Ярослав Морозов - Ларин Петр и фабрика волшебства

— Мы тоже видели. Но ты видел и другое, как наездник упал с лошади.

Ларин уже перелез через ограждение и бежал к лошадям, чтобы успеть застегнуть пряжку пятому номеру.

— Не успеешь, — в один голос закричали ему вредины.

Ударил колокол, и лошади понеслись. Пётр оказался прямо у них на пути и в растерянности замер. И тут он увидел, как женская тень легла на высыпанную песком дорожку, обернулся, забыв о летящих на него лошадях. Никого за ним не было. Но должен же был кто-то отбрасывать тень!

— Это я, — услышал он вкрадчивый голос.

— Мама… — прошептал он, — но ты же пропала.

— Погоди. Потом.

Пётр почувствовал, как ладони коснулись его головы. Он увидел несущихся на него лошадей, пена клочьями падала на песок.

— Надо только захотеть, — прошептала ему мать, — не слушай их, они глупые и плохие.

И тут Ларин увидел, что ремень на седле у пятого номера уже застёгнут. Лошади пронеслись мимо, не задев его.

— Всё будет хорошо, ты захотел, чтобы всё было по-честному, так и стало. И они уже ничего не испортят.

— Почему?

— Потому что это сон. И я тебе тоже снюсь. Ты захотел меня увидеть…

— Но я не вижу тебя!

— Всему своё время.

Пропали лошади, ипподром. Было только золотое небо и солнце.

— Но ты обещаешь, что я тебя увижу?

— Если захочешь по-настоящему.

— А что для этого надо сделать?

— Приди в парк, сядь на лавочку и внимательно смотри. Ты увидишь…

Голос мамы растаял в пронизанном солнцем и теплом воздухе.

«Это сон», — подумал Пётр Ларин и проснулся.

Ещё несколько секунд он помнил свой сон в малейших деталях, а потом забыл всё. Только перед глазами стояла картинка: парк и лавка.

«Где этот парк? Кажется, я уже был там… Ну точно, вспомнил», — мальчик улыбнулся.

Двенадцатилетний мальчишка Пётр Ларин сидел в небольшом безлюдном скверике рядом со станцией метро. На противоположной стороне сквера, на скамейке под старой липой, сидела девчонка. Голубые джинсы, белая футболка, синие кроссовки. Рядом яркий жёлто-чёрный рюкзак, на шее наушники от плеера, пристёгнутого к ремню. В общем, самая обыкновенная московская девчонка. Она кормила золотистыми чипсами иссиня-чёрную ворону. Птица была огромная, Петру она даже показалась больше, чем рюкзачок.

«Ну и ну, — подумал он, — клюв, как кузнечные щипцы! Такая и палец откусит, не моргнув глазом».

Ворона громко каркнула, а девочка засмеялась, тряхнула головой и мгновенно преобразилась. Длиннющая коса, перекинувшись через плечо, свесилась чуть ли не до самой земли.

«Ничего себе! — удивился Пётр. — Как она с такой косой ходит? Её же дверями в метро или в автобусе защемить может».

Теперь девочка уже не казалась Петру обычной. Ни у кого не было таких длинных волос.

«Прямо русалка какая-то!» — изумился мальчик.

Пётр прислушался.

— Ну вот скажи мне, зачем ты прилетела? — учительским тоном заговорила девочка, обращаясь к вороне. — Я уже большая и сама, без твоей помощи решу свои проблемы. Вос-питалка нашлась! Давай топчи чипсы и улетай.

Ворона повертела головой, словно отказываясь от предложенного угощения.

Клюв, как ножницы, несколько раз открылся. Ворона прыгнула.

— Будешь ты мне рассказывать! Глупости всё это!

«Ничего себе, с птицей разговаривает! — не переставал удивляться Пётр. — Можно подумать, что та её понимает!»

— А вообще-то и я поступила бы точно так же, — продолжала девочка, забрасывая длиннющую косу за спину. — Я бы тоже пришла тебе на помощь. Ладно, мир. Ты хоть знаешь, что после себя убирать надо?

Ворона зажала клювом пустой пакет, подлетела к урне, бросила его, а затем вернулась на прежнее место. Девочка заметила, что за ней наблюдают, что-то прошептала птице, и та улетела.

«Ну и дела!» — подумал Пётр Ларин, вставая со скамейки и направляясь к девчонке.

— Привет, — сказал он.

Незнакомка хмыкнула и произнесла в ответ:

— Привет от старых штиблет.

— Ты чего, с птицей разговаривала? Она у тебя что, дрессированная?

— Когда есть свободное время, дрессирую ворон, голубей, воробьёв.

— Я серьёзно. Я же слышал, ты с ней говорила. Извини, конечно, подслушивать нехорошо…

— Тебе показалось.

«Нет, не показалось, — подумал Пётр, — и пакет от чипсов ты заставила её занести в урну. Ладно, ладно, притворяйся дальше».

— А что слушаешь? — спросил Ларин и указал на плеер.

— Карканье ворон и щебетанье воробьёв.

— Орнитологом стать хочешь? Это учёные, которые изучают повадки птиц.

— Нет, не хочу.

— Может, в цирке хочешь работать, фокусы показывать?

— Я не люблю цирк с детства.

«Взрослая нашлась!» — подумал Пётр.

— А что ты любишь?

— Что люблю? — наморщила лоб незнакомка, свела к переносице чёрные брови и серьёзно ответила: — Очень люблю мороженое с орехами, книги люблю читать. И ещё плавать люблю, но не в бассейне, а в реке или в море.

— Я тоже люблю плавать. Меня зовут Ларин Пётр, — преодолев смущение, сказал мальчик, протягивая руку.

— Туманова Софья, — серьёзным голосом, но со смешком, подыгрывая ему, ответила девочка.

— Красиво тебя зовут. Пойдём, может, мороженого поедим?

— Я уже сегодня два раза ела мороженое, боюсь, горло заболит. А мне мороженое запрещено, голос может пропасть.

— Как это пропасть?

— Заболит горло, охрипну и не смогу петь.

— Ты что, ещё и поёшь? А я вот петь не умею.

— Зато ты, наверное, что-нибудь другое умеешь?

Ларин задумался: что же он умеет делать такое, чем можно поразить Софью? На ум ничего не приходило, и тогда он спросил:

— Ты в какой школе учишься, с музыкальным уклоном?

— Ага, с уклоном. А ты?

— В обыкновенной.

Петру понравилось, что девочка разговаривает с ним доброжелательно, не пытаясь от него избавиться, как это делают одноклассники.

— Тебе тоже в школу идти неохота?

— Почему же, я люблю ходить в школу. У нас там интересно.

— Где это у вас?

Она пожала плечами:

— Далеко, отсюда не видно.

— Так ты чего, не в Москве учишься? Ты нездешняя, в гости приехала?

— Я «здешняя», но учусь в другом городе.

— А мне скучно в школе. Я бы дома хотел учиться. Я отцу говорил, и он вроде бы согласился, но сказал, что я совсем одичаю без коллектива. А мне этот коллектив совсем ни к чему.

— Это смотря какой коллектив.

— Значит, тебе повезло.

— Может, все-таки попробуешь уговорить отца, пока учёба не началась?