Финн Сеттерхольм - Тайна Лидии [litres]

– Ах вот как, самозванка! – раздался ледяной голос королевы. – И эта самозванка каждый день бывает в покоях принцессы и учит ее дурным манерам? Можете не сомневаться: виновные будут наказаны.

Раздался приглушенный гул голосов: гости были в ужасе. Слово взял король. Маска высокомерного хладнокровия не могла скрыть его гневной дрожи.

– Охрана! Схватить самозванку и бросить ее в тюрьму!

Гул голосов нарастал, гости переговаривались всё громче, и, если бы не строгий этикет, в мастерской наверняка воцарилась бы суматоха. Лидия прижималась к Марии Барболе, пытаясь спрятаться за ее коренастым телом.

– Говорила я тебе! – прошептала Мария Барбола. – Тебя поджидала большая опасность. Будь храброй, Лидия, не теряй надежды!

Двое охранников в шлемах и с копьями бросились к Лидии сквозь толпу гостей, схватили и потащили ее к выходу. Снова послышался голос королевы:

– Приведите ее сюда. Я хочу сказать ей пару слов.

Охранники потащили Лидию к королевской чете – именно потащили, ведь от страха у Лидии отнялись ноги.

Король гневно наморщил лоб, принцесса Маргарита смотрела на Лидию, разинув рот от изумления, а лицо королевы выражало отвращение. Лидия подумала, что королева была бы красива, если бы не надменное выражение лица, словно вылепленного из гипса.

– Как тебе удалось завоевать благосклонность принцессы? – процедила королева. – Ты пустила в ход колдовство?

Лидия не могла выдавить ни единого слова – язык словно прирос к нёбу.

– Отвечай! – приказала королева.

– Я не умею колдовать, – прошептала Лидия. – Я просто слушалась принцессу, когда она велела мне петь.

– Петь! Эти чудовищные, адские вопли ты называешь пением?! – оборвала ее королева. – А рисунки, которые ты заставляла ее малевать!

– Она хотела научиться рисовать, – просипела Лидия. – Я просто пыталась ей помочь, она сама просила меня об этом.

– Я видела эти рисунки! Самые мерзкие, отвратительные, непристойные чудища, которые только можно вообразить, вот что это! И научила ее этому ты! Пособница дьявола! Ведьма, в этом нет сомнений!

Как королева ни старалась сохранить надменное выражение лица и холодный тон, последние слова она почти прокричала, так что все их услышали.

– Ведьма, ведьма! – то шептали, то восклицали вокруг.

Принцесса, испуганно молчавшая, пока королева говорила, вдруг заявила:

– Лидия не ведьма, она добрая. Или, может быть, добрая ведьма? Ведь она прилетела ко мне через картину. Это она сама рассказала.

Лидия бросила умоляющий взгляд на принцессу. Она понимала, что хуже этих слов и придумать было нельзя.

– Молчите, принцесса! – сердито приказал король. – Вас ослепили чары этой колдуньи. Мы уже поняли, что она хотела заколдовать и нас. Нет сомнения в том, кто она такая. Бросьте ее в тюремный подвал. Пусть ведьму допросит инквизиция, уж они добьются от нее признания.

Король махнул рукой, и охранники снова схватили мнимого шута, чтобы потащить прочь. Но Лидии, которую до этой минуты сковывал страх, вдруг удалось вырваться – охваченная гневом, она выкрикивала все, что накопилось на сердце.

– Теперь вы меня послушайте! – кричала она. – Мне страшно надоел ваш скучный, замшелый двор и все эти живые трупы, которые бродят по вашему мерзкому дворцу! Это не дворец, а склеп! И пахнет тут противно! Давайте, бросайте меня в тюрьму – я здесь и так как в тюрьме! Вы все придурки! Ты, гипсовая королева, сама ведьма! И ты, старый жирный король! Если кто и был тут добр ко мне, так это принцесса, Мария Барбола, Ана и Исабель и еще Веласкес…

Последние слова заглушили рыдания. Король и королева сидели разинув рты: никто никогда не смел им перечить, а эта девчонка обзывает их последними словами! Наконец король очнулся и затряс кулаками, приказывая охране немедленно увести прочь это омерзительное создание.

– Пусть ее пытают, – прошипел он напоследок. – Инквизиция знает, как надо обращаться с такими ведьмами.

Лидию потащили к выходу. Она успела заметить дрожащие губы принцессы, испуганное лицо Марии Барболы и услышать торжествующий голос Николасито:

– Я же говорил, что она ведьма!

Последним, кого увидела Лидия, был Веласкес: он стоял перед королем и что-то говорил, отчаянно жестикулируя. Его лицо, никогда не выражавшее эмоций, на этот раз излучало тревогу и страх.

Лидию проволокли вниз по лестнице и бросили в тюремную камеру. Лежа на полу, она сквозь всхлипывания услышала, как захлопнулась решетка и щелкнул замок. Когда Мария Барбола показывала Лидии дворец, девочка испугалась от одного вида темной и сырой дворцовой тюрьмы. А теперь она сама оказалась здесь – такое не приснится даже в кошмарном сне. Каменный пол, на котором она лежала, был холодным и шершавым, по стенам стекали струйки воды. В камере было почти темно, если не считать тонкой полоски света, пробивавшейся сквозь зарешеченное окошко под самым потолком. Койка, покрытая соломой, и ведро в углу – вот и все. Для чего нужно было ведро, Лидия догадалась по запаху.

Девочка заставила себя сесть и вытереть слезы. Да, она попала в настоящую беду, но слезами делу не поможешь. Вчера она отмахнулась от предсказания Марии Барболы, а сегодня оно сбылось, и даже быстрее, чем она могла себе вообразить.

Лидия стала размышлять, можно ли было предотвратить случившееся. Королевский двор ожидал нового шута, и вот шут явился – а кто же тогда Лидия? Она с самого начала пыталась объяснить, кто она, но ей никто не верил. И она перестала с ними спорить. Но вот принцессе она свою историю зря рассказала. Пятилетняя Маргарита быстро сообразила, что к чему: кто, если не ведьма, мог прилететь к ней через картину. А тут еще эти рисунки с чудищами… если бы Лидия только знала, как серьезно отнесутся к ним при дворе. Она вспомнила урок истории, на котором учитель рассказывал про охоту на ведьм: невинных женщин сжигали на кострах… И она оказалась именно в той эпохе!

– Я ведь самая обычная шведская девочка, – печально вздохнула Лидия, но тут же осознала, что, после того как птица украла в парке ее карандаш, обычной девочкой ее никак нельзя назвать. Ох, как же давно это было!

Кричать на короля с королевой тоже было глупо. Если при дворе нельзя даже обратиться на «ты» к пятилетней принцессе, то оскорбить короля и королеву – это, наверное, такое преступление, для которого еще даже не придумали наказания! Лидия горько сожалела о своем поступке. Такой уж у нее был характер: сердилась она редко, но, вскипев, уже не могла совладать с собой.

Поежившись, Лидия встала и принялась шагать туда-сюда по клетушке. Где-то она читала, что так делают все пленники, но вскоре ноги у нее устали, и она присела на койку. Солома пахла плесенью. Что же теперь будет? Король говорил о какой– то инквизиции, но Лидия толком не знала, что это такое. Может быть, суд? Если так, то там можно попробовать объяснить, кто она и откуда. Хотя если они поверят, что она прилетела из другого времени, да еще и через картину, то уж точно решат, что она ведьма! Лидия поняла, что попала в ловушку. Теперь придется выдумывать новую историю. Но что тут придумаешь? Ее одежда, манеры – она все-таки из двадцать первого века! – чем это можно объяснить? Нет, надо попытаться бежать, другого выхода нет. Лидия стала жалеть о том, что не сбежала во время одной из загородных прогулок с придворными дамами. Могла бы спрятаться где-нибудь в парке – рано или поздно им надоело бы ее искать.