Тито Брас - Алладин и золотой дракон

Алладин не стал возражать, когда у него отобрали оружие. Один из карстов привел странных птиц, которых охотники, судя по всему, использовали вместо лошадей. Птицы во многих отношениях напоминали страусов, но были почти вдвое выше их. Их покрывали перья, больше похожие на шерсть. На непомерно длинной шее сидела крупная голова с тяжелым изогнутым клювом. У птиц были длинные, сильные ноги, пальцы оканчивались острыми когтями, которые глубоко вонзались в почву при ходьбе.

Со связанными за спиной руками юноша взобрался на одну из птиц. Та злобно зашипела, чувствуя чужой запах. Кавалькада стремительно понеслась в ночь.

Они мчались на юг, останавливаясь только для того, чтобы дать отдохнуть птицам и съесть немного вяленого мяса. Так продолжалось два дня. Изредка, во время привалов, Алладин видал мелькавшего средь зарослей Дианора. Жестами и забавными гримасами Золотой Дракон старался подбодрить юношу, чтобы тот не падал духом: где, мол, наша не пропадала. Нельзя сказать, что эта поддержка была лишней, но в целом, настроение юноши было отвратительным – неизвестность всегда страшнее любых мук.

Ни один из карстов и не думал рассказывать Алладину, куда его везут и зачем. В конце концов юноша перестал задавать вопросы. Он решил запастись терпением и ждать подходящего случая для побега. Скоро он догадался, что его везут к морскому побережью, в столицу олитов, где беспристрастный Глимирт решит его судьбу. Это было печально. В беспристрастность властителей Алладин уже не верил. Перспектива отыскать Камень становилась сомнительной.

А может, этого талисмана никогда и не было? Может, это легенда? Согласно преданиям, Солнечный Камень был сердцем только что созданного мира. А потом Мастер решил наказать свои творения и вывернул мир наизнанку. Так Камень оказался на поверхности. Все это было, конечно, глупостью, но люди в это верили и им нравилось рассказывать и слушать легенды о Камне.

Неизвестно, кто первый нашел Солнечный Камень, дающий власть над жизнью, смертью и судьбой. Существовало множество противоречивых и сумбурных рассказов насчет творений Мастера. Каждый старался вырвать Камень из рук другого, пока Мастер, наконец, не сказал Слово. И с тех пор талисман мог выполнить желание владельца только раз в тысячелетие, а не ежеминутно, как раньше.

Начались войны, восстания, набеги всех населяющих этот мир существ – все мечтали заполучить Камень. Болотные демоны сражались с Огненными Ифритами, подземные властители – с морскими духами, безумие овладело миром, и кровь лилась рекой, пока Камнем не завладели Ледяные Демоны. И тогда места жарких битв покрыли километровые ледники, которые принесли холод, темноту и сон, переходящий в смерть. Это были тяжелые времена, выжили немногие. Но потом Солнечный Камень был похищен у Ледяных Демонов, и ледники отступили.

Тут был богатейший источник для всякого рода песен, легенд, сказаний, но все они сходились в одном – обладание Камнем сулит исполнение самого сокровенного желания.

Алладин взглянул на карстов, предки которых две тысячи лет назад держали в руках Солнечный Камень и шептали над ним жаркие слова. О чем они просили? Какие желания терзали их? Власть? Могущество? Богатство? А может быть, счастье? «Ну конечно, они мечтали о счастье, – подумал Алладин. – Да только кто знает, что такое счастье? Каждый понимает его по-своему.»

Размышления юноши прервали возбужденные выкрики охранников. Они подгоняли своих длинноногих тронгов и оглядывались назад.

На севере клубился туман. Небо было затянуто низкими темно-серыми тучами. Контраст был разительный: на юге в сияющей лазури светило солнце, а на севере зловеще громоздились свинцовые тучи.

Тронги мчались между холмами на предельной скорости. Мгла заволокла уже половину неба. Первые тяжелые капли дождя упали на землю. Где-то в высоте бушевал и ревел ураганный ветер, перемешивая громадные массы туч, но внизу, на холмах, ощущались его отдельные порывы. Позади слышалось глухое ворчание бури. Становилось все темнее.

Тронги уже задыхались и не реагировали на отчаянные крики всадников. До скалистых утесов, изъеденных пещерами, в которых карсты хотели найти убежище, было еще далеко. И тут небеса раскололись, и на землю обрушился ливень.

Резкий порыв ветра расшвырял обессиленных тронгов в разные стороны. Алладин потерял равновесие и рухнул на землю. Сила ливня казалась невероятной. Длинные косые стрелы не давали подняться на ноги, за водяной завесой ничего не было видно. Оглушительно грохотал гром, ослепительные вспышки молнии прорезали мрак.

Алладин выбился из сил, барахтаясь в жидкой грязи. Ветер то стихал, то вновь опрокидывал его на спину. К счастью, веревки, стягивающие его запястья, от воды ослабли, и юноша сумел освободиться от пут.

Молнии дрожали в темноте не переставая. Вспышки тут же сменялись мраком, вода низвергалась мощным потоком... Превозмогая яростные удары ветра и дождя, Алладин брел наугад. Он потерял направление. Поскользнувшись на одном из склонов, он съехал вниз и тут же был подхвачен ревущим потоком. Взывать о помощи было совершенно бессмысленно: в этом шуме даже не был слышен собственный голос. Оставалось надеяться только на свои силы.

Поток был стремительным: юношу швыряло из стороны в сторону, крутило, переворачивало... Вода пропитала его одежду, тянула вниз, сковывала движения. Алладин отчаянно молотил руками, стараясь, чтобы его голова была на поверхности. Силы убывали с каждой секундой, но юноше посчастливилось ухватиться за ствол вырванного с корнем дерева. Ему было уже безразлично, Змеиное это дерево или нет – оно помогало ему держаться на воде, а это было главное.

Через некоторое время ствол дерева вынесло на клочок земли, который еще час назад был вершиной холма. Из земли торчали оборванные корни – остатки Змеиного дерева. Алладин ухватился за них и огляделся. Буря шла на убыль. Небо посветлело, ливневые потоки утратили свою несокрушимую мощь. В тучах появились просветы, сквозь которые проглядывали робкие лучи солнца.

Откуда-то издалека послышался слабый звон. Алладин вскинул голову и прислушался. Позвякивание металла и ритмичный топот раздавались из-за соседнего холма. На вершине его неожиданно показались пятеро всадников на взъерошенных тронгах. Алладин распластался на земле, лихорадочно озираясь в поисках укрытия, но холм был гол как колено. Раздался торжествующий вопль, и охотники, потрясая мечами, понеслись к юноше.

Когда карсты подъехали вплотную, Алладин отметил одного их них, который не был полуобнажен, как другие: на голове его был шлем, а нагрудник украшали драгоценные камни. Этот человек был вождем.