Лемони Сникет - Огромное окно

В столовой стояла такая тишина, что все вздрогнули – Вайолет, Клаус, Солнышко и даже Тетя Жозефина, – когда вдруг зазвонил телефон.

– Боже мой! – воскликнула Тетя Жозефина. – Что нам делать?

– Минка! – крикнула Солнышко, что означало скорее всего что-то вроде: «Снять трубку, разумеется!»

Тетя Жозефина встала из-за стола, но не двинулась с места, даже когда телефон прозвонил второй раз.

– Может быть, что-то важное, – проговорила она, – но ведь неизвестно – насколько важное, стоит ли ради этого подвергаться опасности короткого замыкания.

– Если вам так будет спокойнее, я подойду к телефону. – Вайолет вытерла рот салфеткой, встала и подошла к телефону, как раз когда он зазвонил в третий раз. – Алло, – сказала она.

– Это миссис Энуистл? – послышался скрипучий голос.

– Нет, – ответила Вайолет, – это Вайолет Бодлер. Чем могу помочь?

– Давай сюда старуху, сирота, – сказал голос, и Вайолет похолодела, узнав Капитана Шэма. Она бросила взгляд на Тетю Жозефину, которая, явно нервничая, наблюдала за Вайолет.

– Простите, – сказала Вайолет в трубку, – вы должно быть, ошиблись номером.

– Не шути со мной, гнусная девчонка… – начал было Капитан Шэм, но Вайолет быстро положила трубку.

– Спрашивали танцевальную школу «Попрыгунья», – солгала она. – Я сказала, что они не туда попали.

– Какая ты храбрая девочка, – пробормотала Тетя Жозефина. – Прямо взяла и сняла трубку.

– Тут нет ничего опасного, – заметила Вайолет.

– А вы разве никогда не подходите к телефону, Тетя Жозефина? – удивился Клаус.

– Раньше всегда подходил Айк, – ответила она, – а для безопасности он надевал специальную перчатку. Но сейчас я посмотрела, как ты подошла к телефону и, пожалуй, в следующий раз попробую взять трубку сама.

Опять зазвонил телефон, и Тетя Жозефина опять вздрогнула.

– Господи, – сказала, – я не думала, что он зазвонит так скоро. Какой насыщенный вечер.

Вайолет посмотрела на телефон, она знала, что это снова Капитан Шэм.

– Мне подойти? – спросила она.

– Нет, нет. – Тетя Жозефина направилась к звонившему маленькому телефону с таким видом, будто перед ней был огромный лающий пес.

– Я говорила, что попробую сама, и я попробую.

Она перевела дух, вытянула дрожащую руку и сняла трубку.

– Алло! – сказала она. – Да, это я. Ах, здравствуйте, Капитан Шэм. Как приятно слышать ваш голос. – Тетя Жозефина прислушалась, и щеки ее опять запылали. – Это очень мило с вашей стороны так говорить, Капитан Шэм, но… Что? Ну хорошо, хорошо. Очень мило, Джулио. Что? Что? О, чудесная мысль. Подождите, пожалуйста, минутку. – Она прикрыла трубку ладонью и обернулась к детям. – Вайолет, Клаус и Солнышко, пойдите к себе в комнату. Капитан Шэм… Я хочу сказать Джулио, он попросил называть его по имени… готовит вам сюрприз и хочет обсудить его только со мной.

– Не надо нам сюрпризов, – пробурчал Клаус.

– Как это не надо – надо. Ну же, быстренько бегите, чтобы вы не подслушивали, пока мы обсуждаем сюрприз.

– Мы не собираемся подслушивать, – запротестовала Вайолет. – Но по-моему, нам лучше остаться тут.

– Может быть, вам непонятно значение слова «подслушивать»? – предположила Тетя Жозефина. – Оно значит «слышать чужой разговор». Если вы останетесь здесь, вы поневоле будете подслушивать. Пожалуйста, идите в свою комнату.

– Мы знаем, что значит «подслушивать», – пробормотал Клаус, но все же поплелся за сестрами по коридору в комнату. Там они в расстройстве молча поглядели друг на друга. Вайолет сняла с постели детали игрушечного тормозного вагона, которые хотела исследовать вечером, все трое улеглись на кровать и хмуро уставились в потолок.

– А я-то думала, мы здесь будем в безопасности, – мрачно произнесла Вайолет. – Думала, тот, кто боится агентов по продаже недвижимости, не подружится с Графом Олафом, как бы он ни маскировался.

– Думаешь, он и вправду дал пиявкам отъесть себе ногу? – спросил с содроганием Клаус. – Ради того, чтобы избавиться от татуировки?

– Чойн! – крикнула Солнышко, что, возможно, означало: «Пожалуй, это было бы чересчур даже для Графа Олафа».

– Я согласна с Солнышком, – сказала Вайолет, – я думаю, он выдумал историю про пиявок, чтобы разжалобить Тетю Жозефину.

– И ему это удалось. – Клаус вздохнул. – Она проглотила его слезливую историю с наживкой, крючком и грузилом.

– Она хотя бы не такая доверчивая, как Дядя Монти, – заметила Вайолет. – Он поселил Графа Олафа прямо у себя в доме.

– Зато тогда Олаф был у нас на глазах, – возразил Клаус.

– Обер! – возразила Солнышко, возможно, желая сказать нечто вроде: «Но это не помогло нам спасти Дядю Монти!»

– Как вы думаете, что он задумал на этот раз? – задала вопрос Вайолет. – Может, собирается вывезти нас на озеро в парусной лодке и утопить?

– А может, думает столкнуть с горы целиком весь дом? – высказал предположение Клаус. – И свалить это на ураган Герман?

– Хафту! – мрачно крикнула Солнышко, возможно, желая сказать что-то вроде: «А может, он хочет подложить озерных пиявок нам в постель?»

– Может быть и то, и другое, и третье, – подытожила Вайолет. – Повторяй не повторяй «может быть» сколько угодно раз – нам это ничего не дает.

– А что если позвонить мистеру По и рассказать, что объявился Граф Олаф. Может быть, он бы приехал и увез нас отсюда?

– А вот это самое сомнительное «может быть», – сказала Вайолет. – Мистера По не удается никогда ни в чем убедить, а Тетя Жозефина не верит нам, хотя и видела Графа Олафа своими глазами.

– Она даже не подозревает, что видела Графа Олафа, – печально проговорил Клаус. – Она считает, что видела Капитана Шэма.

Солнышко вяло покусала голову Красотки Пенни и пробормотала «Поч!», возможно, желая сказать: «Джулио!»

– В таком случае уж и не знаю, что делать, – сказал Клаус. – Остается только держать глаза и уши открытыми.

– Дум, – согласилась Солнышко.

– Вы оба правы, – сказала Вайолет. – Нам остается быть все время начеку.

Остальные двое Бодлеров кивнули с серьезным видом, но холодный комок в желудке не исчезал. Все сознавали, что быть начеку – недостаточное средство самозащиты против такого, как Капитан Шэм, и по мере того, как близилась ночь, им становилось все больше и больше не по себе. Вайолет подвязала волосы лентой, чтобы они не лезли в глаза, и явно пыталась придумать какой-нибудь план, но шел час за часом, а ей ничего не приходило в голову. Клаус сосредоточенно уставился в потолок, как будто там было написано что-то очень интересное, но часы шли, а никакой пользы из созерцания потолка он не извлек. Солнышко же кусала и кусала голову Красотки Пенни, но сколько бы она ни кусала, это не помогло ей придумать ничего такого, что бы сняло с Бодлеров груз тревог.