Михаил Сенюк - Сказки голубых ветров

— Смотри! — сказал один из них, указывая на лежащего на берегу человека. — Кажется, человек.

— Угу, — засопел второй. — Действительно, человек.

— Что мы будем делать с ним?

— Съедим, — ответил второй.

— Так нельзя, — сказал первый циклоп. — Мы должны показать его Верховному вождю. А он примет решение: съесть его или нет.

Кринс (а это был он) слышал сквозь дрему переговоры своих врагов. Быстро проснувшись, он вскочил на ноги и бросился бежать.

— Смотри ты, добыча убегает! — бросил один циклоп.

— Да куда он убежит, — сказал второй. — Побежали, поймаем, а то поймают другие.

И друзья бросились в погоню за Кринсом. Понемногу расстояние между ними сокращалось, и наконец двое циклопов схватили его.

— Попался! — радостно закричали циклопы. — Будешь знать, как бегать от нас.

Скрутив ему руки за спиной, они повели Кринса к Верховному вождю.

Верховный вождь был в хорошем настроении — ему не хотелось есть, а требовались подручные для стройки. Кринс был распределен туда.

Здесь он впервые узнал, что такое рабство. Работать приходилось с утра до позднего вечера с небольшим перерывом на обед. Многие не выдерживали, и их место занимали новые.

— Я выдержу, — твердил юноша. — Я убегу, меня ждет моя невеста.

Начальницей на стройке была молодая циклопка по имени Чунь. Ей давно нравился этот темноволосый юноша, имеющий силу и ловкость.

Как-то, когда рабы таскали камни, она сказала Кринсу:

— Ты, зайди ко мне!

Кринс положил камень и пошел к начальнице.

— Заключенный Кринс прибыл, — доложил о своем прибытии.

Начальница посмотрела на него и поставила рядом стул.

— Садись Кринс на стул, в ногах правды нет, — пригласила она.

«К чему бы ее ужимки? — подумал Кринс. — Я постою».

А сам сказал:

— Спасибо, я постою.

— Ну, как знаешь. Ты хочешь быть свободным, Кринс? — спросила Чунь.

Услышав это, Кринс просиял. Как часто он вспоминал о свободе, о Корлине, о прекрасной жизни на зеленом острове!

— Что я должен сделать для того, чтобы стать свободным? — спросил он.

— Ты должен полюбить меня, — ответила Чунь.

— Это невозможно, — сказал Кринс.

— Почему? — спросила Чунь.

— Потому что у меня есть невеста, — ответил Кринс.

И он рассказал юной начальнице о своей любимой Корлине.

— Счастливая! — сказала она. — Ты должен быть возле нее.

— Но как? — в словах Кринса чувствовалось возбуждение.

— Устроим побег завтра ночью, — сказала Чунь.

Кринс посмотрел на нее благодарным взглядом. Что он мог сделать для такой замечательной девушки?

Весь день юноша работал, как никогда. Едва наступил вечер, он начал думать о побеге.

— Послушай, Кринс, — начала Чунь. — Убежать из лагеря, где хозяйничают циклопы, практически невозможно. Тебе повезло, Кринс. Сегодня в лагере умер человек, похожий на тебя. Я понимаю, что тебе не очень хочется находиться рядом с трупом, но что делать? Ты лежи спокойно до тех пор, пока могильщики не остановятся и не выбросят тебя. Все понял? — спросила Чунь.

— Лежать с трупами — моя любимая забава, — пошутил юноша. — А как же ты?

— Найду где-нибудь другое место, — ответила Чунь. — Иди к своей любимой.

— Прощай, Чунь!

— Прощай, Кринс!

Было не очень-то приятно лежать с покойником. Но ради свободы чего не сделаешь?

Послышались голоса. Это пришли могильщики. Взяв ящик, один из них сказал:

— Что-то сегодня этот ящик тяжелее других?

— Ну что вы? — послышался голос Чунь. — Это вам кажется. Открыть ящик?

— Нет, нет, — закричали могильщики. — Пусть он там лежит. Вздыхая и охая, они потащили груз. Долго несли его, долго бился о стены ящика Кринс. Наконец они пришли к месту захоронения.

— Все, хватит, сейчас мы отдохнем, — сказал один из могильщиков, выбрасывая содержимое ящика.

Кринс полетел вниз, по пути наткнувшись на что-то мягкое.

Он услышал, как один из могильщиков сказал:

— Теперь мне понятно, почему был тяжел этот ящик — в нем было два человека: один мертвый, один живой.

— Кто же это был?

— А Бог его знает?

— Пусть теперь Чунь оправдывается, — сказал могильщик.

— И то правда, — согласился другой.

Постепенно их голоса утихли.

— Ушли, — подумал Кринс, и опьяняющий воздух свободы ударил ему в лицо.

— Как здесь невкусно пахнет, — подумал Кринс, оглядываясь вокруг.

Действительно, вокруг него лежали трупы. От испуга Кринс бросился бежать.

Бежал он быстро. Вскоре кладбище осталось позади, и пошла дорога вдоль океана.

«Она меня куда-то выведет», — решил Кринс и побежал по ней.

Через несколько часов впереди показались огни большого города. Они сияли, светили, словно большие звезды.

— Только бы люди были, — подумал Кринс. — Циклопов мне уже хватит.

Это был город людей. Кринс вошел в него. Несмотря на поздний час, город был полон, сверкали витрины. Всюду ходили люди, одетые во все черное.

Двое остановились возле Кринса.

— Эй, мальчик! — сказали они. — У тебя есть деньги?

— Нет, у меня совсем нет денег, — признался Кринс.

— Что же ты делаешь здесь? — спросили они.

— Гуляю, — ответил Кринс.

— Гуляешь? — засмеялись они. — Скучно гулять. Пошли, Бомс! Поищем в другом месте.

Кринс пошел дальше. Неожиданно его слух привлек поющий женский голос. Он подошел, чтобы послушать.

Девушка стояла на сцене и пела. Пела о своем городе, о цветах, которые необходимо дарить возлюбленным, о любви. Ее песня казалась единственной чистой в этом городе.

Кринс решил приблизиться к певице. Он почти сумел это сделать, как раздался голос:

— Эй ты, певичка! Давай веселиться!

Кринс посмотрел по сторонам: слева от него стояли два огромных лба и нагло улыбались.

— Эй вы, прекратите! — голос Кринса задрожал.

— Это ты нам? — спросили парни.

— Вам, а кому же еще?

— Смотри ты, мальчик передает нам привет, — сказал один из них, поигрывая мускулами.

— Видно, смелый мальчик, — ответил второй.

Они начали подходить к Кринсу. Увидев над собой занесенный для удара кулак, Кринс сумел уклониться. Он схватил громилу, желавшего поразить кулаком, и ударил его. Второй громила тоже начал драться с Кринсом. Однако силы были неравны. Кринс разделался и со вторым громилой.

В зале началась драка. Здесь уже не разбирались кто откуда и зачем дерется.

Кринс дрался со всеми, отбрасывая нападавших на него людей. Вдруг кто-то тронул его за рукав. Обернувшись, он увидел стоявшую возле него певицу.

— Нам пора уходить, — сказала она. — Скоро прибудут полицейские, тогда всем мало не покажется.

— Уходим! — согласился Кринс.

— Вот тебе! — сказала певица, наградив одного из нападавших увесистой оплеухой. — Пойдем скорее!

Отбежав на некоторое расстояние, где свистки полицейских стали тише, Кринс спросил: