Ирис Эрлинг - Сердцевинум

– Придумать?! – возмутилась Рина. – Я совершенно ничего не смыслю в вашем мироустройстве!

– Но тебя будут спрашивать… даже прямо сейчас. Отвечай загадочно, в меру пафосно. Ты победительница, тебе можно.

Рина хотела попросить Тысячу помочь придумать загадочный и в меру пафосный ответ, но тут стало ужасно громко – даже уши заложило. И очень скоро девочки попали в танцевальный зал.

Играла музыка – вполне современная, но все равно непривычная. Вибрация сильно отдавалась в груди – Рина даже испугалась, не вредит ли такое звучание здоровью. По стенам зала бежали красноватые колебания пульса.

Тысяча подвела Рину к компании за столиком. Ребята заговорили, вот только их лица были почти неразличимы, и Рине не удалось определить, кому какая фраза принадлежала.

– Надо же, ты настоящая.

– Вроде не подставная.

– Симпатичная.

– Да еще и иномирянка. Обычно мы вас видим в несколько другом состоянии.

– Да, я знаю, – откликнулась Рина.

– А что в тебе такого особенного? – спросила какая-то девочка, наклонившись к самому Рининому уху.

Рина сказала как можно громче:

– Во мне – ничего. Но Сердцевинум особенный. И, думаю, он этим со мной поделился. Он меня выбрал.

Ответ всем понравился, даже Тысяча улыбнулась вполне одобрительно. Больше ничего выдумывать не пришлось, потому что ребята принялись разливать по бокалам какой-то шипучий напиток. Рине тоже предложили бокал, и она украдкой понюхала его содержимое. Кажется, обычная газировка.

На вкус напиток был приторно-сладкий, а от первого же глотка началась жуткая икота. Рина даже порадовалась, что в зале оказалось так шумно. В очередной раз пригубив сладкую воду, она испуганно зажала рот ладонью – музыка стихла.

Объявили медленный танец.

Рина послала Тысяче несколько многозначительных взглядов. Кажется, она уже неплохо выразила этой компании свое уважение. Ее ведь все-таки ждали дома. Рина даже пожалела, что не попросила сердцогиню Ризантеллу приписать где-нибудь просьбу ее не наказывать.

Рина вроде бы отвернулась на секунду – а тут куда-то исчезла Тысяча! Убежала танцевать?..

Рина поднялась, высматривая провожатую, вместо нее разглядела, кажется, человека, который ошивался у ее дома, но уже ничуть не удивилась. Сделала шаг… и тут же попалась кому-то в руки.

Мимо танцующих пар ее увлекли в дальний угол залы. Рина попыталась вежливо отбиться и только тогда узнала в похитителе Арка. Сколько она ни вырывалась, Дарьянин приятель твердо держал ее за запястья.– Что ты делаешь? – растерянно пискнула Рина.

Арк, похоже, прекрасно ее расслышал.

– Спасаю тебя, – процедил он, склонившись к самому ее уху. – Перестань мне мешать.

– Не надо меня спасать! – возмутилась Рина.

– Раньше тоже не стоило?

– Ах, да… – Рина закусила губу. – Спасибо. Мальчик слегка скривился, хотя глаза его оставались все такими же безразличными.

– Как часто ты смотришь на свои руки? – осведомился он.

Рина, только было приноровившаяся танцевать, от неожиданности даже споткнулась. Что за глупости, при чем тут ее руки? Она скользнула взглядом по обеим, но Арк любезно приподнял правую со своего плеча. В темноте, конечно, было ничего не разобрать.

– Это шутка такая? – спохватилась Рина.

– Какие уж тут шутки. Ты так изящно повертела ей под носом у каждого из той компании, пока решала, пить или не пить.

– Да что не так с рукой?..

– Пойдем, посмотришь.

Арк вывел ее из зала и проводил по коридору. Заставил спуститься в то самое крыло-общежитие, впустил в туалетную комнату и захлопнул дверь.

Здесь было светло, и Рина внимательно осмотрела свою ладонь с обеих сторон. А потом заметила это.

Между пальцами темнело грязное пятно диаметром примерно в сантиметр.

Рина поскребла его ногтем, но пятно не сходило. Не помогли ни вода, ни мыло – только кожа вокруг покраснела от трения, а черный кружок остался на месте. Рина поднесла ладонь к глазам, разглядывая странное явление. Неужели новая родинка? У нее было несколько крупных родинок, но совсем не таких. А эта – будто чернильная клякса, въевшаяся под кожу. Будто клеймо.

Только Рина подумала, что пятно выглядит жутковато, как оно выросло у нее на глазах, захватив кусочек кожи на самом виду.

Выходя в коридор, Рина опасливо спрятала руку.

Она бежала не разбирая дороги.

Ее фигурка в плену мешковатых подолов расплывалась на кружеве тумана, как винное пятно. Стоило ей оглянуться, и капюшон соскальзывал на плечи, а по лицу била ненавистная – чужая – медь волос. Женщина поспешно накидывала капюшон обратно и прибавляла шагу. Нечто крошечное, но необычайно ценное она уносила с собой, чтобы спрятать.

В собственном сердцебиении ей слышался стук каблуков – особая поступь человека, вынужденного припадать на ногу: один шаг быстрый, другой – неверный, догоняющий. Глаза высматривали знакомый силуэт. Но он , конечно, выслал бы людей, а не явился сам. Старинная привычка – думать, что их только двое.

С тех пор изменилось многое. Изменился и он. Да так, что она едва его узнала.

…Тогда, проснувшись, она обнаружила себя в прохладном кожаном кресле. Кресло это стояло в сводчатой зале напротив массивного письменного стола. Голубоватое свечение проникало в залу сквозь единственное окно, к которому было приставлено неизвестное устройство. В дальнем углу притаилась чертежная доска, и на подставке догорала свеча.

Внезапно на стене заволновалась плотная занавесь из черного сукна, и в комнату шагнул мужчина.

– Назовись, – спокойно потребовал он.

Она оглядела его. Светлые волосы, волнами лежащие на плечах. Правильной формы нос, высокий лоб и прямые брови. Ни единой знакомой черты не смогла она различить в этом красивом лице, голос тоже был чужой. Но ответ послужил паролем.

– Айма.

Мужчина приблизился и наклонился над ней. Он был высокий, с благородной осанкой, но некая неправильность читалась в движениях. Темная блуза неудачно оттеняла лицо, подчеркивая болезненный оттенок кожи. Глаза горели тревожным зеленоватым огнем.

– С пробуждением, – сказал он и поцеловал ее в лоб. – Как ты себя чувствуешь? Все ли благополучно?

Айма неуверенно кивнула.

– Распоряжусь, чтобы тебе доставили завтрак. Он снова откинул занавесь и вышел в коридор.

Айма услышала окрик на незнакомом – невесть когда освоенном – языке и ответ на том же наречии. Вскоре принесли еду и молча предложили ей. Айма в растерянности приняла поднос. Когда он успел раздобыть и обжить такую комнату, обзавестись прислугой?

– Давно ты здесь? – вырвалось у нее.

Кор угадал причину ее любопытства и окинул залу довольным взглядом.

– Нравится? Ты еще не видела всего дома. Я готовился встречать тебя.