Робин Ла Фиверс - Натаниэль Фладд и тайна единорога

Нат чуть не задохнулся от ее лжи.

– Или ты думаешь, что я буду возить с собой такую драгоценность? – Тетя Фила невозмутимо покачала головой: – Нет.

Внутри у Ната все кипело. Что она задумала?

– Как же ты без Книги знаешь, где искать зверей? – недоверчиво спросил Овадий.

– А ты откуда знал? – парировала тетя Фила. – Как ты нашел феникса, василиска и вивернов?

– Правда же здорово у меня получилось? – улыбнулся Овадий. – Я… скажем так… взял («украл» слишком грубо звучит) парочку карт Африки у пацана дома. А когда… эм… заглянул к тебе, то забрал карту Динас Эмрис.

– Стоп, – хмуро вмешался Нат. – Вы не могли побывать у меня дома. Вы же находились в Африке!

– Я заходил к тебе дважды, – ответил Овадий с очень неприятной улыбкой. – В первый раз я зашел к твоей няне на чай. Как там ее? Мисс Ламптон? Мы с ней чудно поболтали. Ты тогда в постели со свинкой лежал. Так вот, няня твоя мне показала кабинет отца. Такая дурочка оказалась, аж смешно. Пока причитала, что ж с ней будет, когда тебя заберут родители, я стащил пару карт. Ну ладно, хватит болтать. Книгу сюда.

– Говорю же тебе, нет ее у меня. Я в криптозоологии уже сорок лет. Я ее наизусть знаю.

Интересно, поверит ли Овадий в эту ложь? Он был у нее дома в ее отсутствие и Книги не нашел.

– Ладно, – сказал Овадий, поразмыслив. – Даю тебе сорок восемь часов. Слетаешь в Бэттинг-эт-Флайс и прилетишь обратно. Не вернешься в назначенный час – я заберу рог у единорога, а родителей мальчишки никто не найдет. По крайней мере живыми.

Заметив напоследок, что фавны ему неинтересны, Овадий разрешил развязать мистера Силвена, чтобы он смог сам дойти до дома. Как только они скрылись из виду, Натаниэль набросился с вопросами на тетю Филу:

– Почему вы…

– Тихо! – и она молниеносно зажала ему рот рукой. – Голоса тут слышны очень далеко. Этот несчастный ульдра, может, еще следит за нами. Пока я не дала знак, молчи. Понял?

Мальчик кивнул. Тетя Фила разжала ему рот и торжественно посмотрела на Мазю, вцепившуюся Нату в плечо.

– Мазя, дорогая. У меня к тебе огромная просьба.

– И не подумаю, – прошептала Мазя, прижимаясь к Нату.

– Овадий слишком близко к Луминессе. Может случиться беда, – вздохнула тетя Фила. – Если она его учует, то придет в ярость, и если не убьет, то покалечит.

– И чудесно. Пусть покалечит, – бросила Мазя.

– Если Овадий умрет, мы никогда не узнаем, где родители Ната. Мазя, только тебе Луминесса по-настоящему доверяет. Не могла бы ты – пожалуйста – остаться рядом с ней, пока мы с Натом слетаем домой?

– Я останусь здесь совсем одна? – услышал Нат ее тихий шепот.

– Овадий тебя не заметит, а ульдра не почувствует твой запах, слишком он необычен для него.

– Я должна остаться? – спросила Мазя у Ната.

Мальчик молчал. Не хочется, чтобы Мазя рисковала, но и подвергать Луминессу опасности нельзя.

– Нет, – ответила тетя Фила. – Ты не должна.

Мазя облегченно ослабила хватку.

– Но если ты согласишься, – продолжала тетя Фила, – ты навсегда останешься с нами, пока тебе самой не надоест.

Мазя навострила ушки.

– Вы серьезно?

– Да, серьезно. Я разрешу тебе остаться с Натом.

Мазя схватилась за голову и заныла, будто от боли.

– Прости, – сказала тетя Фила. – Я знаю, что многого прошу, но у меня нет выхода.

– Я должна? – снова спросила Мазя у Ната.

– Это решение должна принять ты сама, – ответил он.

– Неужели этот гад угробит нашу слюнявую лошадку? – спросила Мазя.

– Да. А если она испугается, то придет в ярость, и его жизни будет грозить опасность. Но если ты, юная дева, окажешься рядом, Луминесса будет спокойна.

– А после я навсегда останусь с Натом?

– Навсегда.

Мазя сморщила личико, долго и напряженно размышляя. Наконец она сказала:

– Хорошо, я останусь.

Нат облегченно выдохнул.

– Узнаю нашу Мазю! – воскликнула тетя Фила. – Сама найдешь туда дорогу?

Мазя поглядела внимательно на деревья и указала ровно в ту сторону, где было убежище Луминессы.

– Это туда.

– Да. Иди и все расскажи Луминессе. Что бы ни случилось, постарайся ее успокоить.

Мазя быстро салютовала на прощание и спрыгнула на землю.

– Только возвращайтесь скорей, – крикнула гремлинша.

– Постараемся, – пообещал Нат и поглядел ей вслед.

Дорога до домика мистера Силвена была невыносимо долгой, хоть и шли они быстрым шагом. У Натаниэля в голове роились угрюмые мысли и злые вопросы. Все, кого он любил, все, чем дорожил, было поставлено на карту: родители, Мазя, и даже будущее криптозоолога. Когда они дошли до домика и закрыли дверь, Нат развернулся к тете Филе.

– Я же говорил, что был мороз, – выпалил он. – Я же говорил!

На самом деле он хотел сказать совсем другое: « Почему вы не отдали ему дурацкую книгу? Что будет с моими родителями?» Но вместо этого выдал какую-то чушь про погоду.

– Да, говорил.

Но легче ему не стало.

– Почему вы меня не послушали?

Нат и сам не знал, чего хочет услышать от тети Филы: ее извинений, ее повинной, чего-то еще .

– Что? Что случилось? – спросил перепуганный Корнелиус.

– Овадий здесь, – бросила тетя Фила. – Он следил за нами и знает, где Луминесса.

От таких новостей дронт присвистнул и с презрением фыркнул в сторону мистера Силвена:

– А я думал, что фавны нюхом чуют любые перемены. Тоже мне, смотритель.

– Вместо себя Овадий подослал ульдру, – объяснила тетя Фила. – Запах ульдры фавну неизвестен, к тому же холод ульдры блокирует любое обоняние.

– Что же хочет этот прохвост Овадий?

– Ему понадобилась Книга Чудовищ. В обмен на нее он обещал не трогать единорога и, – тетя Фила взглянула на мальчика, – рассказать, где родители Ната.

– Что? – пискнул Корнелиус.

Пока тетя Фила объясняла, что случилось, Нат отошел к окну. Еще немного, и его разорвет на куски. Надо немедленно что-то делать. Как не хватает Мази, ее шуточек и смеха. Отчаяние быстро перешло в гнев. Мальчик сжал кулаки.

– Если бы вы мне доверяли, то раньше догадались бы, что что-то не так. А вы решили, что я все придумал, что я маленький и глупый! – и голос у него оборвался, так много хотелось выкрикнуть.

– Я знаю, – тихо сказала тетя Фила, потрепав его по волосам. – Я была не права. Прости. Я только и думала, что о единороге. Я не знала, откуда Овадий нанесет очередной удар. Мне казалось, ты слишком много думаешь о родителях.

– Но ведь я оказался прав, – прошептал Нат.

– Да, ты оказался прав, – с раскаянием в голосе промолвила тетя Фила.

– Почему вы не отдали ему Книгу Чудовищ? – спросил мальчик еще тише, глядя в пол.

– Нат! – Тетя Фила прижала его к себе. В ее объятьях ему стало хорошо, но он был так на нее зол, что не мог принять это утешение и откинул ее руки.