Ричард Бах - Сказки американских писателей

— Э-ге-гей! — закричал король, и, пришпорив коней, они пустились за ланью, да так быстро, что из-под лошадиных копыт посыпались искры, которые тут же закружились, завертелись в одном хороводе со светлячками.

Белая лань, преследуемая королем и его сыновьями, пролетала по лесу, мимо лающего дерева и Музыкального болота, оставляя позади стаи бескрылых птиц. Долго продолжалась погоня, и вот уже стало садиться солнце и на землю легли длинные тени. Белая лань, увлекая за собой преследователей, с быстротой молнии пронеслась через Серебряное болото, Бронзовую трясину и Золотую проталину.

Стрелой метнулась она через Огнедышащее болото и Туманную топь. Она взобралась на Рубиновые горы, пересекла долину Фиалок и направилась по Жемчужной тропинке, ведущей к многочисленным лабиринтам россыпей лунных камней.

Десять пар копыт прогромыхали по населенной призраками лощине — путь всадников освещали фонари, подвешенные на призрачных платанах, — мимо Черепашьего озера и вдоль выстроившихся в ряд златоцветов. Покачиваясь, цветы указывали сокрытую мраком дорогу, которая спускалась к долине Ужасов. Заходящее солнце погрузилось в море, и в небе вспыхнули семь звезд. Погоня закончилась: лань неподвижно стояла, дрожа от страха и усталости, у подножия отвесной скалы, которую называли вершиной Кентавра.

Король Клод и принцы Таг и Галло натянули луки. Йорн в ужасе закрыл глаза. Когда он спустя мгновение открыл их, то увидел, что охотники, побросав на землю луки и стрелы, с изумлением глядели не на загнанную лань, а на стройную смуглолицую девушку, самую настоящую принцессу, одетую в длинное белое атласное платье. На ногах её были золотые сандалии, а в волосах сверкали бриллианты. Её алые губы были полуоткрыты, а темные глаза светились.

Четыре коня с удивлением повели ушами, а три принца бросились на колени к ногам девушки. Король недовольно наблюдал за всем этим и подергивал ус.

— Такой охоте позавидовал бы любой король, — сердито бормотал он. — А конец всегда одинаковый: оленины как не бывало, зато есть красавица, и вези её теперь в её королевство. Будем надеяться, что хотя бы её отец понимает толк в винах.

Но когда юный принц Йорн, единственный из принцев не потерявший дар речи, спросил у девушки, как её зовут и где находится её королевство, она лишь покачала головой и сказала, что не знает.

Король Клод вздохнул.

— Посади её к себе в седло, Йорн, — сказал он. — Думаю, нам придется попотчевать её тем, что мы собирались отведать сами. Да поторопись, а то, боюсь, опять объявится этот лесной волшебник и посмеется над нами.

Принц Йорн посадил принцессу на своего коня.

Король Клод повернул к дому — ему вдруг почудилось, что звон конской сбруи разнесся по лесу, словно звонкий смех, — и они отправились в долгий обратный путь по долине Ужасов, по покрытой мраком дороге, вдоль выстроившихся в ряд златоцветов, мимо Черепашьего озера, по населенной призраками лощине, — и путь их освещали фонари, подвешенные на призрачных платанах; они перебрались через россыпи лунных камней, проехали по Жемчужной тропинке, миновали долину Фиалок, взобрались на Рубиновые горы; дальше их путь лежал через Туманную топь и Огнедышащее болото; они оставили позади стаи бескрылых птиц, перебрались через Музыкальное болото, проскакали по зеленому лесу мимо лающего дерева и мерцающих светлячков и выехали наконец на дорогу, ведущую к замку.

На следующее утро принцесса сидела в восточной башне и смотрела, как солнечные лучи протискиваются сквозь узкие окна старинного замка и рисуют на холодном каменном полу причудливые узоры.

Королевский Волшебник, который, как мы уже говорили, был не очень-то изобретателен, жонглировал семью серебряными шариками, стараясь развлечь принцессу, а Квондо сидел в углу и следил то за серебряными шариками, то за грустными глазами прекрасной девушки. Она не спала почти всю ночь, тщетно пытаясь вспомнить имя своего отца.

На полу, прямо перед ней, скрестив ноги и держа в руках увесистый фолиант, сидел Королевский Летописец и монотонным голосом перечислял имена королей, надеясь, что хоть одно из них покажется девушке знакомым. Он уже дошел до буквы «П».

— …Пак, Пардо, Пайорель, Пент, Перрил, Пео, Пиллигрио, Пив, Подо, Полонель, Пагги… — без умолку бормотал он.

Услышав имя Пагги, принцесса едва заметно вздрогнула, но только потому, что Королевский Волшебник уронил один из серебряных шариков. Квондо поднял шарик и бросил его Волшебнику.

Королевский Летописец недовольно прищелкнул языком.

— Король Пагги, — сказал он, поморщившись, — пользуется самой дурной славой среди всех королей, зарегистрированных в Книге. Он живет в развалившемся замке, стоящем на холме. У него семь дочек, и все с приветом. Жена старого короля умерла от истерического припадка, когда принцессы были совсем маленькие. Сейчас Пагги и семь его девиц живут совсем одни и выкидывают на своем холме всякие номера: скатывают на прохожих валуны, поворачивают реки вспять, нападают на караваны и крадут драгоценности и шелка, чтобы, потом устраивать шумные маскарады и играть в свой дикие, жуткие игры при свете фонаря, сделанного из тыквы, с прорезями в виде глаз и рта. — Королевский Летописец воздел руки и покачал головой. — На Паггиевом холме каждый день праздник.

Принцесса нахмурилась и слегка побледнела. Королевский Летописец снова вздохнул и прочитал ещё несколько имен, взглядывая на принцессу после каждого имени, но ни одно из них не показалось ей знакомым. Он прочитал ещё двадцать имен на букву «О», тридцать — на «Р», сорок — на «С», десять — на «Т», пять — на «У», тринадцать — на «Ф», девяносто — на «X», пятьдесят шесть — на «Ц» и перешел к букве «Ч»:

— Чар, — произнес он, и принцесса подпрыгнула на стуле, но только потому, что Королевский Волшебник уронил ещё один шарик. Квондо бросил шарик Волшебнику, и жонглирование и бормотание продолжились.

— Чачо, Чат, Чавачав, Чав, Чакс, Чай, Чачир, Чачуно, Чич, — бубнил Летописец. Наконец он поднялся, печально покачал головой и захлопнул Королевскую Книгу, подняв при этом облако пыли.

Волшебник подставил широкий карман своего длинного халата, и в него попадали серебряные шарики. Квондо ласково смотрел на принцессу.

— Я помню только названия лесов и полей, а больше ничего не помню, — вздохнула она.

— Здесь может помочь только медицина, — сказал Королевский Летописец, но, к несчастью, Королевский Лекарь болен какой-то диковинной болезнью и просил, чтобы его не беспокоили.

Принцесса с тревогой рассматривала решетчатую тень на полу.

— Есть ещё, правда, Королевский Часовщик, — добавил Летописец. — В своё время он сделал несколько смелых предположений и догадок. Токко, Часовщик, был когда-то Королевским Астрономом.