Виктор Харин - За дальние моря

Карак едва справлялся с воздушными потоками, но бросился к мальчику и забрался за пазуху, царапая острыми когтями живот.

– Мартин, – сквозь шум урагана проревел альбатрос, – отдай Быстрокрылу золотую небесную карту. Он отнесет ее твоему деду. А мы тем временем достигнем самого края обитаемого мира и сразимся с полчищами тьмы.

Быстрокрыл осторожно принял ношу и растворился в потоках ветра. Отец Альбатрос подождал, пока Мартин крепко обнимет его шею, после чего расправил крылья, и ветер сам вознес его над морем. Такого стремительного полета Мартин еще не видел. Острова внизу проносились одним большим размытым пятном. Страшно было на хоть миг ослабить хватку а то вмиг его унесет взбесившийся ветер. И вот впереди показались очертания горы-кузницы. Впервые за многие столетия в ней не горел священный Огонь. В холодном горне застыл металл. Мир не содрогался от ударов могучего молота. Приветливый дымок не курился над вершиной. Только слышен стал скрежет когтей демонов, пытавшихся сдвинуть с места остывающий щит Отца Грома над входом в глубокие пещеры.

Еще миг – и показались неровные края льдов. Местами их толща утопала в зелени лесов. «Как много они отобрали у побережья,», – подумал Мартин. У самой кромки льдов стояла светлая дружина. Он успел рассмотреть разноцветные плащи Сполохов, темную голову Инмара. Поодаль возвышался страшный воин с растрепанной шевелюрой и торчащей бородой. Воин неистово бил мечом о железный щит, разя наступавших врагов молниями. Небо цвело красками. Сполохи рубились отчаянно. Инмар превращал всех в снежную пыль своим молотом. Солнечные стрелы разили направо и налево, они топили неудержимые снега. Крылья бури принесли друзей в самую гущу сражения и уперлись в ледяную твердь, сталкивая ледники обратно в море. Отец Альбатрос заложил крутой вираж. Мартин успел рассмотреть ровные ряды Хозяев льдов, одинокие шапки ледяных великанов, орды кровожадных волков, оскаленные пасти неведомых доселе чудовищ. И посреди этого кошмара прихрамывала черная точка. Сама Изерга. Из ее рта вырывались пурга и метель, единственный глаз превращал все в лед. Там, где ступала ее нога, вздымались снежные кручи. Ее злой взгляд лишь скользнул по крылу альбатроса, как тот камнем упал на землю. Мартин скатился в снег. От удара в голове его помутилось, он безуспешно пытался встать. Над ним склонилась оскаленная пасть. Из нутра чудовища пахнуло гнилью. Резкая боль. Из его груди вырвалась черная молния и заслонила глаза врагу крыльями.

– Мар-ртин! Р-рог! – кричала тень голосом ворона. – Дуй в р-рог!

Мартин непослушной рукой шарил в глубоком снегу. Его рюкзак сорвало во время падения. Тот упал неподалеку. Да вот же он, с порванными лямками. В трех шагах. Не в силах подняться, он пополз. Руки окоченели, он перебирал в рюкзаке ставшие уже такими бесполезными вещи. Над ним склонилась тень. Он в страхе поднял глаза. Изерга сверлила его своим единственным оком и криво улыбалась. Она раскрыла рот и засыпала мальчишку колючим снегом. В недрах рюкзака рука Мартина нашла гладкую поверхность перламутрового рога. В глазах потемнело, он не чувствовал ног. Но он должен. Он сможет. Бесчувственными руками он прижал рог ко рту, но сил на дыхание уже не было. Его засыпало снегом уже по горло. Тяжесть давила ему на грудь, не давая вздохнуть. Он чувствовал, как растет в нем отчаяние. Краем глаза он видел, что Сполохи схватились врукопашную с ледяными великанами. Их мечи давно разломились, а нарядные плащи превратились в лохмотья. Он должен. Он сможет. Рядом покатился замерший ворон. Мартин словно проваливался в колодец. Тень его становилась все больше и ярче, а мир терял краски. Все впустую. Он никогда больше не сядет у камина, а бабуля не расскажет ему сказку. Тепло огня не коснется его рук. А печь больше не будет обжигать. Невдалеке пытался вырваться из ледяного плена могучий Инмар. Он потерял свой молот, а руки его были заключены в ледяные оковы. Глаза мальчика закрывались. Уже не слышно разящего щита Отца Грома. Все путешествие Мартина было напрасно. Он не справился. Он исходил вдоль и поперек три мира. Скакал по небесам, спасался под землей, и даже улетел на неведомый остров. Остров…

И два крохотных обжигающих уголька затеплились на его груди. Они наполняли непослушное тело теплом. Разгоняли кровь, сбрасывали коварное оцепенение. Мартин прижал непослушную руку к груди. Вот оно, тепло жизни. Под рукой на рубашке так и остались два мокрых пятнышка, куда на прощание упали слезы рыжеволосой девушки с далекого острова. Он сделал судорожный вдох и поднял волшебный рог. Тень страха промелькнула на искривленном одноглазом лице. Мартин из последних сил выдохнул. Поначалу он ничего не услышал. Потом раздался далекий низкий вибрирующий звук. Он становился все выше и пронзительней. Изерга стояла на коленях, она обхватила голову руками. Вокруг, словно стеклянные, рушились ледяные великаны. Волки бежали, поджав хвосты. Хозяева льдов мелькали своими черными пятками. Со всех сторон слышался шум трескающегося льда. Журчание воды. Подул теплый ветер, он сталкивал остатки снега в далекое море. Мартин кожей ощущал, как спадают чары злобной Изерги. Как рушится ее твердыня. Как рассыпаются саркофаги и выходят существа, плененные ею. Они подставляют свои лица и тела ласковому весеннему солнцу. Освободились от оков Инмар и израненный Отец Гром. Они поспешили зажечь Негасимый Огонь в кузнице, и гора опять приветливо задымилась. Дыхание у Мартина кончилось. Он опустил рог и тяжело дышал. Изерга, до этого сидевшая неподвижно, юркнула под корягу и исчезла.

– Стой! – вскочил Мартин, но было уже поздно. Ноги его не слушались. Он упал, выронив рог. Над ним склонились знакомые лица. Кто-то большой и сильный поднял его и бережно нес. Для него все было как в тумане. Рядом шли другие смутные фигуры.

– Вот и весна пришла, – произнес довольный голос кузнеца. – Зима еще не скоро нагрянет. Большое ты дело сделал, малыш.

– Но-но она… сбежала… и я-я не смог ее остановить, – заплетающимся языком выдавил Мартин.

– Не печалься. Когда она вернется, мы будем готовы. И снова вступим в бой, – успокоил его кузнец. – Всегда будут смельчаки, те, кто всегда встанет против приходящей тьмы. Если с ней не бороться, то никогда и не победить. Запомни это, малыш. А теперь спи. Тебе надо отдохнуть и набраться сил.

Утро выдалось на редкость солнечным. Сквозь затянутое изморозью окно лучи ласково тянулись к лицу, прикасались к волосам. Мартину ни за что не хотелось покидать теплую постель. Он приоткрыл глаза. Его старая комната с разбросанными по углам вещами была ярко освещена. Он еще сильнее натянул на голову одеяло и, подогнув ноги, отвернулся к стене. Внизу на кухне бабуля гремела посудой. Он знал, что спустя некоторое время она поднимется его будить для завтрака. Но никакая сила сейчас не могла выгнать его из кровати.