Эндрю Лэнг - Жёлтая книга сказок

– Мартын, Мартын, спаси меня, а я помогу тебе счастье добыть! Засыпь пламя песком, который заработал за год службы.

«И впрямь, – думает Мартын, – лучше душу живую спасти, чем таскать на себе этакий тяжеленный мешок».

Сбросил он мешок с плеч, развязал, стал песок в костёр сыпать. Вмиг погасло пламя, а прекрасная девица взяла да обернулась змейкой, бросилась Мартыну на шею, зашипела-зашептала в самое ухо:

– Не бойся меня, Мартын! Отныне буду я тебя охранять, только сначала проводи меня к моему батюшке, в Подземное царство. Предложит он тебе за моё спасение разные богатства – и золото, и серебро, и самоцветы, – а ты их не трогай. Проси колечко, которое батюшка на мизинце носит, ибо заключена в том колечке сила волшебная. Стоит только перекинуть его с руки на руку, как явятся двенадцать молодцов и в одну ночь любое поручение исполнят.

Пустились в путь Мартын, Змейка, Журка да Васька. Долго шли и добрались до высокой скалы, что прямо посреди дороги стояла. Тут соскользнула змейка с Мартыновой шеи, ударилась о сырую землю, обернулась девицей-красавицей. Махнула рукою на скалу – открылся в скале ход узкий, тесный – только-только человеку на четвереньках протиснуться. Зато уж когда вылезли путники по другую сторону – равнину широкую увидели. Над равниной синий небесный свод, а посреди равнины – дворец. Сам из камня порфира, крыша золотая, крепостные стены сверкают алмазами. Указала красавица на дворец и говорит:

– В этом дворце живёт мой батюшка, из него правит Подземным царством.

Вместе вступили они во дворец, и царь им навстречу объятия распростёр, а потом и спрашивает дочку:

– Дочь моя любимая, где ж ты столько лет пропадала? Я уж и не чаял вновь тебя увидеть.

– Ах, батюшка, – отвечает подземная царевна, – совсем бы я пропала, если бы не этот юноша. Спас он меня от лютой смерти.

Ещё ласковее посмотрел подземный царь на Мартына, обратился к нему с такими словами:

– За доброту и храбрость награжу я тебя по-царски. Бери всё, что душа твоя желает. Вот золото, вот серебро, вот каменья самоцветные!

– Не надобно мне, государь, ни золота, ни серебра, ни самоцветов, – отвечал Мартын. – Коли хочешь меня наградить, пожалуй мне колечко со своего царственного мизинца. Взгляну на него – вспомню щедрость твою, а как жениться решусь – подарю колечко невесте.

Снял тогда подземный царь кольцо с мизинца, вручил Мартыну, но предупредил:

– Бери, добрый юноша, только с условием: никому не раскрывай тайны кольца. Раскроешь – беду на себя навлечёшь.

Взял Мартын колечко, поклонился царю и в обратный путь пустился. Вышел из Подземного царства, зашагал в родную деревню. Матушка его, как прежде, жила в ветхом домишке. Но с волшебным колечком Мартын быстро дела поправил. Лёгкой и привольной стала их жизнь; казалось, никакое горе уж никогда над ними не нависнет. Да только пришла Мартыну охота жениться. Простую девушку не желал он в жёны, а позарился ни много ни мало на царскую дочь. Неловко самому идти свататься, вот и говорит Мартын своей матушке:

– Ступай, матушка, к царю, просватай за меня царевну-красавицу.

– Ох, сынок, накличешь ты на нас несчастье! – испугалась матушка. – Женился бы на ровне, а то вон что выдумал – царскую дочку тебе подавай. Как войду я, старуха, во дворец, как стану царевну за тебя сватать? Разгневается царь, и не сносить тебе тогда головы, да и мне тоже. Отступись, сынок, ищи себе другую невесту!

– Не бойся, матушка, верь в меня, – отвечал Мартын. – Ступай к царю, принеси царский ответ, каким бы он ни был.

Послушалась старуха, поплелась во дворец. У ворот никто её не задержал, и стала она подниматься по парадной лестнице прямо в царские приёмные покои. А там, у дверей, стража стоит разодетая, важная. Увидели стражники, как хромает старуха по ступенькам, стали ей кричать, и руками махать, и всеми способами объяснять, что запрещено по этой лестнице кому попало подниматься. А старуха внимания не обращает, грубые слова мимо ушей пропускает – идёт себе да идёт. Тогда схватили её стражники под руки, потащили вниз. Подняла старуха крик, услыхал его царь, вышел на балкон поглядеть, что за скандал такой во дворце. Видит: размахивает руками какая-то женщина, заявляет, что не уйдёт, покуда царю своё дело не изложит. Тогда повелел царь звать просительницу в приёмные покои.

Вот привели Мартынову матушку пред царские очи. Смотрит она по сторонам – удивляется. Стены золочёные, подушки на царском троне пурпурные, а кругом трона министры да советники стоят. Низко поклонилась старуха, а заговорить не смеет. Царь сам к ней обратился:

– Ну, милая, отвечай – для чего меня от государственных дел отвлекла?

– Не гневайся, государь. С добром я пришла. Дочь твою хочу сосватать.

Нахмурился царь, к министрам повернулся и спрашивает:

– Да в уме ли эта старуха?

А Мартынова матушка осмелела:

– Выслушай меня, государь, и тогда изволишь убедиться, что я отнюдь из ума не выжила. Нельзя мне без ответа возвращаться. У тебя, государь, дочь-красавица на выданье, а у меня сынок, Мартын, – парень разумный да проворный. Лучшего зятя тебе, государь, во всём нашем царстве не сыскать. Нет такого дела, какое мой Мартын сделать не сумеет. А теперь ответь, государь, по чести – отдашь ли царевну-красавицу моему Мартыну в жёны?

Чем дальше слушал царь старуху, тем мрачнее чело его становилось. А потом вдруг подумал царь: «Пристало ли мне, могучему государю, гневаться на глупую старуху?» Повернулся он к придворным, и те изумились, увидав, что разгладилось царское чело, что не сверкают гневом царские очи. Заговорил царь ласково, и лишь опытные министры почуяли в его речи подвох да насмешку.

– Вот тебе мой царский ответ, женщина. Если и впрямь сын твой разумен и проворен, если по силам ему любое задание, пусть выстроит возле моего дворца новый дворец, да в одни сутки управится. Пусть соединяются два дворца хрустальным мостом. По обеим сторонам того моста пусть высадит твой Мартын яблони с золотыми да серебряными яблочками, да птиц райских на ветвях поместит, чтобы пели сладко. Да ещё пусть по правую сторону возведёт твой сын церковь пятиглавую с золотыми куполами. В той церкви и повенчают его с моей дочерью, а свадьбу в новом дворце отпразднуем. Всё ли запомнила, милая? А теперь вот ещё что запомни. Не выполнит твой сын моего царского задания – будет ему моё царское наказание. Слыву я государем милостивым, но справедливым, потому велю вас обоих в смоле измазать, в перьях извалять, а после сжечь на базарной площади, чтобы другим неповадно было хвастаться.

Замолчал царь, но играла на его устах улыбка плутовская, зловещая. А министры да советники еле-еле смех сдерживали. Думали они о том, как глупо старуха поступила, восхищались государевой находчивостью и говорили друг другу: