Алена Бессонова - Удивительные путешествия по реке времени

– Похвально, похвально, голубчик, – восхитился Александр Сергеевич искусством волшебства Рибаджо. – Для вашего юного возраста, похвально. Хотя я думаю, ваша бабушка показала бы нам более полную галерею картин Рафаэля, не так ли Лючия?

Рибаджо не дал бабушке ответить.

– Смею заверить вас, сударь, – немного обиженно сказал Рибаджо, – что и у бабушки мало что, в этом случае вышло бы. Все картины собранные в музеях я вам показал. Остальные находятся в частных коллекциях, 290а тревожить владельцев я не решился, не обессудьте.

Пушкин виновато улыбнулся, протянул Рибаджо руку для пожатия.

– Простите, не подумавши сказал. Обидеть вовсе не хотел! – Пушкин порывисто схватил из вазы тульский пряник и подал его Рибаджо. – Может быть, вот это подсластит вам горечь нечаянно причинённой обиды…

– А чай?! – растерянно спросил Рибаджо, принимая пряник.

В это время в гостиную вошёл мужичок, вероятнее всего, вышеупомянутый Стёпка, и внёс красный от жара самовар.

– Чай! Чай! – радостно закричал Пушкин. – Прошу к столу, чаёвничать будем!

Пушкин подошёл к Рафаэлю и, ухватив его за локоток, проводил на почётное место во главе стола.

– Ваше место, милейший мой друг, здесь! Садитесь так, чтобы мы вас видели. Сейчас интервьюировать 291начнём.

– Чё начнём?! – испугался Кешка. – Я не буду интурировать, это, наверняка, больно? А мне этот парень нравится!

– И нам нравиться! – весело зашумели гости. – Мы его немножечко пораспрашиваем и угомонимся.

Рафаэль слегка пригубил поставленный перед ним чай и, поправив рукой спадавшие на лоб волосы, решительно сказал:

– Я готов! Слушаю ваши вопросы. Думается мне, сначала их должны задавать дамы. Нет не так, младшая из дам. Прошу вас принцесса…

Раскрасневшаяся от счастья Васюшка, тут же выпалила приготовленный ею вопрос:

– Почему Мадонны, почему всю жизнь мадонны?

– Это лёгкий вопрос, принцесса, – улыбнулся Рафаэль. – Я восхищался миром, в котором жил! Однажды, путешествуя, я увидел в поле крестьянку, она кормила грудью младенца. Из всего прекрасного это было самым восхитительным. Поэтому всю жизнь я писал только матерей, пестующих своих детей. Разве с этим может, что-либо сравниться?! Моя матушка Маржия умерла очень рано, мне было чуть больше восьми лет. Она ушла на небо к Матери Бога. Рисуя мадонн, я помог им спуститься на землю, к людям. Я ответил на твой вопрос, принцесса?

Васюшка кивнула. Рафаэль повернулся к сгорающему от нетерпения Альке.

– Я был такой же непоседа, как вы, юноша. Мой отец Джованни рано заметил во мне тягу к рисованию и отдал меня в ученики замечательному мастеру маэстро 292Перуджино. 293Я благодарен ему за это. Слушаю ваш вопрос.

– Вы любите море?

– Я родился в небольшом городке Урбино, он похож на маленькую розовую жемчужину в морской раковине. Так он хорош! Адриатическое море вынесло её на склон горы и прикрепило на горные отроги, 294резкими уступами, 295спускающимися в долину. Я видел море, и боялся его. Море страшно, когда гневается, а я был сиротой. Меня некому было защитить!

– Море не всегда безжалостно, чаще всего оно бывает прекрасным и тихим, а однажды море спасло вашу «Сикстинскую Мадонну», – едва слышно сказала мама.

– Как! – подпрыгнул на стуле Александр Сергеевич, – Кто посмел подвергать её опасности? Это неслыханно и противно…

– «Сикстинскую Мадонну» погрузили на корабль для перевозки в Палермо, 296 – продолжала мама. – Внезапная буря разбила корабль о скалы, погибли все. Только ящик с картиной, море целым и невредимым, выбросило на берег!..

– Я, надеюсь, она на сей момент находится в безопасности? – встревожено спросил Рафаэль.

– Сейчас да! – вступила в разговор бабушка Василисы. – Но в 1938 году на мир обрушилась чума 297войны – фашизм. 298Они хотели завоевать всю землю без остатка. Их остановили русские витязи. 299В последний день войны фашисты свалили великие произведения искусства, в том числе «Сикстинскую Мадонну» в заброшенную штольню. 300Штольню заминировали, хотели взорвать. Русские солдаты, к чести всего человечества, спасли её. Потом она долгое время хранилась в музее изобразительных искусств вашего Александр Сергеевич имени.

– Моего?! – удивился Пушкин и растрогался, выронив слезу. – Значит, помнят! Значит, любят! Благодарен искренне.

– А меня помнят только как автора «Сикстинской Мадонны»? – осторожно спросил Рафаэль.

– Знаете, что написано на вашем надгробие 301в римском Пантеоне? 302 – воскликнул Рибаджо. – «Здесь покоится тот Рафаэль, при жизни которого великая природа боялась быть побеждённой, а после его смерти она боялась умереть».

– Вот, голубчик! – воскликнул Пушкин и поднял вверх указательный палец. – Вот! И больше ничего не надо говорить и так всё понятно. Интересно, что же написано на моём надгробье? 303

Все затихли, не зная, что ответить и только Алька не растерялся.

– Я памятник себе воздвиг нерукотворный, – начал читать мальчик,

Пушкин изо всей силы хлопнул себя ладонями по коленям, затем вскочил и побежал по комнате размашистым шагом.

– Ай, да Пушкин! Ай, да молодец! Какое замечательное поколение на моих стихах выросло!

Неожиданно резко остановился перед бабушками и мамой, низко поклонился в пояс.

– Премного благодарен, сударыни! Премного благодарен! Хорошо воспитали отроков!

– Нам пора, Сашенька, – бабушка Лючия поднялась с кресла. За ней встали все остальные. – Нам пора, дружок, солнце садится, кабы не опоздали в реку времени войти. За всё благодарствуем! Прощайте!

– Не поминайте лихом! – перемещаясь в веках, услышали путешественники, голоса художника и поэта.

Что же можно сказать в заключение? Вы же сами всё прочли! Много мальчиков на свете за эти пятьсот лет родители называли именами Донателло, Леонардо, Микеланджело, Рафаэль. Разные мужи вырастали из этих мальчишек, но всегда первое, что возникало в памяти людей при звуке великих имён, было чувство восхищения и поклонения. Плохо когда человек, взрослея, оказывался недостойным носить это имя.

– Минуточку! – воскликнула бабушка Лючия. – Можно я скажу про черепашек?! Будь они дважды хороши, трижды смелы, четырежды остроумны и сильны – пусть они носят имена Джонов, Брайанов, Бобов и Хуанов, и мы будем с удовольствием на них смотреть, восхищаться ими, смеяться над ними, но не подражать. Потому что стремиться подражать надо Великим скульпторам, поэтам, живописцам, таким как Донателло, Леонардо, Микеланжело, Рафаэль, вся жизнь и талант которых были отданы людям. И дай Вам бог никогда не путать одних с другими!