Дзёдзи Цубота - Дети на ветру

Дзэнта вышел в сад. Пошел к хурме. Под хурмой стояли большие мамины гэта. Сампэй сидел на дереве, Дзэнта тоже забрался на дерево. Они молча переглянулись и улыбнулись друг другу. Только неделю не виделись, а уже немного стеснялись друг друга. Сампэй не мог вымолвить ни слова. Дзэнта тоже, хотя ему хотелось рассказать про свой сон, про то, как он видел во сне, будто Сампэя унес похититель детей, и как он, Дзэнта, плакал, но он не мог открыть рта. Сампэй тоже молчал, однако нельзя же только и делать, что улыбаться до бесконечности. И Сампэй стал спускаться с дерева. Ловко это у него получается! Не прошло и недели, а уж научился. Сампэй молча показывал свое умение. Дзэнта тоже, не уступая ему, быстро соскользнул с дерева. Он спустился, а Сампэй залез на дерево. Они проделали это несколько раз. Наконец, когда оба оказались на земле, Дзэнта окликнул брата:

— Эй!

— Чего тебе?

Они обхватили друг друга руками. Стеснение прошло, осталась одна радость.

— А ты слабак! — говорит Дзэнта.

— Че-го! — Сампэй краснеет от натуги, пытаясь сдвинуть брата с места.

— Да, пожалуй, прибавилось силенок, — говорит Дзэнта.

— Ну да, я — сильный.

Беспорядочно орудуя ногами и руками, Сампэй зря расходует свою энергию. Он кряхтит, пытаясь вытолкнуть Дзэнту из круга, который они нарисовали когда-то для борьбы сумо. Наконец это ему удается.

— Смотри-ка! Какой сильный стал! — удивляется Дзэнта.

А Сампэй продолжает теснить его.

— Проиграл! Проиграл! — говорит он, не ослабляя, однако, объятий. — Ты проиграл, Дзэнта.

— Еще чего!

Наконец Дзэнта оказывается у кустарника, что растет у забора, и Сампэй толкает его прямо на куст.

— Сдаюсь! Сдаюсь! Отдаю тебе свой карандаш, — кричит Дзэнта.

Только тогда Сампэй разжимает руки.

Дзэнта отдает брату карандаш, и они могут теперь спокойно поговорить.

— Сампэй-тян, ты больше не вернешься к дядюшке Укаи? — спросил Дзэнта.

— Нет. Дядюшка сказал, что я сорвиголова и поэтому он возьмет тебя.

— Меня?

— Ага.

— А я не хочу.

— Зря. Там очень интересно. В горах есть озеро. В нем живет черепаха. Говорят, она Хозяйка озера. Очень большая. Как корабль. На ней каппа плавает. Правда, интересно?

— Ну да!

Мама и тетушка Укаи все еще разговаривали в комнате. Сампэй, сидя под хурмой, рассказывал Дзэнте о житье в доме дядюшки Укаи. Вдруг Сампэй встал — видно, что-то вспомнил. Пошел в прихожую, открыл ящик для гэта.

— Ты чего? — спросил Дзэнта, идя следом.

— Да так.

Сампэй обогнул веранду, подошел к черному входу.

— Ты что ищешь? Сандалии?

— Нет, — покачал головой Сампэй.

Однако он явно что-то искал.

— Скажи же, что ты ищешь? Я помогу тебе.

Сампэй не ответил. Оглядев черный вход, молча направился к хурме, сел на канистру от керосина, задумался.

— Может, кеды?

— Нет.

— Тогда что же?

Сампэй наклонил голову.

— Дзэнта!

— Что?

Сампэй молчал.

— Ну что? Я не понимаю, чего ты хочешь!

Пристально взглянув на раздраженного Дзэнту, Сампэй тихо спросил:

— А папа где?

Оказывается, Сампэй искал гэта, в которых отец ушел в полицейское управление. Никто так и не сказал Сампэю, где его отец. А он не мог спросить. И вот теперь, наконец, отважился, спросил.

Дзэнта не ответил. Закусив губу, он молча смотрел в землю, — из глаз вот-вот покатятся слезы. Заметив это, Сампэй встал и пошел к сараю, будто ему там что-то понадобилось. Зайдя за сарай, он поднял с земли щепочку, присел на корточки и стал рисовать. Он рисовал, а сам тихонько всхлипывал, по щекам его текли слезы. Что он выводил, он и сам не видел. Однако нарисовал все же большой круг, а в нем — глаза и нос. По обеим сторонам круга пририсовал уши, под носом вывел длинные усы. При этом тыльной стороной руки он вытирал слезы. А когда пририсовал усы, уронил щепку и, закрыв обеими руками лицо, горько расплакался.

Немного погодя пришел Дзэнта — лицо у него было заплаканное. Сампэй уже не плакал, но но лицу его были размазаны слезы. Он с гордостью рассматривал большую рожу, которую нарисовал щепкой.

— Скажи, что бы ты стал делать, если бы вдруг появился такой оборотень? — спросил он, показывая на усатое лицо.

— Такой оборотень не появится.

— А если появится, что будешь делать?

— Не появится.

— Ну что ты твердишь одно и то же! Я же спрашиваю: если вдруг появится…

— Не появится. А если вдруг и выскочит откуда-нибудь, подумаешь, какое дело!

— И я нисколько не испугаюсь.

— Ну да!

— А если вот такой?

Сампэй быстро пририсовал к лицу два рога, а во рту добавил множество острых зубов.

— И такого не побоюсь, — сказал Дзэнта.

— И такого? — И Сампэй добавил к роже еще два рога.

Тетушка Укаи, долго проговорив с мамой, отбыла домой в хорошем расположении духа.

— До свидания, Сампэй-тян! — сказала она на прощание. — Смотри не озорничай.

Когда тетушка Укаи ушла, мама позвала Сампэя и Дзэнту в столовую.

— Сампэй-тян, что ты там натворил у дядюшки Укаи? — спросила она.

— Ничего не натворил, — недовольно ответил Сампэй.

— Забрался на высокое дерево, да?

— Ну и что! Я же сам спустился.

— Уплыл в бадье по реке?

— Попробуй удержись! Речка такая быстрая. Я вовсе и не собирался уплывать, меня унесло. Это речка виновата.

— Ну ладно. А зачем же ты остался один у горного озера? Такой был переполох. Всей деревней искали, а ты преспокойно спал в стенном шкафу.

— Спал.

— Зачем ты это сделал?

— Ничего я не делал, — надулся Сампэй. — Я только хотел посмотреть, как каппа будет кататься на черепахе. Поэтому и сидел на берегу озера. Ждал, ждал, а каппа все не вылезает. Ну я и вернулся домой. Вот и все.

— А зачем в стенной шкаф забрался?

— А я спать хотел.

У Сампэя на все находилось оправдание. Не в чем было и упрекнуть его.

— Так.

Мама умолкла, задумалась.

— Мам, а что теперь будет? — спросил Дзэнта.

— Укаи говорят, что они не могут оставить у себя Сампэя, — боятся, он что-нибудь натворит. Тебя вот готовы хоть сейчас принять. Я сказала, что подумаю. Что же делать? Я теперь часто не бываю дома, с кем вас оставлять?

Дзэнта помрачнел. Он был готов на все, раз такое положение в доме, но не мог сразу отказаться от того будущего, которое нарисовал в своем воображении; они с мамой в конце августа переселяются в комнатку при больнице. Комнатка маленькая, но вдвоем они вполне поместились бы. Год назад Дзэнта лежал в той больнице (у него был аппендицит) и хорошо знал ее. Там живет черно-белая кошка по имени О-Хан а , у которой родилось тогда шесть славных котят. На окнах в коридоре висит много клеток с птицами: есть и рисовки, и ткачик-аминдава, и канарейки. При больнице проживает старый пес Горо, он спит у входа. Встанешь утром, погуляешь с Горо, накормишь птиц — и можно в школу идти, главный врач больницы добрый, а медсестры все красивые.