Павел Черкашин - Северные сказки

Решил Стефаний на завтра с раннего утра со свежими силами да с божьей помощью продолжить работу.

Лишь задрожал на востоке первый отблеск зари, лишь дохнул от реки свежий утренний ветерок, лишь подала одинокий сонный голосок из леса малая птаха, так и проснулся Стефаний. Вышел на улицу и первым делом взглянул на дерево непокорное. Взглянул, да так и ахнул от увиденного! Стоит дерево краше прежнего, стоит оно целое и цветущее, и ни зарубки на нём нет, ни царапинки.

Удивился Стефаний, но не оробел, не отступил. Подхватил рукой богатырскою свой топор, перекрестил его три раза, сам с молитвою трижды перекрестился, Христову помощь и заступничество испросив, и начал вновь рубить дерево.

С раннего утра и до позднего вечера рубил он ствол необъятный! Уже и солнышко на западе закатилось, и зорька вечерняя истаяла, погасла, и самого Стефания за высокими горами щепы не видать, а он всё рубил и рубил.

Сорок звёзд зажглось над землёй коми народа, когда в последний раз взмахнул Стефаний топором, и дрогнуло дерево, застонало, заскрипело и рухнуло с высоты поднебесной. И такое оно высокое было, что макушкой своей далеко на противоположный берег реки упало.

Лишь тогда отложил Стефаний топор, вытер ладонью пот со лба и молвил громко:

- На этом месте будет стоять храм Божий!

- Подожди, не торопись, - послышалось вдруг со стороны.

Оглянулся Стефаний, видит, перед ним пожилой человек стоит, на ногах у него кожаные сапоги, на голове соболиная шапка.

- Ты кто таков будешь? - спрашивает его Стефаний.

- Я - Пама, коми народа разум и сердце, - отвечает тот. - А ты кто будешь, пришлый человек? Не с добром ты пришёл к нам, священное дерево предков наших срубил.

- Я - Стефаний, русский человек. Привёз вам, коми народу, новую веру. Божью веру.

- Мы, коми, живём своей верой. Зачем нам новая? - не соглашается и качает головой Пама. - Ворочайся-ка ты обратно в свои края, там и живи с Божьей верой.

- А давай силой меряться, - говорит Стефаний. - Если ты, Пама, победишь, тогда коми народ останется в своей исконной вере, а если я возьму над тобой верх, то, не обессудь, придётся всем вам мою веру взять. Христову.

Договорились Стефаний и Пама палку перетягивать. Сели они друг против друга, оперлись ногами, плюнул Пама на ладони, перекрестился Стефаний, и взялись за палку.

Стефаний тянет в свою сторону, но и Пама не поддаётся, не хочется ему со старой привычной верой без борьбы расстаться. Боролись, боролись, наконец, стал терять Пама свои силы. Стефаний почувствовал это, поднатужился и перекинул Паму через голову.

Только случилось это, как налетел откуда-то сильный ветер, зашумел, застонал под его напором многовековой лес, в Елве-реке вода тёмными волнами вспенилась.

Не согласился Пама с одним испытанием, предлагает Стефанию три раза силой меряться. Не воспротивился Стефаний и, уповая на волю Божью, ударил по рукам с Памой.

Придумали они второе испытание: кто быстрее обойдёт вокруг селения. Стефаний молод да здоров, а Пама стар. И это испытание выиграл Стефаний.

Пуще прежнего зашумел под ветром лес, закричали в испуге птицы, зарычали в тревоге звери.

- Третье испытание, - пугает Стефаний Паму, - будет таким: сейчас разведём большой костёр, а как пламя разгорится, мы через него прыгнем. Чья вера сильнее - тот и спасётся.

Разожгли коми люди и русские добры молодцы огонь, затрещали раскалённые поленья, и взметнулись на холме жаркие языки пламени в человеческий рост.

Помолился Стефаний, осенил себя крестным знамением, разбежался и перепрыгнул через костёр. Как птица перелетел! Опустился на землю и зовёт:

- Давай, Пама, теперь твой черёд!

Отошёл Пама для разгона подальше и побежал. А пока бежал, все силы истратил. Подпрыгнул Пама неуклюже над костром, коснулись его ног жгучие языки пламени, и сгорел Пама в одно мгновенье, облачком дыма над лесом растаял.

Задрожала, застонала земля, забурлила вода в реках и озёрах, вспыхнул лес - это коми народа разум и сердце сгорели...

Кто был против крещения, те ушли ещё дальше в глухие дикие леса, а кто решил принять новую веру - остались.

Собрали добры молодцы оставшихся лесных людей и повели к реке. Там в Елве и принял коми народ крещение, обретя веру Христову.

- Не бойтесь, коми люди, - произнёс Стефаний, - от имени Господа нашего благословляю вас на жизнь с достатком, с хлебом-солью! Рожайте и воспитывайте детей по заповедям Божьим, а Господь сохранит вас от огня, воды и прочих бед.

Не поклоняйтесь как божествам деревьям, солнцу и луне, а стройте на своей земле храмы Божьи и почитайте Христа в его доме, - напутствовал Стефаний лесных людей на прощание.

С этого дня началась у коми народа новая жизнь.

В стародавние времена жила-была в могучей полноводной реке Ас, которую люди теперь Обью называют, рыба сорога.

Как-то раз по весне, по большой воде заплыла она по протоке в большой сор. Очень ей понравилась здешняя подводная жизнь! Да и как не нравиться: каждый новый день был по-своему необычен, интересен, что-нибудь да новое приносил.

Плавала сорога по всей длине и по всей ширине огромного, прогретого высоким жарким солнышком сора и радовалась сытой безмятежной жизни. Да и как не радоваться, если лакомой еды с избытком. Как завидит комара-пискуна, присевшего на поверхность воды передохнуть, тут же заглотит его и спокойно дальше плывёт. Углядит ли незадачливого барахтающегося жирного паута, упавшего в воду и замочившего крылышки, - тоже слопает. Червяка ли в илистом дне заприметит - и им не побрезгует. А чего тут брезговать? Для сороги червяк - первейшее лакомство. Большой, питательный, сочный!

Долго ли, коротко ли так поживала сорога в полюбившемся ей месте, нам неведомо. Но вот однажды, видать, с полуденной скуки, ей в голову пришла совершенно неожиданная мысль, которую она в задумчивости даже пробормотала вслух:

- А не прогуляться ли мне до соровой протоки, что выходит в родную реку Ас? Давненько я там не была, очень хочется посмотреть, что там новенького случилось, пока я тут живу.

Недолго думая, вильнула любопытная сорога хвостом и отправилась в своё путешествие до протоки.

Долго ли, коротко ли плыла наша водная путешественница - одному Отцу Небесному ведомо, нам лишь известно, что, доплыв до истока протоки, наткнулась она на прочный рыбацкий запор, которым от края до края протоки был перегорожен весь сор.

Потыкалась головой туда-сюда - ни малейшей лазейки нет. Нет из сора выхода в вольные воды реки Ас!

Огорчилась сорога такому обстоятельству, вздохнула опечаленно, пузыри воздуха наружу пустив, и воскликнула в отчаянии:

- Кай-Кай! Да ведь так нас теперь всех здесь выловят, всех до одной из соровой воды повытаскивают! Что же нам бедолагам делать? Как верной гибели избежать?