Рози Дикинс - Мифы со всего света для детей [litres]

Селение его уже виднелось вдали, когда солнце поднялось над землёй. Уже точно наступил день.

И Ачак наконец обернулся…

Позади него в солнечных лучах стояло удивительное создание. Это было четвероногое животное, подобное лосю, с тёмными, как у выдры, глазами, с мягкой, как у зайца, шерстью, но при этом гораздо выше человека. Спина диковинного животного выглядела крепкой, как у буйвола, а ноги – длинными и сильными. Животное переминалось с ноги на ногу, сверкало копытами и взмахивало своей красивой головой на длинной шее, которую украшала шелковистая грива.

Ачак не мог оторвать взгляд. Животное тоже смотрело на него своими большими умными глазами. И сделало шаг к нему. Ачак шагнул навстречу, хотя его ноги сильно дрожали. Так они медленно приближались друг к другу, пока не оказались настолько близко, что животное уткнулось в шею Ачаку мягким бархатистым носом.

Это была лошадь. Она приветствовала человека.

Ачак только сейчас обвёл взглядом прерию и обнаружил, что среди травы стоит целый табун диковинных животных. Это были первые лошади, которые появились в Северной Америке.

Ачак аккуратно повёл лошадь в сторону селения. Кивком головы она приказала остальным лошадям идти следом.

– Посмотрите-ка! Это же Ачак! – закричал кто-то из его соплеменников. – Но, во имя всех духов, кто это с ним?

Племя – все, кто были в селении, – покинуло вигвамы и направилось к Ачаку. Люди с удивлением смотрели на юношу и его лошадей. Ничего подобного они не видели прежде.

– Водяной дух помог нам. Все наши беды позади! – гордо сказал Ачак. – Только посмотрите, какие они сильные. И наверняка очень быстрые. Мы легко сможем поймать буйвола, сидя верхом на одном из этих животных.

Глаза соплеменников засияли от радости. Лошади выглядели такими спокойными и покладистыми. Один индеец подошёл к лошади, которая стояла к нему ближе всего, и усадил на её широкую спину свою маленькую дочку. Девочка тут же громко рассмеялась.

С тех пор племя и табун счастливо жили бок о бок. Люди научились вплетать в гривы и хвосты лошадей яркие ленты и перья. В течение дня охотники скакали по прериям, а по вечерам всё племя ужинало добытой пищей, пока лошади мирно паслись поблизости.

В такие вечера Ачак сидел у костра, пел песни, смеялся вместе с остальными соплеменниками. Позже он станет вождём своего племени, и знакомство с водяным духом и его сыном – всего лишь первое из многих его приключений. Но всё это будет потом. А сейчас его большое сердце просто счастливо и спокойно.

Генно был мудрым буддийским монахом. А также странником, скитальцем. И под знойным солнцем, и через глубокие снега он путешествовал по Японии, никогда не задерживаясь в одном и том же месте надолго.

Одним жарким летним днём Генно шёл через великую долину Насуно, изнемогая от жары, когда внезапно налетел прохладный ветер. Идти стало чуть проще, но Генно почувствовал, что слишком устал от зноя.

– Мне нужно найти тень, – произнёс монах. В горле у него пересохло.

Он устало оглянулся в поисках укрытия, но высокие деревья росли так далеко, что казались маленькими точками. Монах чуть было не упал духом, но вдруг обнаружил большой камень, стоявший в зарослях веерника. Он еле дошёл, растянувшись в его тени.

– Осторожнее!

Тут Генно услышал голос. Решив, что от жары у него помутился рассудок, монах огляделся в смятении.

– Камень, у которого ты лежишь, – не просто кусок скалы! Это Мёртвый Камень. Каждый, кто коснётся его, будь то птица, зверь или человек, тотчас падёт замертво, – молвил голос.

– От прикосновения? – прошептал Генно, предположив, что, может быть, это сам камень говорит с ним. – Но кто ты и почему рассказываешь мне об этом?

– Я призрак, такой же беспокойный, как ты, и так же страдающий, как ты. Но ты изнываешь от яркого солнца, которое вскоре уйдёт за горизонт, а я должен оставаться здесь в наказание за поступки, которые совершил в прошлом и которые нельзя ни отменить, ни забыть.

Генно стало любопытно, и он спросил, не расскажет ли призрак Мёртвого Камня ему свою историю.

– Как и бывает в легендах, все началось давным-давно, – ответил призрак. – Когда женщина, чью красоту и изящество сложно выразить словами, прибыла во дворец Императора. Солнце мерцало в её чёрных волосах, одежды её самых прекрасных цветов и оттенков блистали, как праздник, а пахла она как сакура весной. Звали её Тамамо-но маэ, и красоту её можно было сравнить только с её умом. Все при дворе считали её обворожительной, а больше всех – сам Император.

Часто Император приглашал её в свою часть дворца для бесед с ней о буддийской мифологии, науке и древней поэзии. Она находила ответы на все его вопросы, объясняя даже те сложные истины, которых сам владыка понять был не в силах.

– Ночью, когда проясняется небо и открываются звёзды, мы видим Млечный Путь. Но что это такое на самом деле? – спрашивал он.

– Это известно одним богам, не людям, – отвечала Тамамо-но маэ с улыбкой. – Но если вы хотите знать моё мнение, я считаю, что это души облаков, плывущих над нами.

Император был поражён её честностью и пленительной речью, он продолжал искать её общества, всё больше и больше очаровываясь красотой и остротой ума.

Однажды вечером он пригласил её на музыкальное представление, которое устроили в его покоях. Сердце Императора готово было выскочить из груди, когда красавица появилась в дверях и прошла через комнату так грациозно, как птица, парящая в небе.

Они сели рядом, отделённые от министров и остального двора бамбуковыми ширмами, и завели неспешный разговор под звуки музыки.

Когда представление подходило к концу и музыканты исполняли последнюю мелодию, произошло нечто странное. Нарушив спокойствие тихого вечера, внезапно налетел ветер. Порыв его оказался достаточно сильным для того, чтобы погасить огонь во всех лампах. Комната погрузилась во тьму. Вдруг так же внезапно, как ветер, возникло слабое свечение. Император оглянулся и увидел, что оно исходит от Тамамо-но маэ, словно она и есть дневной свет.