Санта Монтефиоре - Королевские Кролики Лондона

– Лучше морковка в лапке, чем репка на грядке, – наконец сказал он. – Как тебя зовут?

– Н-н-не скажу! – с запинками ответил Шайло. – Таковы Законы кроличьей конспирации!

– Что ты тут делаешь? – потребовал объяснений кролик.

– Я сообщу своё имя и цель визита только Королевскому Кролику с двойной меткой! – уже храбрее заявил Шайло, припомнив наставления Горацио.

Кролик-Хопстер мрачно улыбнулся.

– Отличная работа. Ты ведь знаешь, где находишься, верно? – он приподнял ветки Плакучей ивы, и Шайло увидел великолепный, высокий, похожий на гигантский торт, залитый золотыми закатными лучами, Букингемский дворец, под которым находился штаб Королевских Кроликов.

Над дворцом развевался пёстрый флаг – королевский штандарт, а это, как знал Шайло, означало, что Королева дома. На мгновение крольчонка охватил благоговейный страх, и он застыл на месте. Он встречал фотографии дворца в газетах, которые собирал Горацио, но увидеть его своими глазами – совершенно иное дело. Дворец действительно был восхитительным, и Шайло невольно салютовал ему ушами.

И тут крольчонку стало так тревожно, что аж живот разболелся. Крысорацци наверняка уже в пути!

– Лучше пойдём со мной, – тихо предложил рослый кролик, и Шайло кивнул. – Не отставай и не шуми.

Кролик с красной меткой на лапе огляделся, проверяя, нет ли за ними слежки. Потом раздвинул ветки Плакучей ивы.

– Сюда! – велел он.

Под ветками было темно и пахло сырой землёй. Этот запах напомнил Шайло о Кроличьем садке, и его пронзило чувство тоски по дому. Но думать об этом было некогда. Кролик-Хопстер топнул несколько раз, да так, что по телу Шайло пробежала дрожь – таким большим и сильным был этот кролик.

– Кто это тут топочет? – спросил высокий голос из громкоговорителя, спрятанного где-то под землёй.

– Клуни, – представился кролик. – У нас посетитель.

Повисла короткая пауза.

– Посетитель?

– Он назвал старый шифр.

– Какой ещё старый шифр? – поинтересовался голос. – Мы же пользуемся паролями, которые меняются каждый год…

– Про крысу и пруд.

– Крысу и пруд? Но это же…

– Старый шифр. Он использовался в те времена, когда паролей ещё не было. Очень давно, – нетерпеливо пояснил Клуни. – Пусти нас, скорее!

– Ладно-ладно, не надо повышать на меня голос.

Слой дёрна отлетел в сторону, и Шайло увидел крышку люка, которая тут же распахнулась. За клубком разноцветных, похожих на спагетти проводов, спрятанных под люком, крольчонок разглядел обыкновенный кроличий лаз. О, как же он ему напомнил родную норку, маму, морковку, которой она угощала своих детей! Но на эти воспоминания тоже не было времени, потому что Клуни тут же схватил его и толкнул в лаз, и Шайло тут же заскользил вниз, будто по пологой горке, какие часто бывают в аквапарках. Он с глухим ударом врезался в красный спортивный мат, а следом за ним приземлился Клуни – прямо на ноги в блестящих чёрных ботинках.

Большой кролик поставил Шайло на лапы, отряхнул его и буркнул:

– Так. Ну вот мы и на месте. Теперь нам нужна правда.

Шайло с интересом огляделся, и на миг его страх превратился в благоговейный ужас. Он стоял в тоннеле, ведущем в огромный зал со сводчатым потолком. Яркие светильники по обеим стенам освещали рельсы и вагонетку. Пусть в это было сложно поверить, но Шайло добрался до Большой норы!

И тут перед ним возникла пухленькая крольчиха в красно-золотой строгой униформе и с длинным, украшенным драгоценными камнями жезлом в лапках.

– Добро пожаловать, незнакомец. Меня зовут Фрисби, – представилась она милым и тоненьким голоском. – Я исполняю обязанности мажордома Дворца, то есть я всем здесь заведую. Без меня карандаши не точатся, ужин не подаётся, а все работники сидят без дела!

– Довольно болтать, Фрисби, – оборвал её Клуни. Симпатичный кролик потёр подбородок, сощурился и окинул кролькина долгим, пристальным взглядом. – Тут работа для маршала Топотунов. Нужно узнать, кто этот крольчонок, и как можно быстрее, – пробормотал он себе под нос.

Без дальнейших промедлений он забросил Шайло в вагонетку и сам в неё заскочил. Фрисби тоже последовала за ними и пристроилась в самом конце тележки, а потом нажала облезлую красную кнопку на приборной панели, и вагонетка дёрнулась и покатилась по рельсам.

Клуни с Шайло не заговаривал. Вид у него был какой-то рассеянный, но потом Шайло заметил, что ухоженный и нарядный кролик любуется собственным отражением в стекле и бормочет с довольной улыбкой: «Как-о-о-о-й же я красавец». Фрисби внимательно осмотрела Шайло и задержала любопытный взгляд на его повязке. Шайло же смотрел прямо перед собой, ожидая конца поездки, а холодный ветер пронизывал его насквозь – по шкурке будто бегали чьи-то ледяные пальцы.

Наконец вагонетка остановилась. Клуни выпрыгнул прямо на ковёр ярко-красного, поистине королевского цвета, который был, однако, весь в пятнах и дырах. А потом направился к круглому люку, встроенному прямо в пол, и набрал код на громоздкой клавиатуре, вмонтированной рядом. Люк задрожал и распахнулся с тихим звуком, напоминающим стон.

Шайло последовал за Клуни и оказался в огромном зале – куда больше, чем весь Кроличий садок! От изумления он аж рот разинул. Рассказы Горацио его к такому не готовили. Крольчонок увидел большой круглый зал со множеством ярусов, украшенный гигантской, но изрядно запаутиненной люстрой. Подняв голову, Шайло увидел верхние этажи, соединённые деревянными ступеньками, по которым сновали туда-сюда на задних лапах трудолюбивые кролики.

На крольчихах была старомодная синяя униформа – пиджак и юбка, а кролики носили синие брюки и галстуки. Они были поглощены делом: одни трудились за столами, другие увлечённо о чём-то переговаривались, третьи спешили вверх или вниз по извилистым лестницам с бумагами, папками, пачками документов и упаковками морковного сока. Шайло понятия не имел, чем они все занимаются, но решил, что чем-то ужасно важным.

Они печатали на устарелых, очень громоздких машинках, от которых то и дело слышалось неизменное «цок-цок-цок-цок»; а ещё до слуха Шайло доносилось треньканье старых телефонов, а своим крайне чутким носом он улавливал аромат старинных пыльных книг и (куда менее приятный) кисловатый запах пота. И ему тут же вспомнились зимние дни, которые они всей семьёй проводили дома.

Вперёд выступили три кролика в красных фраках с пышными воротниками и золотыми пуговицами.