся сам себе. – Просто супер.

Брат мечтательно уставился в пространство перед собой. Его длинные руки лежали на коленях, на лице выступил лёгкий румянец.

Амелия тут же поняла, в чём дело:

– Джеймс, кто здесь?

Румянец стал ярче.

– Она только что прошла прямо мимо меня. Прямо здесь. – Он нежно провёл рукой по ступеньке, на которой сидел. – И сказала «привет».

– Да кто? – вмешался Чарли.

Джеймс издал блаженный вздох:

– Леди Наоми.

Амелия закатила глаза:

– Дай угадаю: ей не сто лет?

– О, нет… – Джеймс прикрыл глаза и снова улыбнулся сам себе.

– Боже! Пойдём, Чарли, – не выдержала Амелия и потащила друга в дом.

Джеймс вёл себя как идиот, но всё же она не смогла побороть желание взглянуть на номер леди Наоми. Её не оставляло любопытство.

Но та уже, скорее всего, скрылась за дверью, потому как Амелия увидела наверху только мисс Ардман. Сначала девочка смутилась, но заметив, что женщина прижимает к груди саквояж, улыбнулась. Одно лишь воспоминание о золотых шариках вызывало прилив душевного тепла.

Не понимая, что происходит, Амелия сделала шаг в направлении лестницы, ведущей к номеру мисс Ардман.

Та заметила это и, нервно улыбнувшись, отшатнулась от перил.

– О, здравствуйте, детки.

– Здравствуйте, – произнесла Амелия.

– Да, здраасте, – протянул Чарли таким же блаженным и мечтательным голосом, как у Джеймса.

Продолжая улыбаться, они приближались к ступеням. Женщина отпрянула и с круглыми от испуга глазами заторопилась в свой номер. Девочку внезапно бросило в холод.

– Бурнореактор, – пробубнил Чарли.

Амелия сердито ткнула его локтем, и дети повернули на кухню.