Элизабет Рудник - Круэлла

– Это ключ от шкатулки, в которой лежало свидетельство о моём рождении, – сказала она. Она говорила медленно, чтобы Баронесса расслышала каждое слово. – А ты думала, что это просто симпатичная вещица.

Некоторое время Баронесса молчала, переваривая услышанное. Затем медленно кивнула.

– Теперь мне всё ясно.

– Что? – спросила Эстелла. Глядя за спину Баронессы, она пыталась увидеть, что происходит внутри особняка. Если план не застопорился, в это самое мгновение Джон и Джаспер должны пригласить гостей на улицу для особого события этого вечера. Не заметив пока никакого движения, Эстелла вернулась к Баронессе. Ей нужно было выиграть время.

– Ты такая необычная, – пояснила Баронесса. – Разумеется, ты моя дочь, – Её слова поразили Эстеллу. Какое-то время она не знала, что сказать. Приняв её молчание за добрый знак, Баронесса продолжила. В небе над ними прогремел гром, и где-то вдали сверкнула молния. – Мне не хватает кого-то, кто был бы... так же хорош, как я, – сказала она.

– Как насчёт кого-то, кто лучше тебя? – предложила Эстелла, вновь обретя голос.

Баронесса улыбнулась. На мгновение Эстелла не узнала её улыбку – она была искренней и излучала тепло.

– Ты просто прелесть. Разве ты не видишь теперь, что ты моя дочь?

Слова Джаспера, умолявшего её не превращаться в Баронессу, эхом прозвучали в ушах Эстеллы. Он говорил прямо противоположное: что она лучше, сильнее и добрее Баронессы. Неужели он ошибся?

– Ты бросила меня умирать, – сказала Эстелла. Ей не понравились раздражённые нотки, прорезавшиеся в её голосе.

– Я ошиблась, – ответила Баронесса. – Мы сможем оставить это в прошлом. Я знаю.

– Я так не думаю, – возразила Эстелла.

Но Баронессу ей было не провести.

– Ты здесь не для того, чтобы мстить, – надавила она. Эстелла попробовала возразить, но Баронесса её остановила. – Ты здесь, потому что ты – талантливый дизайнер и безумный гений, которому нужна компания себе подобных. В моём лице.

Эстелла чуть опустила плечи.

– Думаю, мы во многом похожи, – признала она.

– Именно, – подхватила Баронесса, радуясь, что наконец пробила её оборону. – Как две горошины в одном стручке. Здесь нечего стыдиться, Круэлла. Ты та, кто ты есть. Люди вроде нас делают этот скучный мир менее пресным. Вот почему нас ненавидят. – Эстелла сделала вид, что оттаяла, и Баронесса продолжила наступление: – Так кто же ещё поймёт, каково тебе? Я. Твоя родная мать. Которая совершила ошибку, допустив нечто из ряда вон выходящее. – Она помолчала, а затем мягко добавила: – Мне жаль.

Эстелла так тщательно готовилась к этому моменту, что совсем не нашла времени подумать о том, каково это будет.

Стоя сейчас здесь, на краю утёса, где всё началось, и видя, как будто бы даже искреннее сожаление на лице Баронессы, она испытывала ураган чувств. Злость была вполне ожидаема. Чего нельзя было сказать про жалость. Эстелла покачала головой. Ей всё равно, что там говорит Баронесса. Эта женщина-профи всегда добивается своего в мастерской и на подиуме. Она не даст ей добить себя. Эстелла не настолько глупа, чтобы поверить её речам.

– Позволь тебя обнять, – попросила Баронесса, выставляя руки вперёд.

Эстелла притворилась, что эта идея ей не по душе. Просьба Баронессы сильно упрощала ей задачу.

– Ты ведь не собираешься столкнуть меня с обрыва?

– Ты такая забавная, – сказала Баронесса, тепло улыбаясь. – Мне это нравится. – Обхватив Эстеллу руками, она стиснула её в крепких объятиях. Вскоре они окрепли настолько, что Эстелле стало трудно дышать. Баронесса повернула голову и шепнула ей на ухо: – Идиотка! – И толкнула её назад.

Эстелла успела лишь вскрикнуть от неожиданности и услышать долгожданный звук фотовспышки, после чего сорвалась с края обрыва и полетела вниз.

Время будто замедлилось для Эстеллы, несущейся вниз сквозь туман. Она отвлечённо, словно со стороны, размышляла над тем, чувствовала ли мама на её месте то же самое. Но эта мысль быстро улетучилась.

Эстелла подождала, когда окончательно скроется из виду, после чего подняла руки вверх, и накидка раскрылась. Её платье было простым в крое не без причины: под ним она прятала корсет и дополнительную ткань, которую она пришила с изнанки. Ветер ударил ей в уши, и она потянула за верёвочку. Пришитая ткань раздулась над головой, расправляясь в самодельный парашют. Он наполнился воздухом, замедляя скорость падения, отчего её на долю секунды подбросило вверх. Затем она коснулась воды, почти не создав брызг.

Хорас подплыл к ней на маленькой шлюпке.

– А вот и она, – радостно произнёс он.

Она подняла руку, с трудом держась на плаву:

– Не поможешь?

Затащив Эстеллу в шлюпку, Хорас протянул ей полотенце. Она быстро вытерлась и, пока Хорас грёб обратно к берегу, переоделась в последний наряд этого вечера.

У неё оставалось совсем немного времени на завершение плана. Едва лодка коснулась песка, как Эстелла и Хорас направились к ожидавшему их «Девилю». Девушка дополнила свой макияж последними штрихами, пока Хорас вёл автомобиль вверх по узкой дороге и припарковывал его недалеко от того места, где всё ещё стояла Баронесса.

Только теперь она была не одна. Её окружали любопытные гости, телохранители и горстка полицейских. Она дико размахивала руками в сторону утёса.

– Она спрыгнула! – услышала Эстелла её слова. – Она хотела меня убить и попыталась забрать меня с собой...

Она осеклась – к ней направлялся комиссар, в руке у него были наручники. Притаившись в темноте, Эстелла смотрела с улыбкой от уха до уха, как комиссар остановился перед Баронессой. Она принялась повторять своё заявление, но мужчина мотнул головой. Он уже здесь бывал.

Тогда он был юн и наивен и робел перед богатством и властью Баронессы, но с тех пор много воды утекло. Ему сообщили о краже со взломом в Хеллман-холле и передали толстую стопку документов, свидетельствующих о множестве преступлений, которые Баронесса совершила за все эти годы.

Комиссар заломил руки Баронессы за спину, защёлкнул на них наручники и повёл её к ожидавшему их полицейскому фургону. Гости выстроились вдоль дороги, наблюдая за развернувшейся сценой, разинув рты. Анита тем временем исступлённо щёлкала камерой. По масштабу происходящее можно было сравнить с крушением поезда, и люди следили за ним во все глаза.

– Идиоты, меня подставили! – не унималась Баронесса. Но с её стороны было глупо надеяться на то, что ей удастся выкрутиться из ситуации. – Эта Эстелла и есть Круэлла!

Эстелла вдохнула. Её выход. Она заговорила со своего места.

– О, Баронесса, – сказала она, упиваясь страхом, который отразился на лице Баронессы ужасом. Даже в темноте она видела, как та побледнела. – Не просто Круэлла. Круэлла де Виль.