Франциска Гем - Сёстры-вампирши. Подружка – кровь с молоком

– Э, ну ладно. Крутой костюм для спортивной борьбы, – признала Салли и отвернулась, покраснев.

Когда Дака натянула на себя лилово-чёрное, полосатое трико до колен и без рукавов, напоминающее старинный купальный костюм, уже никто ничего не сказал.

Хелене, окружённая четырьмя болтливыми девочками, тайком поглядывала на двойняшек со стороны.

Урок физкультуры начался сразу с комплекса разогревающих упражнений. Катрин Реннеберг, учительница физкультуры, включила музыку. Дака вволю оторвалась на этой тренировке. Раз уж ей нельзя летать, так хотя бы так высвободить свою энергию. Музыка, надо признаться, была почти так же хороша, как у группы Krypton Krax. Дака настолько вовлеклась в эту разминку, что не услышала, как госпожа Реннеберг дала свисток – и все снова собрались у бортика.

– Ону, цой, трош, бой шлаппо ноку мош, бой, бой, бой! – пела она сама себе последний хит Krypton Krax, выбрасывая при этом кулак вверх.

Весь седьмой «Б» и госпожа Реннеберг стояли у бортика и смотрели на Даку. Лишь когда госпожа Реннеберг ещё раз свистнула, девочка вернулась к действительности. Она быстро побежала к бортику и встала рядом с сестрой.

– Я рада, что тебе так нравится комплексная тренировка, – сказала учительница физкультуры.

Дака смотрела себе под ноги. Когда госпожа Реннеберг объявила программу занятия, Дака посмотрела на сестру.

– Что, было сильно позорно? – тихо спросила она.

– Нормально позорно. – Сильвания вытерла капельки пота с бледного носа. При этом её слегка пошатывало.

– Тебе нехорошо? – спросила Дака и подхватила Сильванию под руку.

Сильвания отрицательно помотала головой:

– Ничего, спасибо. Эта комплексная разминка была тяжеловата.

Дака наморщила лоб. Обычно её сестра не так быстро выбивалась из сил.

Госпожа Реннеберг дважды хлопнула в ладоши:

– Итак, выставляем бревно и подтягиваем маты.

Несколько минут спустя гимнастическое бревно с маленькой подкидной доской перед ним уже стояло посреди зала, а пол вокруг был устлан матами. Госпожа Реннеберг показала девочкам простое гимнастическое упражнение. По крайней мере, в её исполнении оно выглядело просто. Её короткий конский хвост покачивался в такт, когда она прыгала на бревне. Под конец она сделала колесо.

– Так, а теперь вы. Кто начнёт? – Госпожа Реннеберг обвела девочек взглядом. И остановила его на Сильвании. Может, из-за её необычного гимнастического костюма, а может, из-за её носа, побледневшего как мел.

Сильвания глубоко вздохнула и пошла к снаряду. Она разбежалась, обеими ногами оттолкнулась от подкидной доски и прыгнула на бревно. Медленно выпрямилась, развела руки в стороны и сделала два шага, вытянув носочки, как показывала госпожа Реннеберг. Потом она трижды прыгнула на месте, при этом крылышки летучей мыши на её гимнастическом костюме легко трепетали. Это выглядело очень красиво. Потом она остановилась и посмотрела на свои ступни. При этом её покачивало из стороны в сторону. Сначала едва заметно, а потом всё больше. Она выставила одну ногу вперёд, потом снова отвела назад. Её продолжало покачивать. Под конец она замахала руками и зашаталась на бревне вперёд и назад.

– Сильвания? С тобой всё в порядке? – Госпожа Реннеберг подошла к бревну.

Лицо Сильвании растянулось в улыбку.

– У меня всё классно. Здесь наверху всё т-т… т-так зелено и красиво. – Сильвания сделала широкий жест, обводя рукой зал. – Всё в карпатских тюльпанах. Такой красивый кошачий лоток! – Сильвания отшатнулась на три шага назад. Один раз чуть не оступившись с бревна. – Упс! – Сильвания захихикала: – А я маленькое пушистое облачко и парю в небе.

Сильвания замахала руками и опять пошатнулась вперёд.

– О, – ахнула госпожа Реннеберг и подала Сильвании руку: – Лучше сойди с бревна.

Однако Сильвания и не подумала спрыгивать. Вполне вероятно, что она и не слышала учительницу физкультуры, пребывая в каком-то небесном кошачьем лотке. Её улыбка становилась всё шире, а шатало её всё сильнее. Некоторые девочки из седьмого «Б» закрыли руками лицо, другие вытаращили глаза. Дака смотрела на сестру открыв рот.

– Шлоц зоппо! Нехватка земли, – прошептала она.

Сильвания пролепетала что-то вроде «трули-труля-траля-ля» и снова захихикала. Потом сделала серьёзное лицо. Она прижала ладонь к груди и запела первые строчки «Трансильвания, родна инима мои». Другой рукой она дирижировала невидимым оркестром. При этом сильно покачнулась вправо. Ступня её искала бревно, но нащупывала только воздух. Нога искала и искала дальше, и Сильвания в конце концов упала.

Дака видела, что сейчас произойдёт непоправимое. Быстрее, чем может заметить человеческий глаз (нарушая радикальное правило номер шесть), она перенеслась на другую сторону от бревна, подхватила Сильванию и рухнула вместе с ней на мат.

– Опля! – сказала Дака.

– Упс! – сказала Сильвания и захихикала.

Госпожа Реннеберг поднырнула под бревном на другую сторону и встревоженно уставилась на сестёр. Вокруг них моментально образовался круг из ротозеев седьмого «Б».

– Вы не ушиблись? – Госпожа Реннеберг ощупывала Даку и Сильванию, которая от этого захихикала ещё больше.

Дака потирала задницу, на которую рухнула всей их двойной тяжестью.

Сильвания нагнулась и от души трижды поплевала на ягодицу Даки.

Госпожа Реннеберг наморщила лоб:

– Может, вызвать врача? Или… ещё кого-нибудь?

– Нет, ничего. Я знаю, что с ней, – сказала Дака.

Сильвания громко хихикала. Потом лицо её будто застыло, лишь глаза вращались в глазницах, но и они вдруг замерли. Изо рта Сильвании вырвалась икота, в тот же момент глаза её закатились и голова упала набок.

По толпе ротозеев пронеслись ахи и охи.

– Она спит?

– Она упала в обморок?

– Она умерла? – перешёптывались ряды зрителей.

Дака мгновенно поняла, насколько серьёзно положение. Страх пробрал её, словно холодная змея скользнула от пяток по спине и до затылка. Её вдруг будто парализовало, и она только и могла, что смотреть на сестру широко раскрытыми глазами. Сильвания впала в кому! Что, если она больше не придёт в себя? Или придёт только через три тысячи пятьсот лет? У Даки сжалось сердце при этой мысли. Она должна вывести сестру из комы, даже если придётся сделать это силой. Коротко и решительно Дака размахнулась и со всей силы ударила Сильванию по бледной щеке.

Часть ротозеев испуганно отпрянула и перестала дышать.

Голова Сильвании откинулась на другую сторону, а на щеке обозначился лёгкий красноватый отпечаток руки Даки. Но во всём остальном Сильвания оставалась такой же безжизненной, как и прежде.

– Сильвания, очнись! Сейчас же! Иначе я с тобой больше не разговариваю! – кричала Дака, тряся сестру за плечо. Если бы она хоть что-то могла сделать! В этот момент Дака ничего не хотела так сильно, как вернуть себе сестру. Она готова была сейчас делить с ней не только комнату, но и постель. Она бы одолжила ей пиявку Карлхайнца поласкаться. Она бы даже читала вместе с ней журналы для девочек и любовные романы. Она бы… просто всё сделала для своей сестры. Дака в отчаянии запустила обе пятерни себе в волосы. И тут почувствовала на своём плече чью-то руку.