Эрик Ниланд - Слуги света, воины тьмы

— Да, для меня! И однажды он придет.

Правда, в голосе девчонки прозвучало сомнение, а это означало, что Джулия Маркс — не полная идиотка.

— Конечно придет. Как все мужчины. Ведь они всегда спешат на помощь любимым. Разве не так поступали с тобой все твои мужчины? Даже после того, как ты их бросала?

Джулия молчала.

— Не сомневаюсь: он ценит твое благородство. Уверена: он каждый день будет петь тебе серенады. В конце концов, что может отвлечь влюбленного парня? Уж конечно, не другая женщина.

— Ты лжешь. — Губы Джулии задрожали.

— Я лгу тебе только правдой, детка.

Джулия Маркс знала, каковы мужчины. Она понимала, что даже галантный Элиот Пост не останется таким навсегда. Время от времени он будет играть для нее, но его страсть со временем остынет, станет воспоминанием, а потом он пойдет по жизни дальше, как все мужчины.

И тогда Джулия снова останется одна, и ее наполненное надеждой сердце разобьется, развалится на части, как и ее тело.

Слезы потекли по черному стволу адского дерева.

Селия прикоснулась к стволу кончиком пальца и поднесла палец к губам. Она ощутила вкус тоски.

— Возможно, для тебя еще не все потеряно.

Джулия поморгала, чтобы высушить слезы, и подозрительно прищурилась.

— Внимание мужчины простирается исключительно на длину его рук, поэтому ты должна быть рядом с ним, — продолжала Селия.

Джулия закрыла глаза.

— Уходи, — прошептала она. — Я… я больше не могу.

— Ты меня не поняла. Я пришла, чтобы предложить тебе новую сделку.

— Такую, как раньше? — возмущенно спросила Джулия.

— Раньше мои условия были слишком мягкими. Дважды я таких ошибок не совершаю. На этот раз я не стану с тобой торговаться и оговаривать условия. Ты должна стать моим творением и будешь принадлежать мне целиком — не только твоя душа, но и твое сердце, твой разум. Вся ты.

Джулия задумалась.

Селия восхищалась ее упрямством. После той боли, какую девчонка испытала, сдавленная адским деревом, она еще раздумывала! Многообещающе.

— И я покину Ад? Я вернусь к нему?

— Ад навсегда останется твоим домом, а я буду посылать тебя, куда пожелаю. Но поскольку Элиот Пост станет твоей главной обязанностью, ты, безусловно, будешь с ним видеться.

Джулия, все еще не свободная от ствола дерева, обвившего ее кольцами, попыталась вырваться. Какой-то инстинкт побуждал ее попытаться уйти от неизбежного. Надежда до сих пор отравляла ее.

Но через некоторое время она перестала вырываться. Прошло еще несколько минут, и наконец Джулия прошептала:

— Я сделаю это. Все, что у меня есть… забирай.

— Даже надежду? — шепотом спросила Селия.

— От нее так больно, — судорожно вздохнула Джулия. — Да.

— Ты должна стать моей рабыней. Моей игрушкой, если я пожелаю. А если понадобится — моим орудием разрушения.

— Да.

— Договор о беспрекословном рабстве нерушим. Стоит тебе согласиться — и ты станешь моей навсегда. Но ты снова увидишься с Элиотом, обещаю.

— Да, — прошептала Джулия так тихо, что Селия едва расслышала.

— Да будет так.

Селия прикоснулась к адскому спиральному дереву. Мертвая древесина треснула и рассыпалась. К ногам Селии упала кучка кожи и сломанных костей — все, что некогда было Джулией Маркс.

Инцитата фыркнула и попятилась. Чуткий нюх лошади был оскорблен.

Селия спешилась и опустилась на колени — так, чтобы ее тень упала на останки Джулии, заслонила их даже от сумеречного света. Тень превратилась в непроницаемый мрак.

Она сняла длинные перчатки для верховой езды и прикоснулась к праху Джулии. Полуразрушенное тело девушки дрогнуло, но слишком поздно.

Селия начала шептать древние слова… слова, которых она не произносила с того давнего дня, когда сделала то же самое для Уракабарамееля… Она и не думала, что когда-нибудь вновь произнесет их.

Она прикоснулась ногтем к ладони левой руки и пронзила кожу. Единственная капля ее драгоценной крови выступила на ладони. Но кровь не капала. Она была настолько наполнена жизнью и могуществом, что не желала расставаться с Селией.

Прикоснувшись окровавленной ладонью к изуродованному праху Джулии, Селия продолжала нараспев произносить древнее заклинание. Черно-зеленая капля превратилась в слизь, и эта слизь растеклась по останкам Джулии. Она выжгла всю гниль, заполнила все вмятины, все дефекты.

Джулия Маркс закричала.

Она кричала в последний раз.

Плоть и кости восстановились. Тени закрыли содрогающееся тело.

Селия расстегнула блузку и вынула из пупка изумруд. Кончиком ногтя она сняла с камня тончайшую чешуйку — так снимают верхнюю карту колоды.

Потом она наклонилась, подняла вялую руку Джулии и силой вдавила кусочек изумруда в ее ладонь.

Джулия начала вырываться, она хватала Селию за руки, но безуспешно.

Изумруд закрепился в ее ладони, пустил корни. Теперь он будет знаком, клеймом, показывающим, что она — собственность клана Селии. Это также был дар силы — смертельно опасной, страшной силы. Изумруд делал Джулию одной из инферналов.

— Восстань из праха, — приказала Селия.

Тень, лежавшая у ее ног, повиновалась.

На ней был плащ с капюшоном из черного бархата, с вышивкой из лиан и черных орхидей по полам и подолу. Та, которую скрывал этот плащ, была наделена безупречно чистой, снежно-белой кожей. Этой кожи никогда не касалось солнце, поэтому сквозь нее просвечивали зелено-голубые вены. Крепкое сложение не отвлекало от ее зрелой женственности. Ее ногти были кроваво-красными и острыми. Волосы отливали платиновым блеском и курчавились — в честь адского спирального дерева, пленницей которого она была совсем недавно. Ее глаза стали изумрудно-зелеными, а взгляд таким пронзительным, что перед ней не устоял бы ни один мужчина. Фантастическая красавица!

Сердце Селии кольнула зависть, но она тут же вспомнила о том, что перед ней — ее творение.

— Ты больше не Джулия Маркс, — объявила Селия. — Ты возродилась, ты агент инферналов, и с этих пор все будут называть тебя Иезавель. [103] Точно так же, как слово «сатана» является титулом, Иезавель (наряду с другими именами, например именем Каин) является знаком отличия в ордене инферналов, и только одно существо имеет право носить это имя в любое время. Иерархическая организация подобных имен, однако, остается тайной. (Боги первого и двадцать первого века. Том 13. Инфернальные силы. Изд. 8: Zypheron Press Ltd.)

Иезавель упала ниц перед Селией.

— Повелевай твоей жалкой рабыней, госпожа.

Селия прикоснулась рукой к голове Иезавели. Она могла приласкать ее, а могла ударить лицом о камни, если бы пожелала.

— Встань, — прошептала Селия. — Нам пора в гости.

Луи стоял на верхней палубе, на носу принадлежащего ему восьмисотфутового роскошного океанского лайнера «Тщеславный». [104] «Тщеславный» (если это истинное название корабля) не указан в морских реестрах ни одной страны. Это судно озадачивает инженеров, поскольку, по идее, на нем установлено самое современное оборудование (радары и спутниковые антенны), но при этом некоторые части «Тщеславного» в точности соответствуют фотографиям целого ряда кораблей: американского, под названием «Циклоп» (бесследно пропавшего в Бермудском треугольнике в 1918 году), а также таких, как «Граф Цеппелин» — единственного германского авианосца времен Второй мировой войны, «Андрее Дориа», затонувшего в 1956 году. Помимо этого, некоторые детали судна, по всей видимости, взяты с нефтяных платформ. «Тщеславный» часто описывают как «самый дорогой и самый уродливый корабль, когда-либо бороздивший волны семи морей». (Боги первого и двадцать первого века. Том 6. Современные мифы. Изд. 8: Zypheron Press Ltd.) Над Индийским океаном только что село солнце, в кильватерной волне резвились дельфины.