Лоис Лоури - Вестник

Она потянулась к чайнику и налила обоим в кружки еще чаю.

Неожиданно для себя он выпалил:

— Я могу поправить твою ногу.

Повисла полная тишина. Слышно было только шипение и треск дров в камине. Кира пристально посмотрела на Мэтти.

— Я могу, — сказал он, помедлив, — у меня есть дар. Твой отец говорит, что и у тебя тоже есть дар, так что ты поймешь.

— Да, есть, — согласилась Кира. — Он всегда у меня был. Но мой дар не позволяет мне вправлять то, что вывихнуто.

— Я знаю, твой отец говорил мне, что у тебя другое.

Кира посмотрела на свои руки, которые обхватили кружку с чаем. Она положила руки на стол и перевернула их ладонями кверху. Мэтти видел узкие ладони и сильные пальцы с кончиками, огрубевшими от работы в саду, за станком и с иголками, которыми она вышивала свои сложные и красивые гобелены.

— Мой дар в моих руках, — проговорила она тихо. — Он проявляется, когда я что-то делаю. Мои руки…

Он знал, что не стоит прерывать, но времени было так мало. Поэтому он прервал ее, извинившись.

— Кира, расскажи мне, пожалуйста, про твой дар позже. Сейчас нужно сделать что-то важное и решить. Давай покажу тебе кое-что. Мой дар тоже в руках.

Он не собирался этого делать, но чувствовал, что так правильно. На столе лежал острый нож, которым он резал хлеб на ужин. Мэтти взял его, наклонился и поднял штанину на левой ноге. Кира в смятении смотрела. Быстро и без колебаний он ткнул себя в колено. Темная красная кровь тонкой волнистой струйкой потекла по ноге.

— Ой! — воскликнула Кира. Она смотрела на него, прижав руки к лицу. — Зачем ты…

Мэтти сглотнул слюну, глубоко вздохнул, закрыл глаза и положил обе руки на раненое колено. Он чувствовал, что начинается. Кровь в его венах стала пульсировать, по всему телу прошла дрожь, и он почувствовал, как из его рук выходит сила и входит в рану. Длилось все это не дольше нескольких секунд.

Он заморгал и убрал руки. Они были слегка испачканы кровью. Полоска крови на ноге уже начинала подсыхать.

— Мэтти! Да что же такое ты?..

Он сделал ей знак рукой, и Кира, наклонившись, стала внимательно рассматривать колено. Затем взяла со стола плетеную салфетку, смочила ее в своем чае и вытерла ногу влажной тканью. Полоска крови пропала. Колено было гладким, шрама не было. Она пристально смотрела на колено, затем прикусила губу, выпрямилась и поправила ему штанину.

— Понятно, — только и сказала она.

Мэтти постарался сбросить с себя накатившую волну усталости.

— Это была очень маленькая ранка, — объяснил он. — Это я для того, чтобы показать тебе, что я могу. Сил на это ушло немного. Но я делал и более серьезные вещи, Кира. С другими. У них были серьезные раны.

— С людьми?

— Пока нет. Но я могу. Я чувствую это, Кира. Когда у тебя дар, ты знаешь.

Она кивнула.

— Да, это так.

Она взглянула на свои руки, лежавшие на столе и все еще державшие влажную ткань.

— Кира, для твоей ноги потребуется много сил. Потом мне придется отсыпаться, наверное, целый день или дольше. А времени у меня мало.

Она озадаченно посмотрела на него.

— Какого времени?

— Потом объясню. Но сейчас, наверное, мы можем начинать. Если я сделаю все сейчас, я буду спать всю ночь и часть утра. А за это время ты привыкнешь к тому, что теперь ты нормальная.

— Я и есть нормальная.

— Ну, я хотел сказать, у тебя будут две здоровые ноги. Ты даже не представляешь, насколько легче тебе будет ходить. Но придется привыкнуть.

Она посмотрела ему в глаза. Затем опустила взгляд на свою увечную ногу.

— Значит, ты ляжешь на тахту, а я поставлю стул рядом с тобой. — Мэтти начал готовиться и разминать руки. Он сделал несколько глубоких вдохов и почувствовал прилив сил. Силы полностью вернулись к нему. Ранка на колене на самом деле была крошечной.

Он встал, взял деревянный стул и пододвинул его к тахте, на которой спал перед этим. Он поправил подушки, чтобы Кире было поудобнее. Он услышал, как за его спиной Кира тоже встала со своего стула и прошла через комнату. Оглянувшись, он с удивлением увидел, что она отнесла кружки к раковине и собиралась их мыть, словно бы ничего не произошло.

— Кира!

Она взглянула на него. Слегка нахмурилась. А потом сказала «нет».

Спорить с ней было совершенно бесполезно. Мэтти быстро оставил попытки.

Наконец он передвинул свой стул так, чтобы можно было сидеть возле огня. Теперь по вечерам уже было прохладно, лето кончалось. В Лесу по ночам уже было совсем холодно: во время своего путешествия он просыпался продрогшим. Сидеть у огня было очень приятно.

Кира взяла маленькую деревянную рамку с недоконченной вышивкой и туго растянула ткань. Она подошла к стулу, подвинула к нему корзинку с яркими нитями. Затем прислонила палку рядом с камином, села и взяла в пальцы нить, которая уже была наготове с вдетой зеленой ниткой, шедшей к ткани.

— Я пойду с тобой, — сказала она неожиданно тихим голосом, — но я пойду такая, какая я есть. Со своей ногой. Со своей палкой.

Мэтти удивленно уставился на нее. Откуда она узнала? Ведь он еще не спрашивал ее, а только собирался.

— Я как раз хотел объяснить, — сказал он после долгой паузы. — Я хотел убедить тебя. Как?..

— Я начала тебе рассказывать про свой дар, — ответила она. — О том, что умеют мои руки. Придвинь стул поближе, и теперь я покажу тебе.

Он послушно придвинул грубый деревянный стул к ней. Она наклонила вышивку так, чтобы он мог видеть. Как и красочный гобелен на стене у слепого, это тоже был пейзаж. Стежки были крошечные и сложные, у каждого цвета было много оттенков, так что темно-зеленый постепенно переходил в более светлый оттенок, а затем к еще более светлому, в конце концов становясь светло-желтым. Цвета складывались в причудливые деревья, на которых можно было различить бесчисленные крошечные листья.

— Это Лес, — узнал Мэтти.

Кира кивнула.

— Смотри, что за ним, — она показала пальцем на правый верхний угол, где Лес расступался и появлялись малюсенькие дома, а вокруг них — извилистые дорожки.

Ему показалось, что он узнал дом, в котором живет со слепым, хотя его едва можно было заметить.

— Деревня, — сказал он, разглядывая вышивку и восхищаясь ее искусностью.

— Я вновь и вновь вышиваю эту сцену, — сказала Кира, — а иногда — не всегда — мои руки начинают двигаться как будто сами. Как будто у нитей появляется своя сила.

Он наклонился поближе, чтобы еще лучше разглядеть вышивку. Крошечные детали поразили его.

— Мэтти, — проговорила она, — этого еще никто не видел, но вот прямо сейчас я чувствую это руками. Смотри.

Он стал пристально смотреть, как ее правая рука взяла иглу с зеленой нитью. Она воткнула ее в ткань там, где была незаконченная вышивка на краю Леса. Внезапно обе ее руки стали слегка подрагивать. Они светились. Он уже видел такое раньше, в тот день, когда Вождь стоял у окна и собирался с силами, чтобы заглянуть за предел.