Бен Миллер - Мальчик, который заставил мир исчезнуть [litres]

Харрисон попытался ещё раз, окунув верёвочку в песок.

Вот тогда что-то и начало происходить.

Что-то невероятное.

Весь песок на плато начал трястись, будто его засасывало в самый мощный и самый крошечный в мире пылесос. Последовал толчок, и на Харрисона дунул штормовой ветер, подбрасывая его вверх.

Всё, что он мог делать, – лишь держаться за верёвочку.

Теперь он опять видел чёрную дыру, прямо на конце верёвочки, размером с мяч для гольфа.

Сработало! Дыра снова росла!

Вся гора под ним начала трястись и как будто складываться, словно была тонкой, как простыня… а потом её засосало в чёрную дыру.

Харрисон почувствовал себя так, будто у него вот-вот взорвётся голова, а ветер набросился на него ещё яростнее!

Он глубоко вдохнул, не снимая маски. Сладко и кисло, сладко и кисло.

Теперь чёрная дыра была размером с футбольный мяч и всё продолжала расти. Далеко под ним Земля начала искривляться, а Солнце стало подниматься. К Харрисону стремительным потоком полетели камни.

Несколько кратких секунд его окутывал самый яркий и жаркий солнечный свет, который он когда-либо видел!

А потом Харрисон окунулся во тьму.

Сладко и кисло, сладко и кисло.

И неожиданно он уже плыл в космосе, и между ним и Солнцем была лишь огромная чёрная дыра.

Вся Земля пропала внутри его чёрной дыры! Целый мир и всё, что в нём было: каждый человек, животное и растение теперь полагались на то, что Харрисон всё сделает правильно.

Мальчик посмотрел на баллончик с кислородом. Воздуха у него осталось всего на не сколько минут. Нужно соображать быстро.

Сладко и кисло, сладко и кисло.

В голове эхом прозвучали слова Шелли: «Земля, Вращай, Прыгай Внутрь».

Землю он внутрь отправил. Теперь нужно заставить чёрную дыру вращаться. Но в какую сторону? И как?

Он поднял голову и посмотрел на чёрную дыру, глубокую и тёмную, с горящим вокруг неё, как ореол, Солнцем. Но постойте… а где звёзды? А, вот они, словно ковёр под ногами.

Что там Шелли пыталась сказать ему, прежде чем улететь? Будешь вращать в одну сторону – попадёшь в прошлое. Будешь вращать в другую – попадёшь в будущее.

Но в какую сторону куда?

Этого никак не выяснить.

Харрисон посмотрел на свои кроссовки. Между ними сияла яркая звезда, которую он, как ему показалось, узнал! Приглядевшись, он увидел, что образующие крест звёзды под его ногами – не что иное, как созвездие Лебедя, а самая яркая звезда – это Денеб, его хвост!

Но была одна проблема.

Лебедь не вращался. А значит, Харрисон не вращался тоже.

Он попытался покрутить телом. Бесполезно. Оттолкнуться было не от чего, кругом лишь пустота космоса. А потом ему в голову пришла идея.

Он снял один кроссовок и бросил его, и Лебедь вроде как начал вращаться, а значит, и он сам вместе с чёрной дырой тоже вращался.

Так что Харрисон снял и второй кроссовок и бросил его тоже.

Теперь Лебедь крутился ещё быстрее!

Тогда Харрисон начал взбираться по верёвочке, перебирая руками и подбираясь к чёрной дыре.

Он вытянул одну руку…

Сердце забилось сильнее.

А если что-то пойдёт не так? Что если он упадёт внутрь и никогда уже не выберется?

«Сохраняй спокойствие», – говорила Шелли.

Ему нужно оставаться спокойным!

Сладко и кисло, сладко и кисло…

Он коснулся края…

А потом – вжух! – сорвался с места, будто скользил головой вперёд по самой большой в мире водной горке!

Харрисона швыряло влево и вправо, вверх и вниз: он нёсся сквозь пространство и время, всё быстрее и быстрее!

Харрисона швыряло влево и вправо, вверх и вниз: он нёсся сквозь пространство и время.

Он увидел лающую Блу… потом огромный кусок брокколи… Гектора Брума, поигрывающего своей резинкой… бассейны и учебники проносились мимо него так быстро, что пришлось закрыть глаза…

И наконец в отдалении Харрисон заметил своих родителей, машущих ему…

Но постойте, они махали ему в знак приветствия или прощания?

Внезапно его понесло от них прочь, мимо звёзд, галактик и скоплений галактик…

Во тьму.

А потом всё остановилось.

Харрисон открыл глаза. Он снова увидел Лебедя. Только он больше не вращался!

Ничего не сработало!

А потом Харрисон осознал, что на нём нет кислородной маски.

Он лежал на спине, глядя на звёзды на потолке на космической вечеринке Гектора Брума!

– Ну хорошо! – сказала Шелли. – Поиграем в игры? – Она щёлкнула по ряду выключателей на стене, и свет снова загорелся.

У него получилось! Он отправился назад во времени на вечеринку в честь дня рождения Гектора! А значит, ничего Плохого ещё не произошло! Его родители, Блу, Гектор Брум и целая планета в целости-сохранности!

Несколько секунд Харрисон просто лежал, чувствуя огромное облегчение. Потом он улыбнулся широчайшей улыбкой. Он вскочил на ноги и поднял руку так высоко, как только мог.

– Да! – взревел он.

И все засмеялись.

Само собой разумеется, праздник удался на славу. И когда Гектор Брум вытащил свою резинку и зловеще ухмыльнулся, Харрисон обнаружил, что ему всё равно. Стоит разок побывать внутри чёрной дыры и потерять почти всех, кого любишь, и резинка уже не кажется такой уж страшной. Харрисон так веселился, что едва заметил, как под конец вечеринки в комнату проскользнули его родители.

– Вы здесь! – завопил Харрисон, кинулся к ним и крепко обнял обоих. Как же он соскучился по родителям. Потом он заметил Лану и обнял её тоже.

– Присматривать за Харрисоном было одно удовольствие, – сообщила Шелли его родителям.

Шелли по очереди раздала каждому ребёнку по куску праздничного торта и по красивому сияющему гелиевому шарику в форме планеты. Гектору Бруму достался полосатый коричнево-жёлтый Юпитер, а Персефоне Бринкуотер – лиловая Венера. Чарли Нвосу получил небесно-голубой Нептун, Маркус Доун – оранжевый Сатурн с розовыми кольцами, а Карл Инг – синевато-зелёный Уран. Кэти Броад дали серебристый Меркурий, который удачно подходил к её костюму ангела. Наконец подошла очередь Харрисона.

– У вас есть шарик для Харрисона? – спросила его мама.

– О, – сказала Шелли. – У меня есть совершенно особенный шарик для тебя, Харрисон.

Сердце Харрисона рухнуло куда-то вниз. Не могло же всё опять начаться? Он не хотел чёрную дыру!

Но тут Шелли вручила ему замечательный красный шарик.

– Это Марс, – сказал она, привязывая шарик к запястью мальчика. – Ты знаешь, в чью честь назвали Марс?

Харрисон помотал головой.

– Марс – римский бог войны, – сказала Шелли. – Но, чтобы побеждать, ему пришлось контролировать свой гнев.