Кристиан Берг - Пингвин Тамино

А людей-то, людей здесь сколько сновало туда-сюда! Они носились как угорелые и не обращали на Тамино ни малейшего внимания, потому что все были очень заняты своими делами. Самое интересное, что у них в карманах и сумках постоянно что-то пищало. Как запищит, так они сразу — хоп! — достанут такую крохотную штучку и к уху ее прикладывают. «Телефон, — догадался Тамино, — только очень маленький».

Некоторые люди разъезжали на трескучих лошадках, у которых почему-то был всего один огромный светящийся глаз, а вместо ног — два колеса. Большинство же передвигалось в каких-то ящиках, тоже на колесах, только на четырех. От этих ящиков вокруг стоял ужасный шум, и к тому же от них шел очень противный запах. «И чего они в них разъезжают? — подумал Тамино. — Лень, наверное, лапами шевелить. А может быть, им кажется, что хождение на лапах — слишком медленный способ передвижения. Им бы всем с Изабеллой Тормозяки познакомиться. Она бы им объяснила, что совершенно незачем стараться быть быстрее, чем ты есть на самом деле».

Но вот что совершенно ошеломило Тамино, так это людская дерзость: каким-то образом они ухитрились распихать солнце по банкам. Эти банки у них висели повсюду и освещали им путь. Хотя чему тут удивляться? Тот, кто похищает маленьких принцесс, и на солнце может спокойно позариться. «Хорошо еще, — подумал Тамино, — что не всё солнце себе заграбастали, кое-что и другим оставили».

Тамино все шел и шел, и чем дальше он продвигался, тем больше народу попадалось ему навстречу, хотя на дворе уже стояла глубокая ночь. Весь город сиял и переливался в лучах баночного солнца, все шумело, гудело, сновало, бежало и катилось. Тамино решил, что, когда он вернется домой, обязательно напишет новую главу для Большой книги пингвинов. Он расскажет пингвинам правду о большелапых, которые на самом деле не такие уж и страшные. Уж не страшнее морских слонов! Но главное — они не очень-то умные. Разве будет разумное существо по доброй воле разъезжать в вонючей таратайке и скакать по ночам как блоха, если на это есть белый день?

«Но это потом», — сказал себе Тамино. Сейчас перед ним стояли совсем другие задачи: нужно было отыскать любовь и спасти принцессу Нануму. Ведь, в конце концов, имен но ради этого он и отправился в далекое путешествие, а вовсе не для того, чтобы исследовать большелапых. Ему очень хотелось помочь императорским пингвинам. Ведь это не дело, когда в стране никто не смеется, никто не радуется, все только плачут и печалятся. Хотя, конечно, заплачешь тут. Ведь жалко все-таки родителей, у которых пропала единственная дочь. О том, что его собственные родители тоже сейчас могут плакать, Тамино как-то не думал.

Погруженный в свои мысли, наш искатель любви не заметил, как перед ним словно из-под земли возникла крыса. На физиономии крысы читалось несказанное удивление — пингвин в центре Милана! Невиданное дело!

— Чао, бамбино! — сказала крыса. — И откуда ты тут взялся? Пингвинам положено гулять по Южному полюсу, а не болтаться ночью по улицам Милана!

Тамино уставился на диковинное животное. «По виду вроде как крыса, — решил про себя Тамино. — Вот только почему она так странно выглядит? Кепка на макушке, глаз не видно, вместо них — черные кругляшки… Стеклянные, судя по всему. И с каких это пор крысы ходят на задних лапах? Ой! А на лапах-то у нее что такое? Ботинки, как у большелапых! Да еще на колесиках!»

— Ты крыса? — решил уточнить Тамино.

— Понятное дело, крыса. Точнее, крыс. А что, не видно? Ты думал, я сосиска в тесте?

— Да нет, ничего я такого не думал… — смутился Тамино. — Просто я немного засомневался… Из-за кепки… Да еще эти черные стекляшки…

— Ага, и башмаки на колесах, — рассмеялся крыс. — Это у меня коньки. Роликовые, чтоб ты знал, — с важным видом добавил он и лихо объехал Тамино.

— Нет, правда… Я таких коньковых крыс первый раз в жизни вижу, — честно признался Тамино. — Скажи, а зачем ты все это на себя нацепил?

— Потому что это прикольно! Только не спрашивай меня, что такое «прикольно». Я и сам не знаю. Просто все так говорят, вот и я говорю. Но это все лирика. Ответь-ка все-таки па мой вопрос — откуда ты тут взялся? Сбежал, небось?

— Нет… То есть да… Вернее, я хотел сказать… — Тамино совсем растерялся.

— Нет, то есть да, вернее, я хотел сказать… — передразнил Тамино насмешливый крыс. — Хороший ответ. Так да или нет? И вообще, ты кто такой?

— Меня зовут Тамино. Пингвин Тамино. Я ищу любовь. Мне сказали, что она где-то тут, в Милане, водится…

— Что у нас тут водится? Любовь? — переспросил крыс. — Никогда не слыхал! И где она тут, как ты выражаешься, «водится»?

— В Оперном театре. Там, где весь день поют.

— Ах, в Опере! Это я знаю где. Могу тебя отвести. Только нам придется спуститься вниз и пройти по канализационной трубе. Тут недалеко. Можно, конечно, и по верху, но лучше не надо. Люди нас, крыс, не очень-то жалуют. И пингвин в красной шапке им тоже, боюсь, не слишком понравится, — добавил он и сделал еще один круг на коньках, объехав Тамино.

— Очень мило с твоей стороны, что ты готов проводить меня, — сказал Тамино, вертя головой во все стороны, чтобы не упустить из виду конькового крыса. — А как тебя зовут, кстати? — решил наконец поинтересоваться Тамино.

— Джузеппе Верди. Только не говори, что ты уже где-то слышал это имя. Я как скажу, что меня Верди зовут, так все начинают кудахтать: «Ах, Верди, ох, Верди!» Потому что так звали какого-то дурацкого музыкантишку, который жил лет сто назад или что-то вроде того. Он сочинил все эти штуки, которые поют в твоей любимой Опере с утра до ночи. Это моя матушка учудила. Решила, что раз она мне ничего толкового в жизни дать не может, так пусть хоть имя будет звучное.

— Ну да, конечно, — промямлил Тамино, который ни разу в жизни не слышал имени Джузеппе Верди. Но ему очень не хотелось выглядеть в глазах такого «прикольного» миланского крыса отсталым пингвином из южнополюсной глухомани, и потому он сделал вид, что этот самый Джузеппе Верди ему чуть ли не пингвин родной.

— Ну ладно, Красная Шапочка, — сказал Джузеппе, — хватит тут тары-бары разводить! Пошли в твою Оперу! Мне аж самому интересно стало, найдешь ты там любовь или нет.

Джузеппе тронулся с места, и Тамино поспешил следом за ним. Довольно скоро Джузеппе притормозил возле канализационного люка. Одним движением он поднял решетку и соскользнул вниз. Тамино решил сначала изучить обстановку и заглянул в дыру. Там он обнаружил лестницу, которая выглядела вполне надежной.

— Ну, где ты там застрял? — услышал он голос Джузеппе.

— Иду, уже иду, — пропыхтел Тамино, начавший, наконец, спуск.