Наталья Дубина - Инсталляция

Ёлки были красивые, пушистые, невысокие — как раз новогодние. Гришка обошёл их. Небольшая группа ёлок росла по кругу, а в центре, как будто внутри хоровода, рос куст. Обычный куст, невысокий, ничего такого особенного. Голые ветки и несколько не отвалившихся листьев — как будто бумажные игрушки.

— Мам! — звонко крикнул Гришка. — А давай этот куст нарядим! Ну, пожалуйста!

Мама подошла поближе и посмотрела на куст.

— Смешно, конечно, — пожала плечами мама. — Давай.

Да, дома у них была сансевьера, и сансевьера была ёлкой. А в парке у них был куст, и он тоже становился ёлкой… Вниз веток Гришка воткнул фонарик, и он освещал разукрашенные акварелью гирлянды, игрушки, самолётики, снежинки… Гришке хотелось петь и прыгать, но он молчал, улыбался, иногда счастливо поднимал вверх голову и ловил лицом снежинки.

— Лови! — весело сказала мама.

Гришка подпрыгнул, но случайно отбил игрушку рукой, и та улетела дальше, в еловые заросли…

Он вылез из-под ёлок, держа в руке игрушку. Гришка весь был усыпан колючими иголками и пах хвоей. Мама улыбнулась и намотала на него последнюю гирлянду.

Мужчина и женщина в раздумьях стояли над кроватью, на которой кто-то спал. Только не было видно, кто. Потому что он одеялом с головой укрылся.

— Две недели уже спит, — сказала женщина. — Не много ли?

— Две недели — это что! — бодро сказал мужчина. — Я, бывало, месяцами спал.

— Это ты, — грустно сказала женщина. — А ему восемь стукнуло.

И совсем уж печальным голосом добавила:

— Неделю назад…

— Что ты переживаешь, — успокоил её мужчина. — Мы ведь принесли торт, и свечи погасли.

— Когда догорели! — всплакнула женщина.

— Тоже способ, — сказал мужчина. — А может, там нет никого, под одеялом?

— А кто тогда сопит? — плаксиво спросила женщина.

— Ты сопишь, — сказал мужчина.

— Тогда я сейчас перестану сопеть, а ты послушай.

Кто-то действительно сопел. Тут раздался звонок в дверь, и мужчина с женщиной побежали открывать.

На пороге стоял мальчик лет восьми.

— Я тут на другую планету летал, — буркнул он. — Надо было срочно. Извините.

— А кто тогда сопел? — спросила женщина.

— Это я сопел, — признался мужчина. — Чтобы тебя успокоить.

Виталик подошёл к кухонному столу и посмотрел на маму.

— Мам, — окликнул он её. — А по мне разве не видно, что меня инопланетяне похищали?

— По тебе видно, что ты яичницу ел, — спокойно сказала мама. — Весь рот в желтке.

— Это мне инопланетяне рот желтком вымазали. Такие у них были опыты.

Мама внимательно осмотрела Виталика.

— А потом все пуговицы поотрывали?

— Да, мама, поотрывали зачем-то…

— И сделали дырку в рубашке на локте?

— Сделали. И знаешь, мам, что я думаю?

— Что? — поинтересовалась мама.

— Недружественная это планета.

— Наверное, Виталик, ты прав, — сказала мама. — Кстати, они и папу похитили.

— Папу?! — вскрикнул Виталик. — Как это похитили?!

— Ерунда! — сказала мама. — Стоит ли волноваться? Измажут рот желтком, оторвут все пуговицы, сделают дырку в рубашке на локте и вернут!

Ира была в классе новенькой, училась у них всего неделю. Её посадили за одну парту с Алькой. Алька подолгу разбиралась в людях, поэтому никак не могла понять, какая она, эта новенькая. Для себя решила, что скучная. Новенькая никогда не начинала разговоров, говорила только по делу, ни с кем не знакомилась. Однажды посреди урока Алька написала на листочке: «10 твоих интересов. Напиши». Ира посмотрела на неё и пожала плечами. Алька обиделась и отвернулась к окну. Шёл урок физики, за окном летали всякие птички вроде воробьёв, качались на ветру деревья типа тополей и светило небесное светило типа солнце.

От скуки Алька взяла линейку и тихо стучала ею по плечу Вовки Акимова. Вовка, не поворачиваясь, отмахивался. Алька посмотрела, куда бы ей пересесть. Глупо, конечно. Сама предложила сесть ей рядом — тогда, в первый день. Алька сморщилась и безучастно погрызла карандаш.

Прозвенел звонок, и Ира внезапно спросила:

— Пойдёшь ко мне в гости?

Алька пожала плечами и, как ей показалось, безразлично сказала:

— Давай.

Тропинки были только что посыпаны красным битым кирпичом. На них оставались следы от Алькиных кроссовок, потому она то и дело оборачивалась, чтобы посмотреть, как получается. Весна была в разгаре, листья распустились почти что вчера. В воздухе было столько разных запахов, несущихся по солнечным лучам, что всё вместе взятое это невозможно было понять. Ира шла вперёд и, казалось, не замечала ничего вокруг.

— Знаешь что-то необычное? — спросила Алька.

— Например?

— Ну, что люди как будто не люди, или что-то в этом роде, — Алька пнула попавшийся на пути камень.

Ира спросила:

— А кто же тогда?

Алька вздохнула — как скучно!

— Ну там, — сказала она. — Нелюди там. Звери. Неважно.

— И что тогда делать? — спросила Ира.

Алька ухмыльнулась:

— В смысле? Я тебе говорю, как оно есть, а что делать — дело другое.

Ира помолчала. Светофор мигал жёлтым, Ира пыталась остановиться, но Алька потащила её вперёд.

— Что угодно! Хоть что-то необычное знаешь? — быстро говорила Алька под недовольный писк машин. — Хоть самое простое? Например, что вселенная стоит на трёх китах, а все эти три кита в Средиземном море, и отсюда свёрнутость бесконечности…

Ира привычно пожала плечами.

Алька знала, что идти им ещё недолго, около квартала. Она уже не прочь была смотаться — зачем ей в гости? Наверное, стоит научиться быстрее соображать в критичных ситуациях, подумала Алька. Так бы и не согласилась идти в гости, и убегать бы не пришлось…

— Или там… — задумчиво сказала Алька. — Знаешь хотя бы, что солнце хоть и горит, но там есть, всё есть? Деревья, растения, моря, только они сами такого же цвета, как солнце, а потому никто их не видит…

— А как ты думаешь, — осторожно сказала Ира. — Если там растения, а от них семена, они могут попасть на землю?

— Глупо как-то, — хмыкнула Алька. — Как же они попадут? Пока долетят, сгорят в атмосфере…

— Как они могут сгореть, если сами с солнца? — спросила Ира.

Алька посмотрела на неё и случайно моргнула только одним глазом. Она уже придумала, что бы эдакое ответить, как вдруг увидела огонь в одном из окон.

— Смотри, смотри! — Алька вытянула к окну руку. — Горит! Ты же где-то здесь живёшь?

— Да, это моё окно, — сказала Ира.

Алька взмыла на пятый этаж за какие-то пару секунд. Ира еле поспевала за ней, а когда открыла дверь, Алька мигом влетела в её комнату, и резко затормозила только перед окном. На нём в цветочных горшках полыхали тонкие языки пламени. Они били прямо из земли, тянулись вверх, переплетались друг с другом. Некоторые дотрагивались до занавесок, но не поджигали их.