Рут Ральф - Секрет единорогов [litres]

– Нам нужен свет, – сказала Луиза.

Холли пожала плечами. Она ведь не могла ответить, что у неё как раз в кармане завалялась свечка или даже целый факел!

– У меня есть немного лунной травы. И звёздчатого лука, – торжествующе произнесла Луиза.

Ну здóрово! И чем им это поможет без единорога?

– Видимо, лучше вернуться и принести светильник, – вздохнула Луиза, и тут вдруг Лохматик заржал.

Холли схватила Луизу за руку.

– Не отпускай мою руку, мы пойдём на его голос.

Стараясь идти как можно быстрее, они пустились на ощупь по тёмному туннелю.

Всякий раз, когда они не знали, куда двигаться дальше, Лохматик фыркал, словно подбадривая их. Что у него на уме? Остаётся надеяться, что ему не подвернулся ещё один бедняга кролик!

Через несколько минут они очутились в более просторном месте. Холли и Луиза вытягивали руки в разные стороны, но ни слева, ни справа не могли нащупать стен.

– Куда теперь? – прошептала Луиза.

Хороший вопрос. Холли вдруг пришло на ум, что они даже не следят за тем, есть ли провалы в полу. Ой! Лучше не думать об этом.

Держа друг друга за руку, они отважились идти дальше. Пока не наткнулись на какое-то препятствие. Луиза испуганно взвизгнула. Препятствие оказалось мягким и косматым и не очень хорошо пахло.

Лохматик!

– Ты ждал нас! – всхлипнула Луиза.

Холли тоже несказанно обрадовалась. Рядом с Лохматиком она сразу почувствовала себя гораздо увереннее в этой темноте.

– Пойдём назад, Лохматик? – с надеждой спросила Луиза.

Единорог хрюкнул. Что это означало: да или нет?

Холли схватила его за гриву. Ещё раз она его не потеряет!

– Я думаю, он хочет идти дальше, – взволнованно сказала Луиза. – Только сначала получим свет.

Она достала из кармана свои сокровенные запасы. Долорес потеряла бы сознание от злости, если бы узнала о таком самовольстве Холли и Луизы – утаить немного лунной травы. Ну, как гласит правило номер 65: секреты подслащивают жизнь. По крайней мере, иногда.

Через несколько секунд вокруг них в воздухе разлился пряный аромат лунной травы. Лохматик радостно принюхался.

Холли обхватила руками голову единорога и осторожно потянула к себе. Луиза дала ему цветок звёздчатого лука.

Теперь осталось только закрыть глаза и мысленно соединиться с Лохматиком.

Под сводами подземелья воцарилась абсолютная тишина: Холли и Луиза сосредоточились.

Сквозь прикрытые веки Холли заметила фиолетовое свечение. Получилось! Долорес бы гордилась ими. Ну, по крайней мере, что касается этой части их вылазки.

Над головой Лохматика парили сияющие облачка. Холли и Луиза огляделись в изумлении.

Они очутились в каком-то зале. В темноте и без Лохматика они никогда бы его не обнаружили!

Луиза указала на два выхода из него:

– Мы пришли оттуда? Или оттуда?

Холли вздохнула. Правило номер 12, как всегда: никто не обещал, что будет легко!

У Лохматика, похоже, имелся план. Холли не знала, радоваться этому или пугаться. Но именно единорог обладал светом, а значит, и властью. Поэтому им ничего другого не оставалось, кроме как следовать за ним.

Лохматик пересёк зал и вышел в один из двух проходов. По стенам текла вода. А раньше они были сухими. Следовательно, этот туннель не ведёт назад к замку.

– Куда ты собрался? – спросила Луиза. – Если бы ты только мог поговорить с нами!

Лохматик радостно заржал: звучало так, что он вовсе не сожалеет об этом. Как раз наоборот.

Он уверенно поскакал по туннелю.

Через несколько минут Луиза торжествующе воскликнула:

– Это наверняка тот самый потайной туннель! Вряд ли таких много под землёй.

Холли побежала быстрее. Неужели они действительно попадут на Рубиновое побережье?

Туннель изогнулся. Лохматик ускорил шаг. Холли и Луиза изо всех сил старались не отставать.

Холли принюхалась. Пахло по-другому. Свежестью. И солью. Почти как на море.

И стало светлее! С каждым шагом тьма отступала, а фиолетовые облачка становились всё более прозрачными.

– Лохматик, ты лучший! – радостно воскликнула Луиза, когда яркий дневной свет проник в узкую щель между камнями.

Кряхтя, Лохматик протиснулся в узкий проход в скале, ведущий наружу.

За ним на волю выбрались Холли и Луиза. Они стояли на плоском выступе скалы в нескольких метрах над землёй. Вокруг громоздились красные валуны, которые и дали Рубиновому побережью его имя.

Ловко, словно горный козлик, единорог уже спускался вниз. Скорей за ним! Прежде чем он опять удерёт.

У подножия скалы Холли увидела отливающую розовым цветом дюнную гряду, поросшую кустарниками и деревьями. Она обернулась. Отсюда вход в потайной туннель едва заметен. Им необходимо запомнить это место. Иначе, чтобы вернуться домой на остров, придётся долго идти кружными путями.

– Может, Лохматик приведёт нас к Пенелопе? – с надеждой промолвила Луиза.

– Скорее, к кому-то другому, – осторожно заметила Холли, указывая на Лохматика.

Он радостно поскакал к берегу. Прямо к огромной чёрной фигуре, возвышавшейся над ним.

– Чёрный единорог, – прошептала Луиза, побледнев.

У Холли перехватило дыхание. Что там говорилось про плохое предзнаменование?

Но чем дольше она рассматривала единорога, тем больше он ей нравился. Его чёрная шерсть сияла в лучах полуденного солнца. Длинная грива и пышный хвост – чёрные как смоль. Холли заметила ещё кое-что. У всех знакомых ей единорогов рога прямые как свечка, а у этого слегка изогнут. И намного длиннее. Означало ли это что-нибудь?

Чёрный единорог выглядел величественно и благородно, он вовсе не был очаровательным, как Пенелопа, или милым, как Снорри.

Холли не могла отвести от него взгляд. Луиза тоже.

– Как по-твоему, он опасен?

Холли задумалась. Нет. Не опасный, не злой и не коварный. Напротив. Единорог излучал необычайное спокойствие. В тёмных глазах светились доброжелательность и мудростъ.

Они ошеломлённо отступили назад, когда единорог внезапно пошёл к ним. Он казался таким огромным! Чёрный единорог сделал ещё один шаг и склонил голову, словно пытаясь их успокоить. Затем он свернул в сторону и начал пробираться сквозь заросли кустарников. Обернувшись, он заржал.

Луиза и Холли переглянулись в замешательстве. Что всё это значит?

Единорог снова сделал несколько шагов к ним, затем вновь поскакал прочь, при этом он становился всё более беспокойным.