Яна Летт - Мир из прорех. Новые правила

– Что, собрались? Вас всем обеспечили?

– Угу. – На мгновение, глядя в его зеленые глаза, она почувствовала, что хочет сделать что-то, что все исправит. Сказать, что она передумала и остается в Агано? Сказать, что она вернется? Поцеловать его?

Все было одинаково невозможным. Она не могла остаться. Она не могла обещать, что вернется. И она отказалась от права целовать его.

– Ну… это хорошо. – Кажется, Ган не слишком хорошо продумал, что именно будет делать, когда ее увидит. Впервые за все время с момента их знакомства он не знал, что сказать. Возможно, он пришел в последний момент, не удержался? Сердце у нее стучало так, что казалось, даже дежурные на вышке слышат…

– Что ж, тогда прощай, Кая. Удачи тебе, – он помедлил, а потом пошел прочь.

Больше на нее он не смотрел – должно быть, уже жалел, что вообще пришел. Кая смотрела ему вслед, не таясь ни Тоши, ни Артема, позабывших про громоотводы. Она радовалась, что успела нарисовать Гана – несколько раз, хотя ни один из рисунков не получился достаточно хорошим. Однако даже маленького наброска хватило бы, чтобы подстегнуть память, – даже сделанного карандашом одного цвета, второпях и по памяти. Только взгляд на темные линии – а зелень глаз, смуглость кожи и тепло она дорисует сама, в памяти… Позже, когда решит, стоит ли.

Перчинка в последний раз заржала – тонко, жалобно, когда за ними с тяжелым скрипом закрылись ворота, а потом смирилась, понуро опустила голову и прощально взмахнула хвостом.

Артем шел молча – к счастью. Кае нужно было еще несколько минут тишины.

Что бы ни ждало их в Северном городе, слухи внушали опасения. Кая жалела, что Ган так и не поцеловал ее. Она жалела, что не поцеловала его. Прежде чем оказаться в городе, хорошо было бы узнать – каково это. «Или вовсе не встречать его», – шепнул внутренний голос утешительно, но она не хотела слушать.

Он явился спустя пару часов – с рюкзаком и арбалетом за плечами и пистолетом за поясом. Увидев его, Артем понял, что ожидал этого с момента выхода за ворота – было бы странно, если бы такой любитель эффектов не воспользовался случаем. Он явно добился своего: увидев его, Кая побледнела, а потом покраснела. На Артема же вид Гана подействовал примерно как на мягкую кожу столкновение с острым гвоздем. Все надежды на то, что через пару дней Кая забудет про «князя» и станет вести себя, как раньше, а потом они снова сумеют подружиться, рухнули.

Ган не выглядел запыхавшимся, значит, вышел следом за ними или как-то срезал путь. Поймет ли Кая, чего ради Ган дал ей поверить, что больше она его не увидит? Артем почувствовал, как руки сжимаются в кулаки. Ган был одет как человек, готовый к неожиданностям дальней дороги: на ногах – высокие и прочные сапоги, темные волосы убраны со лба обручем, темно-зеленая куртка с большим капюшоном, – плотная и теплая на вид. Под рюкзаком – свернутый спальник и металлическая кружка.

– Что ты здесь делаешь? – Стоило отдать Кае должное, она быстро взяла себя в руки; Артем невольно восхитился бесстрастному выражению ее лица – он сам вряд ли мог бы казаться таким спокойным, почти скучающим.

Ган кивнул Артему и только потом перевел взгляд на Каю – и в этом взгляде было нечто такое, отчего Артем впервые засомневался, что все это время им двигала только поза… Какой бы неприятной ни была эта мысль.

– Ты говорил, что не можешь пойти с нами.

Ган покачал головой:

– Говорил, что не могу отправлять своих людей. – Он широко улыбнулся. Сверкнули зубы, показавшиеся Артему неестественно белыми – должно быть, на контрасте со смуглой кожей. – Но о себе я ничего не говорил.

– Ты говорил про ответственность. – Кая упрямо смотрела под ноги, и Артем снова мысленно восхитился ей – и заодно мучительно ощутил собственную неуместность. Если бы он не стоял здесь рядом с ними, как круглый дурак, говорили бы они так же, как сейчас? Артему не хотелось об этом думать.

– Туше! – Ган картинно выставил перед собой открытые ладони, будто защищаясь. Артем не знал, что такое «туше», и ощутил укол досады – впрочем, судя по растерянному лицу Каи, не он один. – Ты права, моя леди. Но я оставил Тошу заменять меня – хотя он и не в восторге.

– Могу его понять, – пробормотал Артем, но его никто не услышал.

– Я иногда уезжал в Ри или на переговоры в какую-то из соседних общин. – Ган с деланной беспечностью тряхнул головой. – Они справятся без меня несколько дней.

– Это совсем не то же самое, – с неожиданной резкостью прервала его Кая. Ган выглядел смущенным, и Артем ощутил мстительное удовольствие. Возможно, он переоценил впечатление, которое Ган произвел на Каю. – Мы не знаем, что нас ждет в Северном городе. – Голос Каи дрогнул, и Артем впервые за долгое время подумал, что им действительно стоит волноваться… А еще о том, как смешно и глупо вообще переживать из-за Каи или Гана… Но почему-то ему не стало легче смотреть, как они буравят друг друга взглядами: Кая – с возмущением, он – с непонятной жаждой.

– Ну, вот и узнаем, – сказал Ган чуть тверже и хлопнул себя по бедру. – Я вооружен и могу быть вам полезен. В любом случае я давно хотел выяснить, что творится в Северном.

Кая посмотрела на него недоверчиво, и Ган энергично закивал:

– Да-да, незачем так смотреть. Северный город – в прошлом один из самых больших городов в стране, ты знала? – он обращался только к Кае, не глядя на Артема, как будто все зависело только от нее… Так оно и было, и все же Артем почувствовал обиду – сама Кая даже не думала спросить его.

– И что? Все говорят, там только нечисть.

– Может, и так. – Ган небрежно улыбнулся, будто огромный город, заполненный нечистью, был последним, на что следовало бы обращать внимание. – Что с того? В Северном могли сохраниться полезные ресурсы. Возможно, артефакты старого мира, которые окажутся полезны для общины.

– Все уже давно растащили бы, – не удержавшись, встрял Артем. – А если там правда есть что-то полезное, значит, до этого просто невозможно добраться.

– Для кого-то, вероятно, это и невозможно, – сказал Ган, снова похлопывая себя по кобуре, – но я оцениваю свои шансы высоко.

– Да ладно, – буркнул Артем, и Ган снисходительно улыбнулся:

– Можешь поверить, я не один раз преуспевал там, где остальные не могли ничего добиться.

Артем почувствовал, что его переполняет гнев, горячий и тягучий. Возможно, в словах Гана и не было намека, но Артем шумно вздохнул и отвернулся.

– Я пройдусь, разведаю путь, а вы разберитесь без меня, только быстрее, – он кинул укоризненный взгляд на Каю.

Артем пошел по дороге, машинально держа руку на рукояти ножа. Перчинка жалобно заржала ему вслед. Что ж, хоть кто-то заметил, что он уходит.