Кай Майер - Мерле и Стеклянное Слово

— Вы не любите сфинксов, — сказала Юнипа. — Это заметно.

Какое-то мгновение Сет казался удивленным. Но тут же овладел собой.

— Возможно.

Вы здесь не потому, что сфинксы ваши друзья. И вы не будете просить сфинксов, чтобы они помогли вам убить нас.

— Ты действительно думаешь, что для этого мне понадобится помощь?

— Да, — сказал Фермитракс. Это было его первое слово за несколько часов. — Я думаю, понадобится.

Оба противника обменялись пристальными взглядами, но никто не хотел обострять положение. Момент был неподходящий.

Юнипа снова разрядила обстановку. Ее мягкий, очень спокойный голос завладел вниманием Сета:

— Вы попытались убить Барбриджа, а когда вернулись из Ада, нашли страну, превратившуюся в ледяную пустыню. Почему вы не отправились сразу во дворец Фараона или в храм жрецов Хоруса? Почему прилетели в крепость сфинксов? Мне это кажется довольно странным.

— И что же это, по-твоему, значит, маленькая зеркальная девочка?

— Огонь в вашем сердце, — сказала она загадочно.

Мерле уставилась на Юнипу, потом поймала взгляд обсидианового льва. На мгновение холод в глазах Фермитракса сменился удивлением.

Сет наклонил голову.

— Огонь?

— Любовь. Или ненависть. — Зеркальные глаза Юнипы светились в золотом сиянии льва. — Скорее ненависть.

Жрец молчал, раздумывая.

Голос Юнипы продолжал атаковать:

— Я думаю, месть. Вы ненавидите сфинксов, и вы здесь, чтобы уничтожить их.

— О боги! — пробормотала Королева Флюирия в мыслях Мерле.

Фермитракс прислушивался все внимательнее, глядя то на Юнипу, то на Сета.

— Это правда?

Жрец Хоруса не удостоил льва ответом. Он теперь не обращал внимания даже на Мерле. Казалось, он находился в лодке наедине с Юнипой.

— Ты и впрямь удивительное создание, малышка.

— Меня зовут Юнипа.

— Юнипа, — медленно повторил жрец. — Удивительно.

— Вы больше не являетесь правой рукой Фараона, не так ли? Вы потеряли все, когда там, внизу, вам не удалось убить Лорда Света. — Юнипа задумчиво теребила пальцами прядь своих светлых волос. — Я знаю, что права. Иногда я вижу не только внешнюю сторону вещей, но и их суть.

Сет глубоко вздохнул.

— Фараон предал жрецов Хоруса. Он дал мне задание убить Лорда Света. Сфинксы предсказали Аменофису, что кто-то придет из Ада и уничтожит его. Поэтому он хотел, чтобы я убил Лорда Света, а еще лучше, чтобы и сам я при этом погиб. Аменофис приказал схватить всех моих жрецов и угрожал казнить их, если моя миссия не будет иметь успеха.

— Что ж, — злорадно сказал Фермитракс, — ты потерпел неудачу. Мои поздравления.

Сет бросил на льва яростный взгляд.

— Аменофис уже знает, что Лорд Свет жив, — продолжал он. Сет опустил глаза, и Мерле стало почти жаль его. — Мои жрецы убиты. Культа Хоруса больше не существует. Я единственный, кто еще остался. А сфинксы заняли наше место рядом с Фараоном. Они задумали это с самого начала. Мы должны были воскресить Аменофиса и основать Империю. А теперь сфинксы пожинают плоды наших трудов. Они держались в тени, а потом выбрали подходящий момент и перетянули Фараона на свою сторону. Они вынудили его предать нас. Сфинксы использовали Аменофиса и манипулировали нами. Хотя нет, это не так. Другие меня предупреждали, но я им не верил. Я не допускал мысли, что сфинксы ведут двойную игру с Империей. А ведь так было всегда: Империя завоевывает мир, а сфинксы завоевывают Империю. Они сделали нас своими подручными. А я был самым наивным и закрывал глаза на правду. Мои жрецы заплатили жизнью за мою ошибку.

И теперь вы прибыли к сфинксам, чтобы отомстить, — сказала Юнипа.

Сет кивнул.

— По крайней мере, это я умею.

— Ах, мне дурно, — язвительно заметила Королева.

Мерле не обратила на нее внимания.

— Как вы хотите уничтожить сфинксов?

Казалось, что Сет немного испугался собственной откровенности. Он, верховный жрец Хоруса, разрушитель многих стран и палач целых народов, открылся двум детям и ожесточенному каменному льву.

— Пока не знаю, — сказал он после некоторого раздумья. Но я найду способ.

Фермитракс презрительно фыркнул, но не так громко, как он фыркнул бы до признания Сета. Его тоже поразила и даже немного впечатлила откровенность жреца.

Но все же никто из них не считал Сета своим союзником. Если ему понадобится, он пожертвует всеми, не моргнув глазом. Этот человек одним взмахом руки уничтожал десятки тысяч людей. По его приказу сжигались города и осквернялись кладбища целых народов, чтобы из трупов наделать воинов-мумий.

Сет не был союзником.

Он был самим дьяволом.

— Занятная трагедия, — сказала Королева Флюирия. — Хорошо, что он не обвел всех вас вокруг пальца.

Мерле взяла Юнипу за руку.

— Что еще ты знаешь о нем? — спросила она, не обращая внимания на испепеляющий взгляд Сета.

Зеркальные глаза отражали золотое сияние Фермитракса так сильно, что копия Мерле горела в них, как насекомое в пламени свечи.

— Он злой человек, — сказала Юнипа. — Но сфинксы в тысячу раз страшнее Сета.

Сет отвесил иронический поклон.

— Хорошо бы написать это на твоем надгробии, — мрачно заметил Фермитракс.

— Я распоряжусь, чтобы его высекли из твоего бока, — парировал жрец.

Фермитракс поскреб когтями по палубе, но отказался от дальнейшего словесного поединка. Он предпочитал сражаться когтями, а не колкостями.

Мерле наблюдала за Юнипой с возрастающим беспокойством. Потом ее взгляд упал на смотровую щель. И она увидела… нечто жуткое, поднимавшееся изо льда, сковавшего дельту реки.

— Это и есть Железное Око?

Сет продолжал смотреть на Мерле. Никто не нуждался в его подтверждении, все и так знали ответ.

Юнипа тоже прижалась лицом к узкой щели иллюминатора. По его краям расцвели ледяные цветы, тонкие, длинные пальцы, нащупывающие их отражения.

Сначала это выглядело как гора, острый конус изо льда и снега, неестественная складка на равнинной поверхности, словно кто-то смял горизонт, как лист бумаги.

По мере приближения Мерле смогла рассмотреть подробности. Перед ними предстало строение пирамидальной формы, но с более крутыми гранями. Острый верх пирамиды был отсечен, как будто его срезали косой. На месте вершины из сугробов поднималось скопление башен, фронтонов, балконов, балюстрад и колоннад. Что бы ни пряталось внутри Железного Ока, там, наверху, находился настоящий глаз. Мерле он показался перископом гигантского корабля, который держит под наблюдением всю страну и, может быть, даже всю Империю. Корпус пирамиды — из стали, камня или железа показался Мерле сооружением строгим, практичным, рациональным, без единого архитектурного излишества. Зато строения наверху отличались изяществом: причудливые дома, хрупкие, тонкие мостики и красиво оформленные оконные рамы. Если было такое место, где сфинксы действительно жили, а не правили, то оно находилось там, на вершине Железного Ока.