Бен Миллер - Мальчик, который заставил мир исчезнуть [litres]

– Мне не нравится эта котлета, – заявила Лана и швырнула недоеденную галету в середину чёрной дыры.

Харрисон прекратил крутить педали. И что ему теперь делать?

Несколько мгновений после того, как бабушка Шелли исчезла, Харрисон чувствовал себя очень потерянно и одиноко.

Его родители пропали в чёрной дыре, а теперь единственного взрослого, кроме Шелли, который мог бы ему помочь, тоже нет.

Он слез с велосипеда, и его глаза во второй раз за день защипало от слёз.

– Тю-тю, – сказала Лана, указывая на огромную чёрную дыру.

– Да, – отозвался Харрисон.

Вид у Ланы сделался обеспокоенный.

– Не волнуйся, Лана, – сказал Харрисон с большей уверенностью, чем чувствовал. – Всё будет хорошо.

Он посмотрел на открытку, которую дала ему бабушка Шелли. Перевернув её, он прочитал на обороте:

Харрисон нахмурился. Почему открытка подписана Шелли от Шелли? У Шелли с её бабушкой одинаковые имена? Это казалось странным.

Харрисон снова перевернул открытку, чтобы посмотреть на картинку. В уголке очень мелкими буквами было написано:

« Очень Большой Телескоп, гора Параналь, Чили».

Харрисон глубоко вдохнул. Ему восемь лет. Как он попадёт в Чили? И кто присмотрит за Ланой, пока его не будет? Это невозможно.

Тогда-то он и вспомнил о единственном человеке, который мог бы ему помочь.

Когда на следующее утро Харрисон распахнул дверь, он едва узнал подростка, стоящего на пороге. На госте были зеркальные очки и выцветшая зелёная армейская куртка, а намазанные гелем волосы стояли ирокезом.

– Здорово, братишка, – сказал парень. – Я прибыл, как только смог.

– Сонни! – Харрисон кинулся вперёд и обнял старшего брата. Если точнее, Сонни на самом деле приходился Харрисону сводным братом, потому что у них был один отец, но Сонни жил с матерью в Лондоне.

Прошлым вечером Харрисон позвонил Сонни и рассказал ему обо всём, что произошло. Хоть Сонни и не был взрослым, теперь, когда он пришёл, у Харрисона появилась уверенность, что брат поможет ему всё исправить.

– Где Лана? – спросил Сонни.

– В школе, – гордо ответил Харрисон. – Я её и завтраком накормил.

– Весьма впечатляюще, – похвалил Сонни, следуя за братом на кухню. – Что… что тут произошло?

Вся кухня была пуста. Осталась одна только чёрная дыра, привязанная к спинке последнего стула. Стол, кастрюли, сковородки, посуда, столовые приборы, кофеварка, холодильник – всё исчезло.

– Я должен был кормить дыру, – объяснил Харрисон, – а то она съёжилась бы и исчезла.

– Понятно, – мрачно произнёс Сонни. – Значит, вот куда пропали папа и твоя мама? – спросил он, помахав рукой над поверхностью чёрной дыры, чтобы проверить, отражает ли она что-нибудь.

– Это случайно вышло, – сказал Харрисон. – И я бы извинился, но не могу, потому что они там, а я тут. Поэтому мне приходится всё швырять и швырять туда вещи, потому что я не знаю, что будет, если она полностью исчезнет.

– Хм-м-м… – протянул Сонни. – По телефону ты сказал, что тебе нужно в Чили искать эту Шелли. Но как ты возьмёшь чёрную дыру с собой в самолёт? Нельзя сдать её в багаж; самолёт исчезнет. Видимо, придётся тебе взять её как ручную кладь.

– Самолёт? – переспросил Харрисон.

– А как ещё ты собираешься попасть в Чили? – отозвался Сонни.

– Но разве можно детям летать без взрослых? – спросил Харрисон.

– Нет, – ответил Сонни. – Зато подросткам можно.

– Куда вы направляетесь, сэр? – спросила леди на стойке регистрации, поднимая взгляд на высокого джентльмена в длинном плаще и зеркальных очках.

– В Сантьяго, – ответил Харрисон. В левой руке он держал верёвочку чёрной дыры, так что он пошарил в кармане правой и вытащил оттуда паспорт Сонни. Поскольку рукава папиного плаща были слишком длинными, он закатал их под мышками, чтобы никто не заметил.

Леди постучала по клавиатуре, а потом нахмурилась, глядя на экран.

– И сколько же вам лет? – спросила она.

– Тринадцать, – ответил Харрисон, не осмеливаясь поглядеть ей в глаза. – Мои родители дали мне вот это письмо, – добавил он, передавая ей конверт. Конечно, на самом деле его родители ничего подобного ему не давали. Сонни напечатал письмо на компьютере и подделал подпись их отца.

Леди снова нахмурилась, потом постучала по клавиатуре. Она взяла паспорт Сонни и очень внимательно изучила его. Затем перевела взгляд на Харрисона.

– Не будете ли вы так любезны снять солнечные очки? – попросила она.

– Конечно, – ответил Харрисон, надеясь, что она купится на его маскировку.

Они с Сонни походили друг на друга, но не очень сильно. Тем утром, по пути на железнодорожный вокзал, они попросили таксиста остановиться у парикмахерской под названием «Волосы – это мы».

– Мой маленький братишка ужасно хочет на меня походить, – сообщил Сонни Карллу (с двумя «л»), парикмахеру, напустив на себя смущённый вид.

– Не такой уж я и маленький, – сказал Харрисон.

– Значит, делаем тебе ирокез, ага? – спросил Карлл.

– И ещё я хочу, чтобы он был коричневый, – добавил Харрисон, чьи собственные волосы были светлыми. Он поймал взгляд Сонни – брат ему подмигнул.

– Серьёзно? – удивился Карлл. – А ваши родители в курсе?

– Ну да, они сказали, что вообще не против, – ответил Сонни самым подростковым из всех подростковых голосов. – Они нам денег дали, – добавил он, мельком показав парочку двадцатифунтовых купюр.

– В таком случае, – сказал Карлл, – сделаем тебе хоть фиолетовый в розовую крапинку.

Теперь, стоя у стойки регистрации, Харрисон просто надеялся, что причёски и покраски будет достаточно, чтобы убедить леди, будто он – его старший брат.

Леди продолжала вглядываться в монитор.

А потом…

– У вас есть с собой багаж? – спросила она.

Харрисон моргнул. Это значит, что она пропустит его в самолёт?

– Нет, – ответил он.

– Ручная кладь?

Харрисон посмотрел на чёрную дыру.

– Только это, – сказал он.

Последовала продолжительная пауза, пока леди разглядывала что-то на своём мониторе.

– Посадка в ваш самолёт будет производиться с выхода C52, – сообщила она и вернула Харрисону паспорт. Внутри лежал свежеотпечатанный посадочный талон. – Счастливого полёта.

Харрисон поблагодарил её, снова надел солнечные очки, развернулся и врезался прямо в один из блестящих металлических столбиков, регулирующих очередь. А всё, конечно, из-за того, что он сидел на плечах у Сонни, и тот не мог толком видеть, куда идти.

– Прошу прощения, – сказал Харрисон явно раздражённым людям из очереди. – Осторожно! – прошипел он брату. – Нельзя, чтобы нас поймали. Идём, давай найдём туалет и избавимся от этого плаща.