Тим Робинс - Алладин в стране теней

– Буря, кораблекрушение, смерть... Боже, что нас ждет?

Фатима подошла к Алладину. При свете дня она выглядела необыкновенно древней. Ее неподвижный взгляд был устремлен на юношу.

– Я знаю, ты рожден под счастливой звездой, Алладин. И поэтому удача не оставит тебя, чтобы не случилось, – проговорила она и протянула ему волшебный эликсир.

Друзья попрощались с мудрой волшебницей. Фатима пожелала гостям счастливого пути. А Джипси лизнула в нос глупышку Абу, явно прибавив ей хорошего настроения.

Через мгновение, покинув Зеркальную Гору, путешественники летели над бескрайним морем перламутровых облаков. Они направлялись в город Басру.

На этот раз путешествие в поднебесье прошло без приключений. Хатиб рассказывал друзьям о том, как ему удалось провести маридов и наказать алчного Бадахшана. И когда его история подошла к концу, джинн стал спускаться.

– Мы что уже прилетели? – удивился Алладин.

– Да, – отвечал великан, – так что, приготовьтесь: сейчас я стану невидимым. Не пугайтесь!

– А может быть не надо? – дрожащим голосом прошептала Абу.

Хатиб собирался уже нырнуть в облака, но, чуть приостановившись, посмотрел на маленькую трусишку.

– Да ты представь, козявка, вдруг какой-нибудь житель мирного города увидит, как сверху на него летит этакий громила. Поднимется страшный переполох. А шум нам ни к чему, – подмигнул он пассажирам.

Алладин уже испытал на себе, что значит парить в воздухе, ощущать под собой чью-то спину, но сквозь нее созерцать бездну. Поэтому, чтобы избежать лишних восклицаний, вскриков и вздохов, он предусмотрительно спрятал Абу за пазуху. Хатиб исчез, и вскоре друзья спустились на побережье.

Бескрайнее, волнующее душу море овевало путешественников легким бризом и тихо шумело. Белокрылые чайки, разрезая прозрачный воздух быстрыми крыльями, с криками кружили над ними. Каменный берег обрамляли скалистые горы, которые спускались к самой воде. В этой маленькой бухточке было безлюдно и только несколько пальм, напоминающих стыдливых невольниц, тихо приветствовали гостей.

– Но где же корабль, пристань? – недоуменно проговорил юноша.

– А вот как раз за этой горой, – указал Хатиб на каменную громаду справа и, оглядевшись вокруг, добавил:

– Я намеренно спустился вдали от порта, подальше от посторонних глаз и ушей...

Джинн снова обрел свои богатырские формы и, поднимая большими сапогами скрипучую гальку, направился к горе. Алладин, держа за пазухой обезьянку, торопливо зашагал следом. А брат-коврик, как всегда бесшумно, плыл рядом с ними. Как только друзья покинули свое временное убежище, их взору открылся порт с десятками кораблей и сотнями мелких суденышек, что колыхались у берега. Хатиб вздохнул и, растворившись в воздухе, проговорил:

– Теперь мне все время придется быть невидимым.

– А мне притвориться обыкновенным половичком, – добавил брат-коврик.

– Ну, а от меня, наверное, требуется помалкивать или, в крайнем случае, говорить по-обезьяньи, – вторя им заявила Абу.

Алладин потрепал свою забавную зверюшку по голове и, продолжая осматривать новую бухту, которая, в отличие от предыдущей, была гораздо большего размера, спросил:

– А где же наш фрегат?

– Вон, видишь, у причала стоят три корабля. Тот, темно-синий, с высокой мачтой, под названием «Пилигрим», наш, – ответил джинн.

– Да, название у корабля самое что ни на есть подходящее, – ухмыльнулся юноша.

– В любом случае это куда лучше, чем «Мечта» или «Победа», которые стоят рядом, – отозвался Хатиб.

– А меня пустят на это большое и красивое судно? – спросил Алладин, разглядывая толпу разряженных провожающих и зевак, которые толпились на берегу и что-то кричали вслед пассажирам, поднимающимся на палубу.

– Я положил тебе в карман кошелек, набитый золотом, так что можешь не волноваться? Для тебя найдется место, – ответил Хатиб и добавил: – Спеши, судно скоро отчаливает.

И наш герой быстро зашагал к причалу. Теперь он выглядел обычным горожанином, который нес небольшой коврик, свернутый в трубочку, да обезьянку, сидящую не плече. На берегу суетились люди. Они не обращали ни малейшего внимания на юношу. Среди них были и пассажиры, ожидавшие отплытия судна.

Но вот Алладин, протискиваясь сквозь толпу провожающих, подошел к красавцу «Пилигриму». У сходней стоял боцман. Лицо его было мрачным, большой шрам обезображивал щеку, а хитрые глаза неприветливо смотрели на неброско одетого припозднившегося пассажира, у которого даже не было солидного багажа.

– Ваш корабль плывет в Геную? – робко спросил юноша.

– Да, – недовольно буркнул боцман и, преградив путь, добавил, – но свободных мест у нас уже нет.

– Может быть хоть какой-нибудь закуток найдется, – взмолился Алладин и протянул моряку горсть золотых монет.

Глаза боцмана заблестели. Он схватил деньги и, быстро спрятав в карман, торопливо сказал:

– Проходи, что-нибудь подыщем.

Боцман пропустил юношу и в голове его тут же завертелась мысль: «Этот малый совсем не смыслит в деньгах, раз дал мне столько полновесных дирхемов, что можно пол корабля купить. На вора он непохож, но все равно какой-то подозрительный».

А Алладин был уже на палубе и с любопытством рассматривал матросов и пассажиров. Те в свою очередь глядели на вновь прибывшего и его ручного зверька, который смешно лопотал и корчил рожицы.

Но вот на капитанском мостике появился человек в широкополой шляпе с загнутыми вверх полями, из-под которой выглядывал горбатый перебитый нос и густая рыжая борода. Все находящиеся на палубе замерли.

– Капитан Хью, – прошептал кто-то из матросов.

А рыжебородый капитан, зорко осмотрев пассажиров и свою команду, которая почти в полном составе стояла на палубе, громко объявил:

– Отчаливаем.

Матросы тут же принялись поднимать якорь, распускать паруса и отвязывать канаты, крепко державшие у причала быстроходный «Пилигрим». Вырвавшись на свободу, красавец-корабль стал стремительно набирать ход.

Пассажиры, которых, к удивлению Алладина, было всего шесть человек – двое женщин, трое мужчин и мальчик лет двенадцати – молча смотрели на пристань. А когда та скрылась из виду, мужчины, которые, судя по всему, были купцами, поспешно спустились в свои каюты. За ними последовала молодая женщина, одетая во все черное. «Видимо, у нее кто-то умер», – подумал юноша. Но, когда эта особа в трауре проходила возле него, он заметил, что в глазах ее нет горя, а на губах играет улыбка. На палубе осталась девушка в простеньком платье. Она по-прежнему смотрела в сторону берега, который превратился в узкую полосу, и улыбалась сквозь слезы, катившиеся по щекам. Здесь же был мальчик, сын одного из купцов. Он ходил по палубе и с любопытством рассматривал всякие корабельные принадлежности, но больше всего его, конечно, привлекала Абу, потому что он все время поглядывал в сторону Алладина.