Сельма Лагерлёф - Путешествие Нильса с дикими гусями

– Эй! Проснись! – крикнул мальчик и со всей силы ударил по воде палкой. Лебедь поднялся, но так медленно, что ещё мгновение – и Смирре схватил бы его, как и намеревался, если бы не увидел мальчика. Лис тут же забыл про птицу и бросился к нему.

Нильс выпрыгнул на берег и пустился наутёк. Перед ним раскинулся огромный луг – ни деревца, ни канавки, где можно было бы спрятаться. Оставалось лишь бежать, и как можно быстрее. Но разве Нильс мог соперничать с лисом, который пустился в погоню?!

Впереди виднелись светящиеся окна домов, но туда он вряд ли успеет добежать – Смирре догонит его раньше. А лис уже буквально наступал Нильсу на пятки и чуть было не схватил, но мальчик увернулся и стремительно метнулся в сторону, к озеру, так что Смирре проскочил мимо.

В это время мальчик заметил двух молодых мужчин, возвращавшихся с озера, да так уставших, что в темноте даже не заметили ни мальчика, ни лисицу, которая кружила поодаль. Нильс тихонько пристроился за ними и ускорил шаг, стараясь не отстать, в надежде, что Смирре не посмеет наброситься на него при людях.

Немного погодя, оглянувшись, мальчик понял, что не тут-то было: лис не отставал.

– Что это за собака увязалась за нами? – спросил один из мужчин. – Как бы не покусала.

Его товарищ остановился и так наподдал лису ногой, что тот отлетел в сторону.

– Прочь!..

Только Смирре всё нипочём: отстав на несколько шагов, он упрямо крался за ними. Скоро показалась деревушка, и мужчины направились к одному из домов; туда же собирался проскользнуть и Нильс, но увидел большую мохнатую собаку, сидевшую на цепи. Она выползла из своей конуры, чтобы поздороваться с хозяином, и тут в голову мальчику пришла спасительная мысль. В дом он не пошёл, а остался во дворе и, как только за мужчинами закрылась дверь, прошептал:

– Эй, пёс! Хочешь поймать лисицу?

Пёс был старый, плохо видел, а от долгой дворовой жизни к тому же злой и раздражительный, поэтому ответил яростным лаем:

– Ты что, издеваешься? Какая ещё лисица? Подойди-ка поближе, и узнаешь, как со мной шутки шутить!

– Думаешь, испугаюсь? – храбро заявил мальчик и подскочил к собаке.

Увидев такого коротышку, пёс так изумился, что не мог издать ни звука.

– Вообще-то меня зовут Нильс Хольгерссон, а ещё Мальчик-с-пальчик; я путешествую с дикими гусями! Может, слышал обо мне?

– Воробьи вроде что-то чирикали… – наконец пришёл в себя пёс. – Будто ты большой герой, хотя и ростом маленький.

– Ну… да, – скромно согласился мальчик. – Только теперь я погибну, если ты не поможешь. За мной по пятам гонится лис: он давно меня преследует, – а сейчас подстерегает за углом.

– Так вот почему я не чую лисьего духа, – повёл носом пёс. – Ну ничего, сейчас я его шугану!

Он рванулся вперёд, насколько позволяла цепь, и залился оглушительным лаем. Потом, вернувшись на место, важно заметил:

– Этот разбойник теперь вряд ли здесь появится.

– Лаем Смирре не испугаешь, – возразил Нильс. – Скоро опять явится. Да это и к лучшему: я придумал, как можно заманить его в ловушку.

– Опять насмехаться вздумал? – вспылил пёс.

– Давай заберёмся в твою конуру, чтобы лис не подслушал, – предложил мальчик, – и посекретничаем.

Нильс и пёс залезли в конуру и принялись шептаться.

Их не было довольно долго, и лис выглянул из-за угла. Убедившись, что всё спокойно, он прокрался во двор. Смирре учуял, что мальчик прячется в собачьей конуре, и сел на почтительном расстоянии, размышляя, как бы его выманить оттуда. Вдруг из конуры высунул голову пёс и проворчал:

– Пошёл прочь, а то вот вылезу и задам тебе трёпку.

– Вот ещё! Буду сидеть здесь сколько мне вздумается, – фыркнул лис.

– Пошёл прочь, пока цел! – грозно рявкнул пёс. – Смотри, как бы эта ночь не оказалась для тебя последней.

Лис только оскалился, но не двинулся с места.

– Не тебе меня пугать: цепь коротка, – бросил презрительно Смирре.

– Я тебя предупреждал, – пролаял пёс, вылезая из конуры. – Теперь пеняй на себя!

И он прыгнул – ведь Нильс отстегнул ошейник с цепью. Схватка длилась недолго, и скоро поверженный лис уже лежал на земле.

– Не дёргайся, загрызу! – рыкнул пёс и, схватив Смирре за шкирку, потащил к своей конуре.

Оттуда появился Нильс с цепью и ошейником и дважды обернул кожаную шлейку вокруг лисьей шеи, щёлкнул замком и проверил, надёжно ли.

Всё это время лис лежал, не смея пошевельнуться.

– Что ж, Смирре, надеюсь, из тебя выйдет отличный цепной пёс! – усмехнулся довольный Нильс, когда дело было сделано.

Наверное, не было на свете существа более доброго и кроткого, чем маленькая серая гусыня – подруга Мартина. Вся стая полюбила её, а уж сам белый гусь готов был жизнь за неё отдать. Если Пушинка о чём-нибудь просила, то даже Акка не могла ей отказать.

Когда стая подлетала к озеру Мелар, Пушинка стала узнавать знакомые места: вот тут море со шхерами, а вот там, на островке, живут её родители, братья и сёстры. Она попросила гусей пролететь над её домом, прежде чем отправиться дальше на север, чтобы родные не волновались за неё. То-то они обрадуются, когда узнают, что она жива-здорова!

Акка на это, не пощадив чувств молодой гусыни, заявила, что родственники не сто́ят её любви, раз бросили одну на Эланде, но Пушинка с ней не согласилась и принялась горячо защищать своих близких:

– Что им было делать, когда я сказала, что не могу лететь? Не могли же они из-за меня остаться на острове.

Пушинка стала красочно описывать свой дом, чтобы уговорить диких гусей сделать крюк к скалистому острову. Издали казалось, что этот маленький островок не что иное, как каменная глыба, но вблизи глазу открывались великолепные пастбища в ущельях и ложбинах. А лучшего убежища, чем в расселинах скал или среди ивняка, и не найти. Пушинка так упрашивала своих спутников, что гуси согласились, хотя и торопились поскорее достичь Лапландии. Крюк на шхеры не должен был отнять у них больше одного дня.

У Пушинки имелись сёстры: Быстрокрылка и Златоглазка, – птицы сильные и умные, но не такие красивые, как сестрица, с тусклыми и жёсткими перьями, да и добрым весёлым нравом не отличались. Ещё в пору младенчества ласковая Пушинка стала любимицей всей стаи, и за это сёстры её возненавидели.

Когда гуси опустились на шхеру, Быстрокрылка и Златоглазка щипали траву на зелёной лужайке неподалёку от берега и первыми увидели чужаков.