Лиз Брасвелл - Время желаний. Другая история Жасмин

В каменных переходах царила мертвая тишина, если не считать отдаленного рокота кипящей лавы, и все же Аладдин крался на цыпочках, настороженно прислушиваясь. Впрочем, идти в компании друзей оказалось гораздо приятнее: волшебный ковер парил на небольшой высоте, держась рядом, как верный пес, а Абу привычно сидел на плече у хозяина.

С огромным облегчением Аладдин убедился, что пометки, которые он делал на стенах ножом, так и остались нетронутыми. Следуя им, он без особого труда достиг подземной тюрьмы. Легкого постукивания по камню оказалось достаточно, чтобы кусок кладки отъехал в сторону, и Аладдин снова оказался там, откуда все началось.

Абу нервно застрекотал. Вот на стене кандалы, которыми был прикован Аладдин, а вон из того темного угла возник тогда переодетый Джафар.

— Здорово он меня провел, — неохотно признал Аладдин. Хотя ему до сих пор было непонятно, зачем Джафар пошел на такие хлопоты, чтобы отрядить за лампой именно его, а не кого-нибудь другого. Ведь любая Уличная Крыса охотно согласилась бы сделать это за один золотой дарик. Если только…

Впрочем, об этом можно подумать и позже. Сейчас ему надо спасать принцессу! Само собой, дверь, ведущая наружу, была заперта, но Аладдин пришел не с пустыми руками. Покопавшись в наборе отмычек, он выбрал самые подходящие и несколько долгих минут возился с замком при неровном свете лампы, потея и бранясь. Наконец замок сдался с едва слышным, невыразительным щелчком.

Наружный коридор оказался коротким, темным и пыльным. Он вывел Аладдина к винтовой лестнице, истертые ступени которой уходили бесконечной вереницей куда-то вверх, к теряющемуся в сумраке потолку. Он словно оказался в основании высокой башни… только вкопанной в землю. Размерами и высотой она и впрямь походила на Лунную башню — самое высокое строение дворца. Башню Джафара…

Напротив входа в темницу виднелась еще одна дверь, сплошь покрытая очень странной резьбой. Из щелей вокруг этой двери сочился зловещий оранжевый свет, как будто там, за дверью, светилось нечто ужасное.

— В другой раз, — негромко пообещал себе Аладдин. Он непременно исследовал бы то, что совершенно очевидно являлось тайной мастерской Джафара, но сейчас ему и без того хватало забот.

Он щелкнул пальцами, и ковер послушно снизился так, чтобы Аладдину было удобнее шагнуть на него. Потом они двинулись вверх по лестнице, плывя над ступенями легко и неслышно, как подхваченный ветерком сухой кустик молочая над барханами.

Наверху лестница упиралась в необычную с виду дверь, которую можно было открыть, потянув за рычаг. Аладдин осторожно приоткрыл узкую щелку и припал к ней глазом. Тускло освещенная комната за дверью была почти пуста, если не считать кое-какой по-царски роскошной мебели. Стражи в ней не было.

Аладдин отпрянул от щели, недоумевая. Разве может такое быть, чтобы двери в темницу не стерегла вооруженная охрана?

Он снова сдвинул дверь, на этот раз ровно настолько, чтобы все они — он, Абу и ковер — смогли пролезть в щель. Обернувшись, он обнаружил, что со стороны комнаты дверь в темницу ничем не отличалась от обыкновенной стенной панели, которая в свою очередь ничем не отличалась от соседних. Когда дверь с тихим щелчком сама за собой затворилась, оказалось почти невозможно догадаться, где она спрятана.

Значит, это секретная тюрьма! Аладдин уже не сомневался, что о ее существовании не было известно даже самому султану. Выходит, у Джафара есть не только личная колдовская лаборатория, но и тайные застенки при ней. Аладдин уже был готов поверить, что самые жуткие слухи, ходившие о бывшем великом визире, не так уж далеки от истины…

И если они действительно имеют под собой основания, мрачно подумал Аладдин, то вполне возможно, что Моргиана права и Аграбе грозит беда, с которой она еще не сталкивалась за всю свою историю. Не может быть, чтобы скрытный интриган и жестокий убийца за одну ночь вдруг преобразился в щедрого и милосердного благодетеля. Аладдин разбирался в людях. Вору без этого не обойтись. И он знал, что подобные перемены в людях чрезвычайно редки.

Мраморный пол холодил его босые пятки, и Аладдин вдруг понял, почему в домах богачей всегда так много ковров.

Негромкий стук каблуков по камню мгновенно дал ему понять, что он тут не один. Аладдин, не раздумывая, нырнул под мягкий диван с бархатистой обивкой. Ковер распластался на полу, а Абу в мгновение ока взлетел на верхушку стоящей у стены резной ширмы и затаился под самым потолком.

Мимо прошагали двое стражников с копьями на изготовку. Оба с ног до головы были одеты в черное и красное — цвета Джафара. Это были не те туповатые и неуклюжие городские стражники, с которыми Аладдин привык иметь дело на базаре. Это была внутренняя дворцовая стража — элитные бойцы с умными, внимательными глазами, чуткими руками и без единой унции лишнего веса. Очень опасные люди.

Когда они скрылись за углом, Абу начал спускаться со своего насеста, а ковер приподнял уголки, готовясь взлететь.

— Тсс! Не сейчас, — шепнул им Аладдин.

Он засек время, отсчитывая собственные удары сердца и вдохи-выдохи.

Ровно через десять минут патруль снова прошел мимо. Тем же шагом, по тому же маршруту, бросая по сторонам такие же настороженные взгляды.

Аладдин улыбнулся, радуясь своей предусмотрительности.

— Отлично, — шепнул он, когда стражники скрылись из виду.

Они втроем — кто крадучись, кто скользя — шмыгнули в соседнюю комнату, где Аладдин, увидев обстановку, замер и в изумлении вздернул бровь.

Места здесь было бы достаточно, чтобы закатить пир на добрую сотню гостей. Но хотя помещение было заставлено широкими столами, на них громоздились вовсе не посуда и не яства, а… всякие удивительные вещи. Миниатюрные дворцы. Модели лабиринтов на качающихся платформах, с помощью которых можно было провести через сложную сеть ходов серебряные шарики. Мозаики, в собранном виде изображавшие яркие картины с тропическими джунглями. Головоломки, части которых представляли собой искусно вырезанные фигурки зверей и фантастических существ. А над всем этим великолепием с потолка свисали роскошные шелковые воздушные змеи, которые султан изволил запускать во время выездов на свои знаменитые загородные пикники.

Значит, эти слухи тоже оказались правдой. Старый султан был все лишь слабоумным, впавшим в детство старикашкой, который играл целый день в свои игрушки, пока Аграба умирала от голода.

Или же… он был грустным и одиноким отцом Жасмин, который хотел бы, чтобы дворец был полон его детей и внучат, и чтобы его жена снова была с ним. Все это так сложно.

В дальнем углу комнаты вдруг раздался тихий тикающий звук, от которого Аладдин мгновенно нырнул под стол, а Абу и ковер метнулись в другие укромные места.