Жозеп Бадаль - Истории Дядюшки Дуба. Книга 2. Сердце

Ахаб говорил целых десять минут. Для жителей Каменного острова, по природе своей немногословных, это была самая долгая речь, которую они слышали за последние несколько сотен лет.

Больше всего обрадовались дети, которым вот-вот должно было исполниться девять.

Совет заявил, что непременно обдумает предложение Ахаба. Секирой Аякса он, Ахаб, разрубил древнюю традицию. Но, согласно древней традиции, он имеет на это право.

А ещё Ахабу предстояло заботиться о яйце. Он высиживал его как наседка, купал, укутывал в холодные ночи и даже разговаривал с ним. Пока в один прекрасный день яйцо не треснуло и из него не вылупился Ху Лун.

Ху Лун был тигровым драконом.

Поскольку даже внутри яйца драконы чувствуют всё, что происходит снаружи, родившись на свет, Ху Лун первым делом обвился вокруг ног Ахаба. Этот мальчик спас ему жизнь, когда он ещё был беспомощным яйцом, предназначенным на корм детёнышам Дракона Песчаного Камня!

Юный Ху Лун рос существом пушистым и нежным, гибким и сильным. Мех его отливал изумрудом и перламутром. А ещё был полосатым, как у тигра или кота. Морду украшали густые длинные усы, которые подрагивали при малейшем шорохе или дуновении ветра в радиусе пятидесяти метров. Глаза были огромные, глубокие, наполовину медовые, наполовину цвета зелёного чая. С первого дня жизни маленький дракон глядел вокруг так внимательно, так вдумчиво и неспешно, что казалось, ясными прозрачными глазами хотел выпить весь мир.

— Хватит тебе кокетничать, Ху Лун, — смеялся Ахаб. Он был очень счастлив, что обрёл друга.

Никто не знал, где и когда Дракон Песчаного Камня украл это яйцо. Ахаб не встречал существ, похожих на Ху Луна.

Маленький дракон вырос и превратился в грозного зверя. К счастью, до поры до времени он мог поместиться в самой большой комнате дома, свернувшись тугими кольцами.

Крыльев у него не было: подобно китайскому дракону, он летал, извиваясь в воздухе всем телом, причём с такой скоростью, что казался невидимым. А ещё он ни на минуту не покидал Ахаба, стал его второй тенью. Хозяин и зверь были так близки, что почти не разговаривали: слова им не требовались. Они понимали друг друга с полувзгляда или с помощью легчайшего прикосновения.

Случалось, Ахабу снились драконьи сны: то он летал на невероятной высоте, то погружался в неведомые морские пучины или проходил сквозь сплошную огненную стену. Снилась гора, затерянная в вершинах Гималаев, вся изо льда и крепкого ветра, снилась мама — огромная тигровая дракониха… а потом снова и снова снилось чудовище, возникшее из песчаника. Иногда Ху Лун внезапно просыпался и круглыми от удивления глазами смотрел на Ахаба, секиру Аякса, комнату. Должно быть, ему тоже снились человеческие сны — сны Ахаба.

Когда Ху Лун стал достаточно сильным, чтобы выдерживать на спине всадника (к тому моменту ему исполнился ровно год), Ахаб освоил езду верхом. Никакой сбруи, седла или хлыста для этого не требовалось. Он просто залезал дракону на спину, и они летели куда надо. Со временем он научился лёгким нажатием пальцев на мышцы шеи сообщать зверю, куда им необходимо попасть. Если их желания совпадали, Ху Лун слушался хозяина и направлялся в нужную сторону.

В первый раз, когда Ху Лун набрал скорость, Ахаб лишился чувств. Однако благодаря инстинкту великого воина он удержался на драконе. Падение с высоты птичьего полёта означало бы верную смерть. Он крепко прижался к шее Ху Луна, который понял свою ошибку и мягко опустился на землю.

Скорость Ху Луна была так велика, что за мгновения, пока часы на деревенской площади отбивали полдень, он вместе с Ахабом мог облететь весь остров, нырнуть в море к дельфинам, сделать пару кругов над греческими шхунами, которые частенько рыбачили в здешних местах, пересечь грозовую тучу, коснуться хвостом молнии (в этот миг у Ахаба волосы вставали дыбом, а от зубов летели искры), взмыть так высоко, что, казалось, вот-вот коснётся солнца, вновь спуститься, покружить над виноградниками соседнего острова, пронестись над Запретными Горами и приземлиться на площади возле колокольни ровно в тот миг, когда часы отбивали предпоследний, двенадцатый удар.

Дракон Песчаного Камня как сквозь землю провалился. Его исчезновение не радовало, а скорее тревожило Ахаба: он твёрдо решил, что должен выследить и убить зверя. Да и как иначе: ведь чудовище сожрало его руку! Согласно поверью, а также учению Ху Цзе Чу, о котором пойдёт речь позже, теперь Дракон Песчаного Камня мог предвидеть действия Ахаба так же, как Ахаб угадывал действия дракона.

От природы Ахаб был наделён великим даром понимать и чувствовать всех животных, которые к нему приближались. За годы усиленных тренировок чутьё обострилось в отношении драконов.

Однажды Ахаб обнаружил, что в любой момент может лишиться своей удивительной способности, которая не раз спасала ему жизнь. Случалось, дар исчезал в разгар боя, причём без всякой видимой причины. Иногда именно тогда, когда был особенно нужен.

Как-то раз Ху Лун собирался выручить Ахаба из передряги, ухватив за ногу, как вдруг дракон-сурок ударил охотника в лицо так, что тот потерял равновесие и упал. Ахаб быстро увернулся: драконы-сурки не слишком поворотливы. И предупредил Ху Луна, чтобы тот случайно не убил этого дракона. Его нужно всего лишь переправить на необитаемый остров, где он не будет уничтожать посевы и похищать скот. Но как раз в этот миг дракон-сурок одним ударом хвоста оторвал головы у трёх лошадей, которые в панике проносились мимо. Этот удар Ахаб проморгал. Он перестал чувствовать дракона. А дракон, каким бы медлительным он ни был, всегда действует быстрее человека.

Когда подобные вещи случались, Ахаб и Ху Лун взмывали на самые недоступные вершины Запретных Гор, чтобы побыть в одиночестве и как следует поразмыслить. Ахаб любил рассматривать морскую даль, каменные волны горных кряжей, парящих орлов, облака… А под ними, словно таинственные письмена, начертанные на поверхности земли, — реки, ручьи, озёра. Мысли его были горьки. Если бесценный дар так внезапно ему отказывал, он никогда не сможет убить Дракона Песчаного Камня. В такие минуты обрубок руки как назло начинал ныть, и Ахаб чувствовал жалость к самому себе, уязвимому и искалеченному.

Да, он и с одной рукой мог размахивать секирой Аякса, метнуть кинжал, который носил на двух перекрещенных поясах, выдернуть висевший за спиной короткий меч, надеть железную перчатку (она позволяла засунуть руку в пасть зверя). И всё это в мгновение ока, в десятые доли секунды. Но против Дракона Песчаного Камня этого было мало.