Крис Колфер - Авторская одиссея

Коннера смущало, что Алекс понимает его персонажей лучше него самого, но потому он и знал, что она права. Тяжело вздохнув, он подошёл к Грому.

— Раз уж на то пошло, я понимаю твои чувства, — сказал ему Коннер. — Я раньше тоже часто сомневался в себе. Люди говорили мне, что я мало чего стою, а я им верил. Трудно не поверить, когда ты мал.

— И не говори, — вздохнул Гром. — А когда повзрослеешь, лучше становится?

— Мне стало, — ответил Коннер.

— Но как? — спросил Гром.

— В меня поверил кое-кто другой — сказал Коннер. — Хватило одобрения от одного-единственного человека, и я вдруг тоже поверил в себя. И все сомнения и недовольства мне стали не страшны, у меня как будто бы щит против них появился. Я понял, что такой же способный и заслуживаю того же, что и люди, с которыми я себя сравнивал. Но знаешь что? Я ошибся.

— Ошибся? — спросил Гром.

— Да, и ошибся всерьёз, — ответил Коннер. — На самом деле даже чужое одобрение мне было не нужно. Уверенность всегда была где-то у меня в глубине души. Всё это время. Одобрение — короткий путь к ней, но порой нам приходится выбирать другой. Порой, если мы чего-то очень сильно хотим, мы должны сами вдохновить себя на это. Порой мы должны быть супергероями для самих себя.

Коннер чувствовал, что именно эти слова нашли настоящий отклик в душе мальчика. Если он хотел помогать людям, возможно, и впрямь стоило начать с себя.

— А если ничего не выйдет? — спросил Гром. — Вдруг Змеиный Лорд победит, и я никого не смогу спасти? Тогда я точно никогда не стану супергероем.

— Один очень мудрый человек сказал мне однажды, что именно отвага делает героя супергероем, — ответил Коннер. — О том, что для этого ещё и обязательно всё должно получаться, он ничего не сказал.

Гром опустил взгляд и посмотрел на кучку использованных батареек на столе. Если бы батареи умели чувствовать, то наверняка ощущали бы себя так же, как и он — бесполезными, пустыми и раздавленными. Но если Гром мог склеить весь этот хлам и превратить в героя, он знал, что и сам может им стать. Гром встал из-за стола и посмотрел Коннеру в глаза.

— Полетели в Париж, — сказал он. — Мне ещё семью и целый город спасать.

— Другое дело! — обрадовался Коннер и похлопал Грома по плечу. И тут же вскрикнул — от прикосновения его ударило током. — Прости. Забыл, с кем разговариваю.

— Но как же мне успеть в Париж? — спросил Гром. — Братья с сестрой забрали самолёт.

— К счастью для тебя, у нас с Алекс есть телепорт, — заявил Коннер. — Он нас туда доставит в мгновение ока.

Алекс поморгала.

— У нас есть телепорт? — удивилась она.

— Да, у тебя есть, — шепнул Коннер сестре. — Используем твою магию.

— Ах да, точно! — подыграла Алекс. — Я и забыла про телепорт. Он у меня прямо тут, в руке, маленький и невидимый. Ох и легко же его потерять, скажу я вам.

Гром очень удивился.

— Даже у моего папы телепорта нет, — сказал он. — Где вы его достали, вы же просто школьники-журналисты?

— У нас в школе физике хорошо учат, — ответил Коннер. — Потом расскажем. Ты в Париж-то хочешь или нет?

Алекс обхватила руками Грома и Коннера, и они обнялись. Ей ещё не доводилось волшебным образом переноситься с места на место в рассказах Коннера. Она надеялась, что всё получится, как и в сказочном мире. Алекс закрыла глаза и представила себе членов Смелейства, привязанных к Эйфелевой башне анакондой, а заодно подумала о том, как сильно им с Коннером нужны супергерои, чтобы победить Литературную армию.

— Включаю телепорт, — сказала она. — Была не была.

С яркой вспышкой близнецы и Гром исчезли из лаборатории профессора Портмоне. Сначала они ощутили холодный ночной бриз. Затем огляделись и увидели прямоугольные лужайки, фонтаны и извилистую реку. Вокруг на мили простирались красивые здания с высокими окнами, куполами, колоннами, шпилями и французскими флагами. Все здания были освещены, будто целый город участвовал в фотосессии.

— Мы в Париже, это точно, — сказала Алекс. — Но Эйфелевой башни я что-то не вижу.

— Это потому что мы уже в ней, — ответил Коннер. — Гляди!

Тут-то Алекс и сообразила, что они оказались в паре сотен метров над землёй. Она переместила их прямо на крышу нижней площадки обозрения. Остальная часть здания возвышалась над ними, как скелет стального великана. Башня была такая высокая, что близнецы от одного её вида почувствовали головокружение. Пусть и при печальных обстоятельствах, Эйфелева башня всё равно захватывала дух.

Внизу на земле они увидели змей Лорда, которые никого не подпускали к башне. Тысячи французов стояли вокруг и наблюдали за происходящим из-за спин полицейских. С дюжину новых вертолётов кружили над башней, и как только Гром с близнецами оказались на площадке, вертолёты тут же осветили их прожекторами.

И очень хорошо, что осветили, потому что также они выхватили из темноты Воротилу-Джо и Рептилизу, которые уже подкрадывались к ним.

— Гром, берегись! — завопил Коннер.

Воротила-Джо прыгнул к Грому и сбил его с ног. Рептилиза встала на руки и пнула близнецов. Те покатились по крыше и свалились за её край. Коннер уцепился одной рукой за уступ, а другой схватил сестру. Они болтались на крыше, как альпинисты без троса. Люди внизу закричали и заахали.

Пока они карабкались обратно, Воротила-Джо и Рептилиза обходили по кругу поднявшегося на ноги Грома. Джо выпустил воротник, окаймивший его шею, как зонт. Рептилиза царапала когтями крышу и шипела на мальчика. Будто хищники, они окружили жертву.

— Как славно, — сказал Джо. — Всё Смелейство за один день! Змеиный Лорд будет доволен!

— А я бы предложила оставить мелкого себе, — ответила Рептилиза. — Тот ещё смелакомый кусочек, если ты понимаешь, о чём я.

Рептилии-переростки расхохотались. В этот миг Алекс заметила за спиной Грома кое-что, что могло бы ему помочь, и понадеялась, что он это поймёт.

— Гром, сзади! — завопила она.

Гром обернулся и увидел ведро с водой, о котором говорила Алекс. Он подбежал к нему и пинком перевернул. Вода растеклась по крыше, а Воротила-Джо и Рептилиза кинулись за Громом. Тот опустил руки в воду и послал через поток электрический заряд, ударив злодеев по ногам. Они запрыгали по крыше так, будто та была усеяна осколками стекла. Затем столкнулись, споткнулись, рухнули за край наблюдательной площадки и исчезли из виду.

Близнецы забрались обратно на крышу, а Гром помог им встать.

— Ловко вы сообразили, — сказал Коннер.

— Мой папа всегда говорит: «Наука — сверхспособность сама по себе», — ответил Гром.

Теперь, чтобы спасти город, им оставалось победить только Змеиного Лорда. Близнецы и Гром подошли к краю крыши и посмотрели наверх — на верхнюю наблюдательную площадку Эйфелевой башни.