Николай Пугач - Трудный день факира в джинсах

— Погодите! Я начну сначала! — в отчаянии крикнул Емелька. Он побежал в конец газона и оттуда медленно направился к дому:

— Тетя Вера, пожалуйста, позовите дядю Гелю!

— Вот это другое дело! Только его нет дома. Он недавно уехал на машине в обсерваторию. Вернется не скоро, может быть, даже утром, за ним и такое водится.

Емелька сдвинул на лоб тюбетейку, согнулся и замычал как от зубной боли. Потом внезапно выпрямился и побежал.

— Что случилось? Вернись и расскажи толком! — уже вдогонку прокричала Коркина.

Емелька лихорадочно думал, что ему делать дальше. Выбежав на край тротуара, он повязал нос и рот носовым платком и решил подождать прохожих.

По улице в его сторону медленно шла женщина. Емелька едва удержался, чтобы не побежать ей навстречу.

«Если я буду мотаться туда-сюда, растеряю по улице всех вирусов. Лучше ждать на одном месте. И не шевелиться…»

— Тетенька, а тетенька! Что мне делать? Нашел я космического пришельца. Того, что астроном ищет. Земленавта надо срочно изолировать. И меня тоже, и Витьку. Так сказал астроном. А сам уехал. И родители с работы еще не вернулись. Что же делать?

Женщина, видимо, торопилась, шла быстро и отчего-то хмурилась. Но Емельку она терпеливо выслушала, затем, глядя на него, как на больного, спросила:

— Ты где живешь?

— Да вот в этом доме.

— Знаешь что, мальчик? Иди ты домой, закройся и жди родителей.

— Нельзя же мне домой! В изолятор бы мне…

— Ничего, ничего! Домой всегда можно. Это и будет изолятор. Временный. Ну, беги! А то мне некогда.

Емелька медленно двинулся к парадному, но, поразмыслив, решил, что все-таки домой ему нельзя, пока не изолирован пришелец. «И вообще, нужно побольше на солнце быть, лучи солнца убивают микробов. Об этом я где-то читал. Впрочем, и так ясно. Положи рыбу или яблоки в тени — сгниют, а на солнце — нет. Но вирусы на мне не простые, а космические, может быть, они не боятся солнечных лучей?..»

— Иди, иди! — уже на ходу прокричала ему женщина. Все же Емелька решил подождать кого-нибудь еще из прохожих.

Увидев приближающегося мужчину, мальчишка приободрился и уже более уверенно, чем женщине, рассказал ему о пришельце.

— Веселый ты парень! — сказал мужчина. — Давай-ка вот что: сначала мы вместе заглянем к ларьку, пивком побалуемся, а то меня что-то жажда мучает, потом уж твоими делами займемся. Ка-ак следует займемся! Всех твоих вирусов передавим, — двигая небритым подбородком, мужчина выразительно поклацал зубами.

Не дослушав мужчину, Емелька побежал к Витьке в гараж.

Без пиджака, с засученными рукавами, Витька в гараже-мастерской рубанком заострял ракету. Стружка, свиваясь винтом, мягко падала на пол, в гараже остро пахло сосной. Ракета была уже почти готова, но Витька с увлечением продолжал строгать. Очень уж красиво из рубанка выскакивала золотистая стружка.

На пороге вдруг появился Емелька и, захлебываясь, пытался что-то сказать. Наконец торопливо выдавил:

— Честное пионерское, я не знал! Ну, чтоб меня муравьи слопали, если я вру!

— Н-н-не понимаю. Ты о чем? — испугался Витька.

— Это не статуя! Оливтянин это… Пришелец с другой планеты. Только он погиб, потерпел катастрофу. Не бойся! Может, все еще обойдется. Дело в том… В общем, его должны изолировать. Как первые образцы с Луны. Правда, на лунной породе вирусов не нашли. Нет на Луне жизни. А на планете Оливия — есть. Значит, и вирусы тоже есть. Ну, как на Земле чума или холера. Понимаешь? А врачи не знают, как бороться с незнакомой болезнью, могут все люди Земли заразиться и вымереть. Понимаешь? Все люди Земли!.. Ты только не бойся! Это совсем не больно. Будто бы уснул и ничего не помнишь.

Витя пробормотал испуганно:

— Тебя что, бешеная собака укусила?

— При чем здесь собака? Я серьезно тебе!

— Может, хватит разыгрывать?

— Да не разыгрываю я!

— Значит, тебя кто-то разыграл.

— Нашел дурачка! Да знаешь, кто мне это сказал? Гелий Мер-курьевич. Ученый, астроном. Живет в нашем доме. Ну, тот, который нас в турпоходы водил. Не станет он обманывать. Вот же смотри, его блокнот с рисунком оливтянина. Сказал, чтобы ему немедленно сообщили, если найдем, а сам в обсерваторию уехал.

Витька посмотрел на зарисовки, растерянно спросил:

— С чего ты взял, что статуя — оливтянин? Она же твердая.

— А потому, что сначала она была теплая.

— Что же нам делать? В больницу бежать? — спросил Витька, бледнея.

— В больницу! Что ты там скажешь? Заразился от космического пришельца? Да тебя же примут за психованного! Ты ведь сам не поверил мне, пока я не показал рисунок астронома! А ведь ты меня знаешь! Да пока там будут разбираться, что к чему, мы вместе с оливтянином заразим всю цивилизацию. Астроному в милиции и то не поверили.

— Тогда что же нам делать?

— Сначала дезинфекция. Нужно помыться и пристроить на лице маски. Как у продавцов во время эпидемии гриппа. Носовой платок есть?.. У меня тоже!

— А потом что? Будем ждать астронома?

— Обязательно! В ножички сыграем, пули отливать будем. А пока… — Емелька вспомнил, как мать всегда говорила ему: «Заканчиваешь мастерить — обязательно вымой руки. С грязными домой не пущу». Но Емелька почему-то каждый раз забывал об этом наказе, мать тоже. Однако сейчас он вспомнил, что в бачке есть вода, и сказал:

— А пока… Сними костюм и как следует вымойся. Там, в углу, висят мои рабочие брюки с рубашкой. Наденешь их.

— Так ведь твоя одежда мне мала, — попытался увильнуть от переодевания Витька.

— Тогда шлепай нагишом. Костюм пожалел?.. Смотри!

Емелька снял джинсы, свитер — наглядное пособие по спектру — и швырнул одежду в угол. Майку заправил в трусы.

Поглядывая на друга, Витька тоже стал медленно раздеваться.

Друзья вымыли руки, лицо.

С территории соседнего завода донеслись позывные. Диктор сказал: «Восемнадцать часов».

Емелька неожиданно вспомнил: «Наши всегда ужинают в это время, а я еще даже не обедал».

Витька промокал бумагой руки, небрежно бросая на пол комки.

— У меня абсолютно нет желания ходить в чужой, к тому же тесной одежде, — сказал он.

— Ты прав, комары тебе скажут спасибо, если ты явишься к ним в трусах и майке.

— Разве мы уходим в лес? Я же не отпросился…

«Начинается! — с неприязнью подумал Емелька. — Потом он повернется и уйдет домой».

Он сжал кулаки, закричал Витьке:

— Что же ты стоишь? Беги к мамочке! Она тебе нос вытрет, а ты спросишь у нее позволения уйти в лес.

Витька до сих пор не видел своего друга таким. Он виновато пробормотал:

— Но стариков все же нужно как-то предупредить?

— Послушайте его, люди добрые! Как будто я хочу им плохого! А двойки когда получаешь-думаешь о стариках? «Перетопчутся», говоришь. Или назло матери брюки порвешь, если она чем-нибудь не угодила. Беги, звони!