Питер Браун - Спасение дикого робота

Налетевший шквал был коротким, но яростным. Льдинки быстро таяли на земле, но бед они натворили немало. Вся долина была завалена сбитыми ветками, листьями и цветами. Раненые животные, хромая, разбредались по домам. Несколько несчастных птиц осталось лежать в траве.

Роз стояла в хижине у окна. Она держала на руках сына, закутанного в старое одеяло. Наша героиня прекрасно умела ухаживать за животными и птицами, но сейчас Красноклювику нужно было лишь одно лекарство — время. Ссадины заживают сами по себе.

— Иди дальше без меня, мам, — слабым голосом сказал молодой гусь. — Я догоню тебя, когда отлежусь.

— Что ты такое говоришь! — воскликнула Роз. — Какая же мать бросает больного сына?

— Но, мам…

— Помолчи, — перебила Роз. — Тебе надо отдохнуть.

Красноклювик попытался возразить, но больше не мог бороться со сном.

Хижина была очень маленькая, и обстановка в ней была самая простая: посередине единственной квадратной комнаты с дровяной печью стояли стол с двумя стульями, а у стены — две узкие ржавые кровати. На подвесной полочке пылились кружки и миски, а больше на стенах ничего и не было. Видимо, люди не заглядывали сюда уже давно. Но, похоже, в хижине всё-таки кто-то жил. В комнате стоял едкий запах, на полу там и сям лежали подозрительные кучки, а в тёмный угол вела дорожка маленьких следов.

Роз прошла туда, увидела дырку в полу, наклонилась и окликнула на зверином языке:

— Эй! Есть здесь кто-нибудь?

Что-то двинулось, зашуршало, и в темноте блеснули глаза.

— А ты кто? — спросили из-под половиц. — Я тебя не приглашал!

— Прости, пожалуйста, — сказала Роз. — Нам с сыном нужно было спрятаться от града.

— С сыном? — спросил голос. — Это он у тебя на руках? Дай-ка посмотреть!

Роз осторожно приподняла краешек одеяла и показала спящего гуся.

— Что-то вы с ним не похожи. В отца пошёл, наверное? — хмыкнул голос.

— Он у меня приёмный, — объяснила наша героиня. — Меня зовут Роз, а его — Красноклювик.

Блестящие глаза замигали, голос перешёл на крик:

— Роз и Красноклювик? Да про вас же поют все птицы! Вы живая легенда!

— Ну, вообще-то я не живая, а электронная, — сказала Роз.

— А по мне, так вполне живая, — возразил голос. — Да какая разница. Приятно познакомиться! Меня зовут Брызгун.

С этими словами обитатель хижины выбрался из своего укрытия. От кончика носа до кончика хвоста он был чёрный как ночь, и лишь на спине у него красовались белые полоски. Брызгун оказался скунсом. Увидев его, Роз невольно шагнула назад.

Брызгун обиженно нахмурился:

— Ну зачем так сразу? Запах у нас бывает только от нервов.

— А сейчас ты нервничаешь?

— Немножко волнуюсь, но это приятное волнение! Для меня большая честь познакомиться с тобой. Садись, пожалуйста, и расскажи, как ты сюда попала.

Брызгун запрыгнул на стол, а Роз начала рассказ о своих приключениях. Скунс оказался превосходным слушателем. Пока Роз говорила, он вежливо кивал и лишь изредка ахал и охал от удивления.

Рассказ Роз прервал Красноклювик.

— Мама, пить, — прошептал он.

— Прямо за стенкой течёт ручей, — сказал Брызгун. — Возьми что-нибудь из этого, пригодится. — Скунс кивнул на полку с посудой. — И пожалуйста, чувствуй себя как дома.

Кто бы мог подумать, что скунсы — такие гостеприимные хозяева! Брызгун пригласил наших беглецов пожить у него столько, сколько надо, и они решили остаться, пока у Красноклювика не заживут ссадины и ушибы. Гусь почти всё время спал. Роз приносила сыну еду и питьё. Скунс заботился о том, чтобы им было хорошо и удобно.

Через несколько дней небо прояснилось и выглянуло солнце. Его лучи проникли в хижину сквозь пыльное оконце и упали на Красноклювика. Он чувствовал себя лучше: нетерпеливо расхаживал по комнате и хлопал крыльями. Раны затянулись, и молодой гусь рвался в путь.

— Спасибо тебе за всё, Брызгун! — Роз с сыном на плече вышла из хижины, махнув рукой на прощание.

— Рад был помочь! — крикнул им вдогонку скунс. — Таким, как мы, надо держаться вместе. Меня тоже частенько не понимают.

Над горами снова нависли тучи. Иногда солнце пробивалось между ними, и на земле плясали пятна золотого света. Один луч скользнул по горному склону и осветил наших путников. Несколько минут Роз и её сын наслаждались теп-лом, но затем луч двинулся дальше, в соседнюю долину, и осветил какие-то непонятные сооружения.

Среди деревьев стояли большие квадратные постройки. Когда-то между ними были переходы, но теперь почти все они обрушились. Из земли торчали трубы и плиты. Электронный мозг робота распознал необычное место. Это была заброшенная угольная шахта.

На фоне диких, вольных гор полуразрушенные здания выглядели странно. Повсюду остались следы бурлившей здесь когда-то жизни: заросшие травой рельсы, ржавые автомобили, стальные вышки на высоких скалах. Выцветшие знаки «Посторонним вход запрещён» и «Осторожно, высокое напряжение». Казалось, люди жили и работали в этой глуши, не думая, что однажды им придётся бросить всё и уйти.

Правда, кое-где работы ещё велись, хотя трудились теперь не люди, а роботы. Целая армия электронных помощников методично копала новые штольни, строила новые тоннели, искала новые залежи угля. Роботы сносили заброшенные постройки и вывозили полные грузовики мусора. Некоторое время Роз и Красноклювик наблюдали за их работой, а потом незаметно выбрались из долины и зашагали дальше.

Бах!

В горах прогремел выстрел. Мало кто из охотников забирался в такую глухомань, но те, кого она не пугала, были готовы ко всему. Они ставили в горах палатки, носили камуфляж и стреляли по старинке, пулями и дробью.

Бах!

Роз и Красноклювик изо всех сил старались не попадаться охотникам на глаза, но это оказалось трудно. Деревья здесь росли очень часто, и подлесок тоже был густым. Поэтому беглецы шли оленьими тропами, которые пронизывали этот лес. Но разве могли они угадать, когда и где прозвучит следующий выстрел.

Бах!

Выстрелы становились всё громче. Наши герои припали к земле и затаили дыхание, надеясь, что их не заметят. В лесу вдруг наступила полная тишина.

БА-БАХ!

В кустах просвистела пуля, по тропе огромными скачками пронёсся олень. В воздух с криками взметнулись птицы. Увы, среди них был и Красноклювик. Испуганный, растерянный молодой гусь опустился на ветку дерева в тот самый миг, когда из кустов показались два охотника.