Вероника Рот - Избранная

Восемь, девять и десять — прирожденные лихачи, имена которых мне почти незнакомы.

Одиннадцать и двенадцать — Молли и Дрю.

Молли и Дрю проиграли. Дрю, который пытался убежать, пока Питер держал меня за горло над пропастью, и Молли, которая пичкала эрудитов ложью о моем отце, — отныне бесфракционники.

Это не совсем та победа, о которой я мечтала, но тем не менее победа.

Уилл и Кристина целуются, чуть слишком слюняво на мой вкус. Лихачи вокруг стучат кулаками. Затем кто-то хлопает меня по плечу, я оборачиваюсь и вижу Тобиаса. Просияв, я встаю.

— Как думаешь, если я тебя обниму, наш секрет не раскроют? — спрашивает он.

— Знаешь, если честно, мне наплевать.

Я встаю на цыпочки и целую его.

Это лучшее мгновение моей жизни.

Мгновением позже Тобиас проводит большим пальцем по ранке на моей шее, и кусочки мозаики внезапно складываются в единую картину. Не понимаю, как до меня раньше не дошло.

Раз: цветная сыворотка содержит передатчики.

Два: передатчики подключают сознание к симуляционной программе.

Три: сыворотку изобрели эрудиты.

Четыре: Эрик и Макс работают с эрудитами.

Я вырываюсь из объятий и смотрю на Тобиаса широко распахнутыми глазами.

— Трис? — растерянно спрашивает он.

Я качаю головой.

— Не сейчас.

Я имею в виду «не здесь». Не рядом с Уиллом и Кристиной, которые смотрят на нас, открыв рты, наверное потому, что я только что поцеловала Тобиаса; не среди шумно ликующих лихачей. Но он должен знать, насколько это важно.

— Позже, — говорю я. — Ладно?

Он кивает. Я не знаю даже, как объясню это позже. Не знаю даже, как собраться с мыслями.

Но я знаю, как Эрудиция заставит нас воевать.

Я пытаюсь остаться с Тобиасом наедине после объявления рангов, но толпа неофитов и членов фракции слишком густая, и их бурные поздравления растаскивают нас в разные стороны. Я решаю тайком выбраться из спальни, когда все уснут, и отыскать его, но пейзаж страха утомил меня сильнее, чем я думала, и довольно скоро я тоже проваливаюсь в сон.

Я просыпаюсь под скрип матрасов и шарканье ног. Слишком темно, чтобы ясно видеть, но, когда глаза привыкают, я различаю, что Кристина завязывает шнурки. Я открываю рот, чтобы спросить, что она делает, но затем замечаю, что напротив Уилл надевает рубашку. Все проснулись, но никто не произносит ни звука.

— Кристина, — шепчу я.

Она не смотрит на меня, и я хватаю ее за плечо и встряхиваю.

— Кристина!

Она продолжает завязывать шнурки.

У меня сжимается сердце, когда я вижу ее лицо. Ее глаза открыты, но ничего не выражают, а мышцы лица расслаблены. Она двигается, не глядя, что делает, ее рот полуоткрыт, она не просыпается, но кажется проснувшейся. И все остальные выглядят точно так же.

— Уилл? — Я пересекаю комнату.

Закончив одеваться, все неофиты выстраиваются в колонну. Они молча выходят из спальни. Я хватаю Уилла за плечо, чтобы помешать ему уйти, но он стремится вперед с непреодолимой силой. Я стискиваю зубы и держусь как могу, упершись пятками в пол. Он просто тащит меня за собой.

Они сомнамбулы.

Я ощупью нахожу ботинки. Нельзя оставаться здесь одной. Я поспешно завязываю шнурки, натягиваю куртку и выбегаю из комнаты, быстро нагоняя колонну неофитов, подстраиваясь под их шаг. Через несколько секунд я понимаю, что они двигаются в унисон, одна и та же нога вперед, одна и та же рука назад. Я старательно подражаю им, но ритм кажется чуждым.

Мы маршируем к Яме, но когда достигаем входа, начало колонны поворачивает налево. Макс стоит в коридоре и наблюдает за нами. Мое сердце колотится в груди, и я как можно более безучастно смотрю вперед, сосредоточившись на ритме шагов. Я напрягаюсь, проходя мимо Макса. Он заметит. Заметит, что я не безмозглая, как остальные, и со мной случится что-то плохое, я это знаю.

Темные глаза Макса скользят по мне.

Мы поднимаемся по лестничному пролету и в том же ритме проходим четыре коридора. Затем открывается огромная пещера. Внутри нее — толпа лихачей.

В пещере стоят ряды столов, на них насыпано что-то черное. Я не вижу, что именно, пока не подхожу на расстояние фута. Оружие.

Ну конечно. Эрик сказал, что все лихачи получили вчера уколы. Так что теперь вся фракция стала безмозглой, покорной и обученной убивать. Идеальные солдаты.

Я беру пистолет, кобуру и пояс, подражая Уиллу, который стоит прямо передо мной. Я стараюсь имитировать его движения, но не могу предугадать, что он собирается делать, и в результате вожусь дольше, чем хочется. Я стискиваю зубы. Остается надеяться, что никто за мной не наблюдает.

Вооружившись, я иду за Уиллом и другими неофитами к выходу.

Я не могу вести войну с Альтруизмом, со своей семьей. Я лучше умру. Мой пейзаж страха доказал это. Список вариантов сужается, и я вижу нужный путь. Я буду притворяться достаточно долго, чтобы попасть в сектор Альтруизма. Я спасу свою семью. И что бы ни случилось после, неважно. Меня окутывает пелена спокойствия.

Колонна неофитов входит в темный коридор. Я не вижу Уилла, равно как и ничего впереди. Моя нога ударяется обо что-то твердое, и я спотыкаюсь, вытянув руки. Коленом я ударяюсь о что-то еще… ступенька. Я выпрямляюсь, настолько напряженная, что зубы едва не стучат. Никто ничего не заметил. Слишком темно. Пожалуйста, пусть здесь будет слишком темно.

Когда лестница поворачивает, свет проникает в пещеру, и я наконец снова различаю впереди плечи Уилла. Достигнув вершины лестницы и проходя мимо очередного лидера Лихости, я сосредоточиваюсь на том, чтобы соразмерить наш шаг. Теперь я знаю всех лидеров Лихости, потому что они единственные не спят.

Нет, не единственные. Очевидно, я бодрствую, потому что я дивергент. И если я не уснула, значит, не уснул и Тобиас, разве только я ошибалась насчет него.

Я должна найти его.

Я стою рядом с рельсами в толпе, которая кажется бесконечной, насколько я вижу боковым зрением. Поезд останавливается перед нами, все вагоны открыты. Один за другим мои товарищи-неофиты забираются в вагон.

Я не могу повернуть голову, чтобы осмотреть толпу в поисках Тобиаса, но позволяю своему взгляду скользнуть в сторону. Лица слева мне незнакомы, но я вижу в нескольких ярдах справа высокого парня с короткими волосами. Возможно, это не он, и удостовериться я не могу, но лучшего шанса у меня не будет. Я не знаю, как добраться до него, не привлекая внимания. Я должна добраться до него.

Вагон передо мной заполняется, и Уилл поворачивает к соседнему. Я следую его примеру, но вместо того, чтобы остановиться там же, где он, скольжу на несколько футов вправо. Люди вокруг все выше меня, они послужат мне прикрытием. Я снова шагаю вправо, стиснув зубы. Слишком много движения. Меня поймают. «Только бы меня не поймали».