Верена Райнхардт - Фридрих Львиный Зев верхом на шмеле

— Знаешь, — ласково прошамкала она, — надо было больше упражняться в доспехах, чем без. А то теперь тебе за мной не угнаться.

Офрис, разъяренная как оса, с громким криком погнала Грюндхильду назад.

— А может, лучше было бы и вовсе без доспехов, одной хорошей кольчуги вполне достаточно, — с улыбкой продолжала Грюндхильда.

В ярости Офрис схватила Грюндхильду за платок, чтобы она не могла увернуться. Но та, хихикая, змеей выскользнула из платка.

Фридрих подумал про себя, что, хотя в сказаниях о героях насмешки и бахвальство всегда сопровождают поединки, было бы лучше, если бы сейчас Грюндхильда сконцентрировалась на битве. В конце концов, на карту поставлено слишком многое.

Тут вдруг Грюндхильда упала, схватившись за колено. Офрис так растерялась, что застыла с поднятым мечом, вместо того чтобы обрушить его на лежащую на земле старушку.

— Извини, — прошамкала Грюндхильда. — Артроз.

Офрис с хриплым криком бросилась на Грюндхильду, но та уже откатилась в сторону и вскочила на ноги. Офрис снова начала теснить ее назад.

— Грюндхильда, осторожно! — закричал Тальпа. — Сзади лестница!

— Сынок, я тут когда-то жила ! — крикнула Грюндхильда в ответ и позволила оттеснить себя ровно до первой ступеньки, прежде чем начать обороняться — теперь она наносила удары тоже всерьез. Офрис едва успевала парировать — так резво посыпались на нее удары и дождь из искр. Шаг за шагом она отступала, колени у нее подкашивались под мощью ударов, которые приходилось отражать. Грюндхильда гнала соперницу через весь двор, всё быстрее и быстрее. Скоро Офрис уперлась спиной в стену, как раз между двумя красно-золотыми флагами. Все зрители затаили дыхание. А Фридрих уже даже не помнил, когда он в последний раз нормально дышал. Офрис уткнулась в стену. И что теперь?

Среди ударов, сыпавшихся на нее, Офрис вдруг подняла меч вверх, прыгнула вперед и с воплем обрушила его на Грюндхильду. Меч скользнул по Языку Пламени, опять посыпались искры, а потом соперницы закружились одна вокруг другой — в доспехах Офрис отражались искры, — и вдруг всё снова затихло. Офрис опять оказалась спиной к стене, перед ней — маленькая сгорбленная фигурка Грюндхильды. Она высоко поднимала Язык Пламени, так что его острие упиралось прямо в неприкрытую шею Офрис. Королева, тяжело дыша, вжималась в стену и не решалась пошевелиться. Казалось, она лихорадочно обдумывает следующее движение.

— Похоже, я победила, — радостно заявила Грюндхильда таким тоном, будто речь шла о карточной игре.

Глаза Офрис сверкнули, и в следующий момент ее меч взлетел вверх и лязгнул о клинок Грюндхильды. Это продолжалось всего один миг, а потом пораженные зрители заметили, что меч Грюндхильды ничуточки не переместился. Грюндхильда продолжала неподвижно стоять на месте. Она даже бровью не повела. А на сияющем мече Офрис в том месте, где он ударился о ржавый Язык Пламени, образовалась зазубрина. Офрис потрясенно уставилась на меч Грюндхильды, который выглядел так, будто вот-вот рассыплется на куски. Судя по всему, она начала подозревать, что, возможно, он не из обычного железа.

Наконец упорство Офрис было сломлено, меч выпал из ее дрожащей руки и грохнул о каменные плиты двора. В наступившей затем тишине можно было услышать, как падает булавка. Даже жужжание крыльев насекомых на какую-то долю секунды затихло.

Грюндхильда железным взглядом смерила Офрис.

— Теперь ты королева? — прошептала Офрис. — Так все должно закончиться? Это и есть моя история? Что ж за безумие такое?

— Видишь ли, деточка, — ласково сказала Грюндхильда, — все, что ты здесь устроила, — это вовсе не твоя история. Это твоя ошибка.

— А чья же это история? — вскричала Офрис (правда, не очень громко, потому что меч всё еще упирался ей в шею). — Чья же, если не моя?

Грюндхильда беззубо улыбнулась:

— Моя, конечно. Так всегда было. И если бы ты внимательно читала книги, ты бы сама всё поняла. Я же это предрекала!

Офрис эти слова совершенно сбили с толку.

— Какие книги? — пролепетала она.

— Да открой же глаза! Ты видела меня сотни раз, — любезно ответила Грюндхильда. — Хоть лично мы раньше и не встречались.

Офрис зажмурила глаза, потом широко распахнула и стала пристально рассматривать маленькую старушку внизу. Наконец ее взгляд надолго остановился на морщинистом лице.

Потом Офрис вдруг отпрянула и стала хватать воздух ртом, будто задыхалась.

— Нет, — пролепетала она, — этого не может быть! Это… это невозможно! Ты ведь не… не…

— Я покидаю Скарнланд, — заговорила Грюндхильда Маленькая и Сморщенная, —

А сейчас был явно случай опасности первого разряда! Боже ж ты мой, если б твоя мать была жива, как бы ей за тебя было стыдно!

Грудь Офрис вздымалась и опускалась под доспехами, но кроме нее в этот момент никто не решался громко дышать. В толпе послышались первые шепотки, но удивление публики было еще слишком сильно. Даже тайные соглядатаи, которые знали Грюндхильду, затаили дыхание.

— Так значит, я погибну от руки Грюндхильды Великой, — прошептала Офрис в тишине. — Более почетной смерти я и пожелать себе не могла.

— Погибнешь? А кто здесь говорит о смерти? — поинтересовалась Грюндхильда, беззубо улыбаясь. — Ты что, ни одного сказания до конца не читала? В конце ведь герой великодушно щадит своего врага, а тот кается и клянется герою в вечной верности!

Офрис сглотнула.

— Я должна буду каяться и служить тебе в качестве вассала?

— Ну уж, в качестве вассала! — Грюндхильда так широко улыбнулась, что стало немного страшно. — Строго говоря, ты даже не преступница, а просто запутавшаяся девочка. У которой рано умерли родители и все такое… оставшаяся совсем одна в огромном дворце… Мне кажется, тебе не хватает немного материнского руководства!

Офрис нахмурила лоб, не понимая, что обо всем этом думать. А Молеправительница, наоборот, укусила себя за костяшку пальца: она, видимо, точно знала, что сейчас будет, и ей это казалось невероятно смешным. Фридрих многое бы дал, чтобы тоже понимать, в чем дело.

Грюндхильда великодушно продолжала:

— Не хватает мудрой и опытной наставницы, которая бы помогала и поддерживала! Именно это нужно юной королеве для формирования характера и принятия правильных решений. К счастью, твоя двоюродная прапрапрапрапрабабка вернулась и поможет тебе в нелегком деле управления страной! — Тут она остановилась и тихо прибавила: — И сделает из тебя пюре, если ты снова что-нибудь напортачишь!