Марк Розовский - Сказки для Саши

И тут сказка кончается… Но я не сказал тебе главного. Эту сказку до меня рассказал для взрослых английский драматург Вильям Шекспир. Он-то всех зверей давно сделал людьми и присвоил всем героям человеческие имена.

Волчонка он назвал Ромео, а Дочь Кабана – Джульеттой.

Папу Волка и Папу Кабана соответственно Монтекки и Капулетти – это такие старинные итальянские фамилии. Непонятное существо у Шекспира носит имя Меркуцио, а настоящее имя Котяры – Тибальт. У пушистого Тигрёнка очень красивое имя – Парис.

Филин и Голубь под пером Шекспира превратились в Брата Лоренцо и Брата Джузеппе, а Лесной Царь сделался Герцогом Эскалом, который в конце представления в театре всякий раз говорит замечательные слова:

Когда, Саша, ты вырастешь, обязательно сходи в театр и посмотри эту великую сказку о великой любви.

Одна Хрюшка очень любила фотографироваться.

Вот приходит она к Фотографу. И говорит:

– Ну-ка, щёлкни меня.

– Как?

– Так, – говорит Хрюшка и показывает, как.

Сфотографировал её Фотограф и говорит:

– Платите рубчик.

Заплатила Хрюшка рубчик и на следующий день приходит за снимком. Берёт, смотрит, он ей нравится, после чего говорит:

– Ну-ка, щёлкни меня ещё разок.

– Как?

– А вот так.

И показывает, как «вот так».

Сфотографировал её Фотограф и говорит:

– Платите два рубчика.

Заплатила Хрюшка два рубчика и назавтра снова приходит за снимком. Нравится он ей ещё пуще прежнего.

– Ну-ка, – говорит, – давай ещё разок щёлкни меня!

– Как?

– А вот этак!

И показывает, как «вот этак».

– Платите три рубчика!

Заплатила. А что делать, если нравится ей в разных позах фотографироваться.

Приходит назавтра опять за новым своим снимком. Любуется собой. Хочет, чтоб её ещё и ещё щёлкнули. А платить-то нечем! Денег-то в сумочке у Хрюшки совсем не осталось. Можно сказать, профотографировалась наша Хрюшка.

– Ну-ка, щёлкни меня ещё раз! – говорит.

– Пожалуйста, – говорит Фотограф. – Я вас фотографировал трижды: так, вот так и этак. Как теперь прикажете снимать?

– Сама не знаю. Как хочешь, так и снимай.

– Ну, хорошо, – говорит Фотограф. – Только это вам дороже обойдется.

– Сколько? – дрожащим голосом спрашивает Хрюшка, а сама знает, что в сумочке ничего, кроме французской косметики. Да и та уже на исходе.

– Платите пятачок! – говорит Фотограф.

– Ха! – обрадовалась Хрюшка. – На!

И отдала ему свой единственный и неповторимый «пятачок» – только бы сняться ещё разок.

Пусть без пятачка, но зато ещё её Фотограф щёлкнул!

Приходит на следующий день. И – о ужас!.. Какая страшная фотография!

– Не возьму, – говорит Хрюшка, – этот гадкий снимок. Я тут, – говорит, – сама на себя не похожа!

Долго Хрюшка после этого случая не фотографировалась.

Пока не вырос у неё новый пятачок.

Но теперь она фотографировалась только так и никак иначе.

Двое шли по шоссе. Один был Целеустремлённый, другой – Увлекающийся.

Они шли по дороге в город.

– Скорее! Не отставай! Мы не должны опаздывать! – кричал Целеустремлённый.

– Ой! Смотри, цветочек!.. Какой красивый! Что за лепесточки!.. И запах! Запах-то какой! Настоящие духи!.. Понюхай! – остановился Увлекающийся.

– Не хочу ничего нюхать! Идём!.. Нас ждут дела!.. Великие дела! Много разных дел! – с этими словами Целеустремлённый вырвал цветочек из рук Увлекающегося и растоптал его. – Ты задерживаешь движение. Не отвлекайся!..

И они снова зашагали по шоссе.

– Ой, смотри, бабочка! Какая изумительная!.. Что за крылышки!.. Что за чудо-узоры на них!.. – опять остановился Увлекающийся. – Какая потрясающая гармония! Какая расцветка!

– Где? – Целеустремлённый схватил бабочку, оборвал ей крылья и выбросил…

Увлекающийся остолбенел. А Целеустремлённый зашипел:

– Ты с ума сошёл!.. Почему ты всё время останавливаешься!.. Мы же спешим в город. Там нас ждут почести. Деньги, слава и женщины! Много красивых женщин! Мы должны успеть!.. Везде и всюду мы должны успеть.

Останавливаться нельзя. Ни при каких обстоятельствах нам никогда нельзя останавливаться! Вперёд и только вперёд! Мы же опаздываем!

Они продолжили путь.

– Ой, смотри, какая птичка! Какая маленькая!.. А как она чудесно поёт! Заслушаться можно! Просто восхитительно! – И Увлекающийся зачарованно слушал волшебные трели.

– Птичка? Где? Ах вот она! – Целеустремлённый вынул огромную рогатку, зарядил её увесистым камешком и выстрелил. Птичка упала с ветки.

Целеустремлённый ногой отшвырнул её бездыханное тело на обочину.

– Скорее!.. – заорал он. – Скорее, говорю… Мы же опаздываем!.. Не отставай! Не отставай! Не отставай!

Но Увлекающийся отстал. А Целеустремлённый пришёл в город в точно назначенное время, в точно назначенное место.

Где его и переехал трамвай.

В стране Тирании, в главном городе Тиране жил один тиран и звали его Тиран Тираныч.

Этот Тиран Тираныч всех тиранил, но была у него одна исключительная человеческая слабость: очень он любил гладить кошечек.

У него при Дворце даже был создан специальный кошачий питомник, где выращивали кошек для его тиранического глажения. На все случаи жизни, для любого момента.

Например, был отряд, а в нём три разряда: утренние кошки, дневные и вечерние – для глажения соответственно по утрам, дням и вечерам. К этому отряду примыкала особая группа – кошки ночного глажения, их и кормили лучше, и ласкали больше… Сюда входили только чёрные гладкошёрстные кошки с серебряным отсветом при луне и огромными глазами, зажигавшимися в темноте, как фонари.

Ещё были кошки для битв. Этот отряд использовался только в боевых походных условиях. Причём и тут была своя субординация. Кошки, которых Тиран Тираныч гладил до сражения, и кошки, которых он гладил после. Если сражение выигрывалось, Тиран Тираныч на радостях мог перегладить до тысячи кошек. А если… в общем, в случае неудачи мог с горя и задушить парочку кошечек. Или даже больше.

Так, после битвы при Труфальдино Тиран Тиранычу пришлось бежать вместе с оставшейся в живых свитой и кошками, поскольку все до одного солдата погибли в бою. Тиран Тираныч был так расстроен, что по дороге лично раздавил 13 своих любимиц. Бедные животные, их жизнь, как и жизнь всех жителей Тирании, целиком зависела от сапога Тирана.