Наталья Терещенко - Маленький охотник

Охотник ей говорит:

— Вижу, ты хозяйка хорошая. О товарищах моих позаботилась, о матери моей позаботилась. Еще я тебя просил одеяло сшить. Готово оно?

Девушка засмеялась и говорит:

— Разве можно одеяло за один день сшить? Вот шкуры я выделала. Мягкое будет одеяло, не знаю только, кто его сошьет.

— Если хочешь остаться в чуме, быть моей женой, ты и сошьешь, — сказал охотник.

Что же дальше рассказывать? Осталась младшая дочь старика в чуме охотника. Дружно они жили. Дружно и сейчас живут.

А две другие дочери старика Нгум Мята до сих пор женихов ищут.

Жила в лесу собака. Совсем одна жила. А одной жить скучно. Решила собака поискать себе товарища.

Идет по лесу, навстречу заяц бежит.

«Вот мне и товарищ», — подумала собака и сказала:

— Давай, заяц, вместе жить!

— Ну, что ж, давай, — отвечает заяц.

Стали они жить вместе. Целый день прожили. А когда пришел вечер, легли рядком спать.

Ночью неподалеку лось о сосну спину почесал, сосна закачалась, и на землю посыпались шишки. Собака услыхала стук, проснулась и залаяла. Тут и заяц проснулся.

— Что ты, что ты! — шепчет собаке. — Зачем лаешь? Волк услышит. Придет и съест нас.

«Эх, — подумала собака, — плохого же я нашла себе товарища. Трусливое у зайца сердце. Пойду лучше к волку. Он, верно, никого не боится». Дождалась собака утра и пошла волка искать. Идет по лесу, а волк навстречу бежит.

— Постой, волк, — крикнула собака. — Давай подружимся, будем вместе жить.

— Что ж, — отвечает волк, — давай жить вместе.

Целый день собака с волком дружно прожили. Вдвоем на охоту ходили, вдвоем на солнышке грелись. Вечер пришел — рядком улеглись.

Ночью подул сильный ветер. Закачалась старая ель и заскрипела. Собака услышала скрип, залаяла.

— Замолчи, — говорит волк. — Медведя разбудишь, как бы не задрал нас.

«Ну, — подумала собака, — и волк не лучше зайца. Не годится он мне в товарищи. Пойду к медведю. Тот-то уж никого не боится».

На этот раз собака и утра не стала дожидаться. Бросила волка и пошла искать медведя.

Только рассвело, видит — идет медведь. Толстыми лапами переступает, большой головой поматывает.

Обрадовалась собака и говорит:

— Я одна и ты один. Давай вместе жить, вдвоем веселее.

— Ладно, — отвечает медведь. — В моей берлоге места на двоих хватит.

День до вечера прожили. А вечером спать рядком легли.

Ночью белка с дерева на дерево перескочила. Треснула под нею сухая ветка и обломилась. Собака услыхала треск и залаяла.

— У-у, — заворчал медведь и толкнул собаку лапой. — Беду накличешь! Человек услышит, придет с ружьем и убьет нас.

«Э, медведь-то не храбрее других! — подумала собака. — Видно, и он мне не товарищ».

Подумала так и ушла из берлоги.

Три дня одна прожила и опять стало ей скучно.

— А не пойти ли мне к человеку? — сказала она сама себе.

Только сказала, видит — человек навстречу идет. За плечом ружье, верно, на охоту собрался.

— Человек, возьми меня в товарищи. Давай вместе жить, — говорит собака.

— Хорошо, — отвечает человек, — иди ко мне в товарищи.

Целый день собака помогала человеку охотиться. Вечером человек вернулся в свой чум. И собака за ним пошла. Накормил он ее, сам поел, потом легли спать.

Ночью пробежала по чуму мышка. Зашуршала под ее лапками высохшая оленья шкура. Собака услышала шорох и залаяла.

Человек проснулся, приподнялся на локте и закричал.

— Хватай, собачка, хватай!

«Этот, и вправду, никого не боится! — обрадовалась собака. — Значит, будет мне человек добрым товарищем».

И осталась собака жить у человека. До сих пор у него живет.

Жила молодая женщина с мужем и двумя дочками. Чум плохой у них был и оленей совсем мало. Муж на охоту ходил, ловил рыбу. Небогато жили, да и голодные не сидели.

Потом заболел муж и умер.

Зима пришла. Волки задрали оленей. Плохо стало женщине с малыми детьми.

Взяла она младшую дочку за левую руку, старшую за правую, пошла к низовьям речки.

И наша сказка за ней идет. Идет сказка к чуму, где жила злая старуха.

Пришла к старухе женщина, попросилась с дочками переночевать. Да так и осталась жить в старухином чуме. Старуха целый день под шкурами лежит, женщина и за себя и за нее работает. Оленей пасет, пищу варит, одежду шьет.

Однажды старуха говорит:

— Пойдем, нарвем травы, нечего в пимы подкладывать.

Пошли они в лес. Молодая нагнулась травы нарвать, а старуха вытащила из-за пояса нож и убила женщину. Потом разожгла костер, изжарила ее и съела. Старуха, оказывается, людоедкой была.

«Теперь, — думает, — я долго сыта буду. А проголодаюсь — девчонок съем».

Вернулась старуха в чум. Сестры спрашивают:

— А где мать?

— Траву рвет, скоро придет назад, — отвечает старуха. — Ложитесь спать под пологом, и я спать буду.

Легла она поперек входа и захрапела. А сестрам не спится. Они ждут, когда мать из лесу придет. Ждали, ждали, старшая говорит:

— Что-то матери все нет. Пойду, поищу ее.

Выбралась из-под полога, перешагнула через старуху, побежала в лес.

Шла она, шла по лесу и дошла до того места, где лежали у потухшего костра обглоданные кости. Рядом увидела девочка оселок, что мать у пояса носила, кремень ее и гребенку.

Заплакала девочка, подняла оселок, кремень и гребенку и пошла назад к чуму. По дороге поймала она двух птичек и посадила их за пазуху.

Вернулась в чум, а старуха все еще спит. Девочка пустила птичек под полог, взяла младшую сестру за руку и быстро побежала в ту сторону, откуда солнце подымается.

А старуха в чуме спит, спит, потом проснется, послушает — шевелится кто-то под пологом.

«Значит, здесь девочки», — подумает она и опять заснет.

Семь дней и семь ночей проспала старуха. Проснулась голодная-преголодная.

— Сейчас съем девочек, — говорит.

Приподняла она полог, а там девочек нет, только две птички бьются.

Поняла старуха, что обманули ее сестры. Рассердилась, побежала их догонять.

Сестры быстро бегут, а старуха еще быстрее. Догнала их, вот-вот схватит. Тогда старшая девочка сказала:

— Мать, помоги нам! — и бросила через плечо оселок.

Где упал оселок, потекла широкая река. Девочки на одном берегу реки, старуха — на другом. Завыла старуха от злости, а в воду войти боится. Девочки вперед бегут, не оглядываются.

Семь дней текла река. Потом пересохла, а оселок вернулся к старшей сестре.

Старуха опять за девочками побежала. Слышат сестры — она совсем уже близко. Старшая девочка крикнула:

— Мать, помоги нам! — и бросила через плечо кремень.

Стала тут среди ровного места высокая гора. Девочки дальше бегут, старуха за горой воет.

Семь дней стояла гора. Потом рассыпалась, а кремень вернулся к старшей сестре.